В постели с врагом - Роуз Эмили. Страница 18

— Тогда надо как следует погулять в наши последние дни.

— Сдаешься? — спросила Обри после того, как четвертый отель встретил их вывеской «Мест нет». — Сбор винограда заканчивается, Лайам. Все занято.

— Я никогда не сдаюсь, — ответил он, выезжая обратно на шоссе. — Как насчет обеда?

— Хорошо. Я знаю симпатичное место. — Обри повернулась к Лайаму. Золотистая щетина покрывала его щеки, и он выглядел очень уставшим. Обри готова была поспорить, что он не спал ни часу после того, как Патрик его выставил. Она тоже утомилась и мечтала об обеде и кровати. — Дом бабушки и дедушки всего в нескольких милях отсюда. Мы можем пожить там, пока не найдем гостиницу.

Лайам покачал головой.

— Я думал, у нас будет романтическое путешествие, а не посещение динозавров.

— Ах так? Ты мне за это заплатишь.

Он бросил на нее взгляд и заметил искорку сексуального приглашения в ее глазах.

— Да? Каким образом?

Сладостное и горькое предвкушение заполнило ее. Скоро всему настанет конец. Скоро Лайам возвратится в клан Эллиотов и она станет для него всего лишь воспоминанием. Он даже не представлял себе, как больно ей было слушать его планы. Но Обри собиралась на прощание устроить ему каникулы, которые он никогда не забудет. Хотя сама она надеялась в самом скором времени забыть все, что связано с Лайамом.

— Увидишь. Но ты должен довериться мне. Могу сказать только, что приготовила много сексуального белья. — После этой поездки у нее, вероятно, уже никогда не будет повода носить дорогое белье. Она прогнала эту грустную мысль. — Сверни здесь. Кто-нибудь из твоих знает про твою страсть к виноделию?

— Все знают, что я разбираюсь в вине, но только Патрику я показывал свои библиотеку и коллекцию.

— Направо. Тут есть маленький итальянский ресторанчик. Почему Патрик? Почему не родители, не братья или сестра?

— До болезни матери отец был абсолютным трудоголиком. Я проводил намного больше времени с дедом, чем с отцом. Если мне нужен был совет в бизнесе или в чем другом, я шел к нему.

— Вы так близки?

— Мне казалось. Теперь я не настолько уверен. Ты не ошиблась, когда говорила, что Патрик подумывает об отставке. Но если бы ты знала, как он подбирает себе преемника… Я не понимаю, что он делает, а он отказывается объяснять, но его план создает большие проблемы в ИХЭ.

— Вот ресторан, — оборвала его Обри. Она не хотела знать детали, чтобы ненароком не выболтать их отцу. — Здесь можно попробовать многие местные вина, а завтра мы съездим на ту винодельню, о которой ты говорил. Я помню, ты сказал, что хочешь ехать куда глаза глядят, но мне было бы приятно показать тебе свои любимые места в Напа.

— Я весь твой, Обри.

Как бы она хотела, чтобы это было правдой.

— Вот мы и приехали. Хилл-Крест-Хаус.

Даже прежде, чем она вышла из автомобиля, ее захлестнула волна любви и тепла. Двухэтажный особняк в колониальном стиле с детства был ее любимым местом. Вечернее солнце прочертило длинными тенями небольшой регулярный парк перед домом.

— Ничего себе бабушкин домик! — присвистнул Лайам.

— Восемь спален, каждая с ванной, но дом очень уютный. Я не была здесь… восемнадцать месяцев. Как бежит время.

Лайам достал их чемоданы из багажника, Обри взяла его ноутбук, поднялась по кирпичной лестнице между толстыми белыми колоннами, отперла дверь и зашла в дом. Дом. Она открыла маленькую дверку в стене, скрытую за картиной, и отключила сигнализацию. Лайам стоял так близко, что она могла чувствовать его запах и жар тела. Обри оглянулась через плечо и поймала его жадный взгляд прежде, чем он успел погасить желание в глазах.

— Давай отнесем вещи наверх, а потом я покажу тебе ванную. Не бойся, у нас есть лифт.

— Лифт? — Вожделение в его голосе заставило ее покрыться мурашками.

— Да.

В его глазах заплясали искорки.

— Он уже опробован?

Она попыталась дышать ровно. Не получилось.

— Нет.

— Можем устроить ему боевое крещение. Обри бросило в жар.

— Не сегодня, — выдохнула она и стала подниматься по широкой лестнице в центре холла.

Она зашла в комнату, поставила его ноутбук на комод. Он немедленно оказался позади нее, обнял за талию и поцеловал в затылок.

— Ты всегда пахнешь розами.

Несмотря на длинный день и беспокойную ночь, Обри почувствовала, как возбуждение горячей волной окатывает ее.

— Раздевайся и бери полотенца. Я покажу тебе ванную.

Лайам перевернулся в полусне и потянулся к Обри. Ее не было. Даже простыни на ее стороне уже остыли. Он резко сел в кровати, напуганный ее исчезновением. Слишком эмоциональная реакция для человека, который собрался через неделю поставить точку в романе.

Тут он услышал ее голос через открытую дверь спальни — она говорила с кем-то по телефону — и с облегчением откинулся на подушки. Голос приближался:

— Спасибо, Мэйсон. Встретимся завтра в восемь. Пока.

Она быстро вошла в спальню с мобильником в руке. Легкая длинная юбка цвета красного вина вилась вокруг ее длинных ног.

— Ну ты и соня! А у меня большие планы на сегодня. — Она присела на край постели и легко скользнула губами по его губам. — Ночь была изумительна.

Вчера вечером после долгого купания в горячей ванне они еле доползли до кровати и тут же уснули. Лайам впервые в жизни просто спал рядом с женщиной, и, к его удивлению, ему это очень понравилось. На рассвете Обри, еще в полусне, поцеловала его, и этот поцелуй перешел в тихий, медленный, расслабленный, очень нежный секс. Теплота такого соития поразила его.

Как ты будешь жить без этого?

Он провел пальцами по ее шелковистым волосам.

— Напомни мне… Она засмеялась.

— Не сейчас. Одевайся. Я заказала для нас билеты на Винный поезд. Это, конечно, забава для туристов, но стоит съездить. Мы начнем с дегустации на складе, потом сядем на поезд, который идет через двадцать четыре винодельни. В Ионтвиллле попробуем игристое вино, а под конец, на обратном пути, десертное. Завтра Мэйсон Шепард устроит тебе персональную экскурсию к Лурэ и Эштону. В пятницу я показываю тебе местное производство бренди. Я никогда там не была, но слышала, что пьянеешь уже от запаха.

Он тоже пьянел от се запаха. Например, сейчас.

— Ты уверена, что у нас нет хоть немного времени?

Он отбросил одеяло. Обри оценила степень его возбуждения, медленно облизнувшись и протянув к нему руку. Он умирал от желания ощутить прикосновение этих пальцев, этого языка. Но она вскочила прежде, чем он успел до нее дотянуться.

— Нас ждет Винный поезд. Вставай. Завтрак ждет внизу.

— Хорошо. — Он встал, сжал ее лицо ладонями и нежно поцеловал. На ее губах был вкус кофе и корицы. — Доброе утро.

Просыпаться рядом с Обри было приятно. Слишком приятно. К удивлению Лайама, это не пугало и не настораживало его. Сигнальные звонки в затылке были подозрительно тихими.

Он что, действительно влюблен в нее? Не может быть. Он был два раза влюблен в колледже, и оба раза чувствовал себя несчастным и измученным. Не мог есть, спать и учиться. Обри же успокаивала и расслабляла его. Ему нравилось находиться рядом с ней…

Нет, это не любовь. Это просто очень приятное времяпрепровождение. Жаль только, что скоро все кончится.

— Ты ездила на нем раньше?

— Много раз. Моя бабушка в первый раз взяла меня с собой, когда мне было шесть или семь. Я катаюсь на нем каждый раз, когда приезжаю в Напа, и мне никогда не надоедает.

— Тогда ты ко всему этому уже привыкла. Лайам окинул восхищенным взглядом салон поезда: резную обшивку красного дерева, хрустальные люстры. За окном проплывали виноградники.

— Но не твоими глазами. Теперь все это кажется особенно чудесным. Твой восторг заразителен.

Она поймала себя на мысли, что в Нью-Йорке никогда не видела его таким расслабленным и таким счастливым.

— Ты никогда не думал о том, чтобы уйти из ИХЭ? Его улыбка погасла.

— Нет.

— Все члены вашей семьи непременно работают в холдинге?