Валентин и Валентина - Рощин Михаил Михайлович. Страница 5
Она. Ну что ты? Не надо, Валя!.. Валь!..
Он. Да, конечно… Ничего!.. Ничего, ничего! Мы с тобой, в конце концов, совершеннолетние, и мы…
Она. Я, по-моему, уже совершеннозимняя.
Он. Замерзла? Чего же ты? Иди сюда! (Распахивает пальто и обнимает ее.)
Поцелуй.
Она. Валечка, милый мой…
Он. Алечка… Ты меня любишь?
Она. Да. Очень. Подожди… Ой, не могу!.. Подожди, а что было у тебя?.. Ну, подожди!..
Он. Потом!.. Пусти!.. Видишь, как рука замерзла… пусти!
Она. Перестань, ну!
Он. Не перестану, пусти!..
Она. Да ну тебя, щекотно!
Смеются.
Он. Ты глупая, да? Пусти!…
Она. Уйди!
Смеются, целуются. Валентина вырывается.
Он. Валь!
Она. Ну тебя!
Он. Аль!
Она. Что?
Он. А ты придешь?
Она. Да.
Он. Точно?
Она. Да.
Он. Точно-точно?
Она. Ты безумный.
Он. Да, я безумный. Ты придешь?..
Она (ласково, смеясь). Ты безумный, легкомысленный, глупый мальчишка! И правильно они говорят… Как с тобой семью строить? Только и будешь целоваться.
Он. А для чего ее строить?.. Щи варить? Ты придешь?
Она. Не щи, а ячейку общества. Основа государства.
Он (шутливо, с озорством). Долой семью, частную собственность и… Ты придешь?
Она. Да, приду, о господи!.. Ты расскажи лучше, что у тебя было?..
Он. Потом! Иди сюда!.. Ты когда придешь?
Она. Не приставай, я кому сказала! Рассказывай!..
Он. Да не хочу я!
Она. А я приказываю: рассказывай!
Он. Да ну!
Она. «Да ну! Да ну!» Я уже у тебя тоже научилась этому «да ну!».
Он. А я у тебя – вот так делать! (Повторяет какой-то ее характерный жест.)
Она. А я у тебя – вот так! (Повторяет его жест.)
Смеются.
Мы с тобой все-таки жутко глупые!
Он. Дети!
Она. Вокруг нас опасности, а мы…
Он. А мы целуемся! (Улучив момент, целует ее.) Мы ж счастливые! Я люблю тебя… Я никому никогда не говорил этого слова… Аля!..
Она. Еще!
Поцелуй. Круговорот, головокружение. Потом пауза.
Не надо больше. Рассказывай. Мне пора.
Он. Ты придешь?
Она. Я не приду, я буду бежать… Рассказывай, прошу тебя.
Он (послушно). Хорошо.
Валентин отходит от Валентины, и освещается тесная комната в старом доме. Кухня, она же прихожая, обитая дверь, газовая плита, вешалка. В глубине комнаты детская кровать. Мать Валентина, которую мы будем называть просто Лизой, – ей нет еще и сорока, миловидная, живая, озабоченная женщина в железнодорожной форме, – торопится, собирается в рейс. Сестра Валентина Маша, девушка-подросток, учит уроки. Или делает вид, что учит. Валентин, засучив рукава, моет посуду. Играет радио.
Лиза. Маш, белье из прачечной не забудь, я квитанцию вот здесь кладу, поняла?
Валентин. Да чего ты волнуешься, сделаем мы всё.
Лиза. Ты уж молчи, сделаете вы! Жених!
Валентин. Ну ма!
Лиза. «Ма, ма»! Душа уже изболелась на тебя глядеть! Что ты себе думаешь? Не заводил бы ничего серьезного-то… На себя погляди, кожа да кости!
Валентин. Ну уж! (Демонстрирует бицепс.)
Лиза. Силач!.. Нравится она тебе, ну и гуляли бы, кто вам не велит? А то ты и девушек еще в жизни не видел, не знаешь ничего, а уж всерьез, чуть не жениться! Кто теперь женится-то? Это вы у меня честные такие, в отца своего. А только отец-то в крематории пятый год…
Валентин. Ну чего ты про отца?..
Лиза. Да ничего, ладно!.. Маш, бигуди мои не видела?..
Маша. Сейчас.
Лиза. Сиди, сиди, учи!.. Поглядел бы, что делается, жених!..
Валентин. А что делается? Дворцы бракосочетания, венчанья, машины с кольцами, а в них невесты в этих штуках…
Лиза. А ну тебя! Проехал бы рейс со мной, трое суток туда, трое обратно, поглядел бы! Тоже, бывает, какую-нибудь такую невесту провожают, слезы рекой, чуть к милому в окошко не прыгает, до светофора ручкой машет, а ночь прошла – уже с попутчиком в вагоне-ресторане ля-ля разводит или полночи в тамбуре стоит!
Валентин. Ну зря ты! По-твоему, и любви нет?..
Лиза. Чего? Может, кому делать нечего, у тех и есть. А когда трое ртов, когда бьешься день за днем как рыба об лед, никакая блажь в голову не полезет!.. В твои года-то еще можно, я тоже девчонкой была, отца нашего увидела, он тогда электровоз новый вел, все их встречали, митинг был, а он тоже в форме новенькой, аккуратный, ботиночки как черные зеркала… Я так и обмерла: ну, думаю, мой!..
Валентин. Ну! А говоришь, нет! Обмерла же…
Лиза. Обмерла! А потом сколько мы мучились? У него братья, сестры, мать по больницам вечно, а я сразу тобой стала ходить. И всего нашего приданого набралось: у меня подушка, у него шинель да фуражка.
Валентин. И не обмирала больше?
Лиза. Я б обмирала, да только мне над вами тремя надо было обмирать.
Маша (выходит, поет, несет бигуди). «Любовь – кольцо, а у кольца…»
Валентин (подхватывает). «Начала нет и нет конца…»
Лиза. Слава богу! Где они были-то?.. (Маше.) Иди учи! Будете здесь теперь дурака валять! (Валентину.) Ты смотри за ней, пусть поздно не гуляет, и уроки проверяй. Да не забудьте Маринку из сада взять.
Валентин. Да что ты, мам, в первый раз нам, что ли…
Маша. За Маринкой я поеду, С Катюшей.
Лиза. Первый не первый, а прямо сердце не на месте, какое-то предчувствие…
Валентин. Ну вот! Брось ты, честное слово!.. Ехай себе… то есть езжай себе спокойно… Машка, брысь!
Маша отходит.
Только можно, я Маринку тете Тоне отвезу? А то у меня суббота и воскресенье вот так заняты! Я на первые две лекции съезжу, а оттуда на станцию.
Лиза. Ты там тяжело-то очень не таскай, попроси Федор Ивановича полегче что-нибудь, отцов друг все-таки. А к Тоне поедешь, возьми у нее десятку до получки и отдай тогда за декабрь квартплату, а то конец года. Или из стипендии заплати… Да, хотя ж ты жених теперь, самому надо!..
Валентин. Ну ладно, мам!..
Лиза. Чем кормить-то будешь молодую? Она у тебя непростая, на картошке да лапше сидеть не будет…
Валентин. А в ресторанах. Вкусно, быстро, недорого!
Лиза. Натворите вы дел, вправду жениться придется! Или надеешься, в зятья они тебя возьмут?
Валентин. Куда?
Лиза. Ну, к себе. В дом. В зятья называется. Ох, не по себе ты дерево рубишь! Ты у меня умный, студент, а мать у тебя неученая, с семилеткой, но только послушал бы ты меня раз в жизни. Не станет она с тобой в трудностях жить. И любовь выскочит из нее, как пар. Куда ты ее приведешь, сюда?..
Валентин. Ну дадут же нам. В новом году очередь подойдет…
Лиза. Она который год подходит!
Валентин. Ну неправда. Все получают. Еще три комнаты отхватим.
Маша. И одну тебе сразу, да?
Валентин (Маше). Тихо, бабуся! Когда спросят – скажете!
Лиза. Брал бы вон лучше Катюшку Веры Павловны, – уж какая хорошая выросла, смотреть мило. Своя, добрая и по тебе с детства тает.
Валентина покачивает головой: мол, так, интересно.
Валентин несколько смущенно улыбается, обернувшись к ней.
Этой-то ничего не страшно, все трудное в жизни видела, на хлебозаводе работает, ручек не побоится замарать. Твоя красивая, но если Катюшку нарядить…