Миллиард долларов наличными - Ромов Анатолий Сергеевич. Страница 2
— Таможенники?
— Да. Как вы знаете, с военных кораблей, списанных на металлолом, по уставу должно быть снято все, что представляет хоть какую-то ценность. Вооружение, электронная часть, проводка. Все, вплоть до мебели и облицовки в каютах. Вы должны знать, одних только проводов цветных металлов на таком крейсере десятки тонн. А золота и платины наберется на сотни килограммов.
— Я это знаю. Значит, таможня его не выпустила?
— Пыталась не выпустить. Крейсер уходил в Иран целехоньким, со всем вооружением, со всеми уникальными приборами. Да еще и с контрабандой, стоящей, по приблизительным подсчетам, около миллиарда долларов.
— Что там было на миллиард долларов?
— Было и есть сейчас. Главным образом вооружение. Военные самолеты, вертолеты, приборы, ракеты.
— Таможенники все это выявили?
— Они заподозрили неладное, но выявить все, что находилось на крейсере, им не дали. Был жуткий скандал, сюда, в Новороссийск, чтобы отмазать временного командира корабля Петракова, приезжал сам первый замминистра обороны. С крейсера для вида списали несколько человек. Но это были не бандюги, а честные офицеры и старшины, которые не устраивали командира. Вылетел с крейсера и наш агент, внедренный с огромным трудом. Через день после списания его вообще убрали. Здесь его знали как капитан-лейтенанта Жебрикова.
— Что значит — убрали?
— Убили. Официально он утонул во время купания на местном пляже. Пошел купаться перед вылетом в Москву — и утонул. Но у нас нет сомнения, что его убили. Выследили под водой и утянули на дно. Он слишком много знал. И был единственным свидетелем, который лично видел все, что происходит на крейсере.
— Не слабо.
— Да уж. Думаю, вам ясно, что после всей этой заварухи на крейсере ничего не изменилось.
Они помолчали. Наконец Седов спросил:
— Я правильно понял: у тех, кто хочет вывести крейсер из Новороссийска, наверху лапа?
— Очень сильная лапа. Может, здесь завязано несколько заместителей министра обороны. А может, сам министр. Нам нужен свой человек на крейсере. Опытный, знающий, компетентный. Короче, профессионал. Если Центр прислал вас — значит, вы именно такой человек-. Причем, если вы понимаете специфику работы ГРУ, мы даже заинтересованы, чтобы крейсер ушел в Иран. У Центра есть сомнения, нет ли предателя в самом ГРУ. Выяснить, кто это, на крейсере будет легче.
— Когда крейсер уходит в море?
— Через три дня. Таможенники его выпустили, главный акт подписан. Есть еще документы, которые нужно подписать, но они подпишут и их. Таможенники куплены.
— Что требуется от меня?
— Попасть на крейсер, войти в состав команды. Причем войти так, чтобы командир крейсера, капитан I ранга Петраков, вам полностью доверял. Если вам удастся попасть на крейсер, нам удастся решить множество проблем. Дело ведь касается не только крейсера. И не только предателя в ГРУ. А… — Чемиренко тяжело вздохнул: — …кое-кого в Министерстве обороны.
— Считаете, это возможно — чтобы я попал в состав команды крейсера?
— Считаю, это абсолютно невозможно.
— Тогда зачем все?
— Есть план, разработанный в Центре. Этот план — единственный выход из положения, к которому мы можем прибегнуть. Если обстоятельства сложатся определенным образом и если нам к тому же повезет, у вас появится пусть крохотный, но все же шанс оказаться на крейсере. С некоторой гарантией, что капитан I ранга Петраков будет вам доверять.
— Что за план? Что он вообще за человек, этот Петраков?
— Петракову 36 лет, он сын члена правительства, рассчитывает на быструю карьеру. Любит женщин, любит красивую жизнь. И, естественно, деньги, — которые успешно делает. В том числе и здесь, в Новороссийске. Помогает ему делать эти деньги некто Глеб Довгань по кличке Ганя.
— Авторитет?
— Местный житель. Бывший бандит, а ныне один из самых уважаемых граждан города. Довгань примерно одних лет с Петраковым, познакомились они лет пятнадцать тому назад. Петраков тогда был еще курсантом, проходил здесь практику. Довгань яхтсмен, с юных лет гонял здесь под парусом, несколько раз становился чемпионом страны. Петраков тоже был не чужд парусному спорту — они на этой почве подружились. Потом, с течением времени, появились более солидные интересы. Я имею в виду денежные. Довгань долго занимался рэкетом, здесь, в городе, у него была своя команда, которая раскручивала порт. Из городских авторитетов больше никто в порт не совался. Часть полученных денег шла в общак, часть членам преступной группы, остальное шло Гане, который переводил валюту на Кипр, в оффшорный банк. Когда на его счету в банке набралась солидная сумма, Ганя с делами завязал. Открыл в Новороссийске солидную фирму, стал перекачивать деньги на Кипр уже вполне легально. Поскольку Петраков, служа в ВМС, делал примерно то же самое, они не могли не спеться рано или поздно. И спелись. Оба, естественно, давно уже миллионеры.
— Так в чем план-то?
— План в том, что Глеб Довгань сейчас — единственный человек, который, сам того не зная, может помочь вам попасть на «Хаджибей».
В машине наступило молчание. Наконец Чемиренко сказал:
— У Довганя есть большая крейсерская яхта, он собирается идти на ней на Кипр. Но у него нет шкотового матроса.
— Что — опытный яхтсмен не может найти в Новороссийске шкотового матроса?
— Шкотовых в Новороссийске полно. Но Довганю нужен хороший шкотовый.
— Что значит — хороший?
— Об этом спросите у него. Вы, по моим сведениям, занимались яхтенным спортом?
— Занимался.
— Я не большой специалист по оценке шкотовых матросов. Но думаю, если вы сможете продемонстрировать Довганю, что разбираетесь в яхтах, и докажете, что вы тот самый шкотовый, — есть шанс, что он вас возьмет.
— Он меня возьмет — и что дальше? Чемиренко усмехнулся:
— Разработчики предлагают несколько вариантов.
— Каких?
— Разных…
— Что, «Хаджибей» заходит на Кипр?
— Пока в расписании «Хаджибея» захода на Кипр нет. Но, может быть, нам удастся этого добиться.
— А если не удастся?
— Могут быть другие варианты. Вы пока не думайте об этом. Ваша задача — приложить все силы к тому, чтобы Довгань взял вас на яхту шкотовым. Причем как можно скорее. Остальное приложится. Во всяком случае, другого пути разработчики не видят.
— От этого мне не легче.
— Никому не легче.
— Потом — я не вижу вариантов, что работа у Довганя даст мне рекомендацию для Петракова.
— Юрий… Давайте не будем гнать волну. Попробуйте. Это ведь предлагаю не я. А Центр.
Чемиренко застыл, упершись взглядом в лобовое стекло. Седов некоторое время следил за чайками, летающими над складами. Кивнул:
— Ладно. Где я могу его найти?
— Он собирается выйти в море сразу же, как найдет шкотового. Насколько я знаю, сейчас он всю первую половину дня проводит в яхт-клубе, возле своей яхты.
— Как называется яхта?
— «Алка». В яхт-клубе она стоит на третьем пирсе у причала № 14. Ее легко узнать, она там самая большая.
— Хорошо, попробую. Фото покажете?
— Кто вас интересует?
— Довгань. И Петраков.
Достав из кармана куртки конверт, Чемиренко вытянул из него пачку фотографий. Протянул Седову:
— Пожалуйста. Только не советую брать их с собой. Изучите — и верните мне.
Не прореагировав на реплику Чемиренко, Седов внимательно просмотрел фотографии. Вернул пачку:
— Все ясно.
Спрятав пачку в карман, Женя улыбнулся:
— Юра, только вы не сердитесь на меня за предупреждение. У меня привычка осторожничать.
— Да я не сержусь.
— Спасибо. Вы, наверное, голодный, с утра ничего не ели?
— Если честно, да.
— Тут есть неплохая столовая, у морского порта, для плавсостава. Если идти пешком, минут тридцать. А вам лучше идти пешком, вместе нас видеть не должны. Выходите сейчас из машины и идите туда. Завернете за этот склад, пройдете по улице, повернете налево — и выйдете. Там же есть и гостиница, прямо на дебаркадере, сравнительно недорогая, называется «Якорь». Поешьте, устройтесь в гостиницу — и сразу двигайте в яхт-клуб. Он тоже сравнительно недалеко. Довганя вам нужно поймать как можно скорей, не тяните. И еще одно: в любом случае, получится ли у вас что-то с Довганем или нет, сообщите мне. Сегодня же. Но попозже, часов в одиннадцать-двенадцать ночи. — Чемиренко повернулся. — Сможете подняться ко мне в номер по крыше?