Фавориты удачи - Рябинин Борис Борисович. Страница 12

– Да? Ну и хорошо. Тащи сюда.

– Нина, пойдем я тебя провожу.., я возьму фотоаппарат, а ты останешься переодеться…

Они ушли, проталкиваясь сквозь толпу.

– Господа, прошу разойтись! – снова закричал Хохлов. – Идите обедать! А то остынет…

Толпа стала медленно расходиться.

Хохлов снова вошел в каюту. Это была каюта люкс, вдвое большая по площади, чем его собственная. Соответственно она была лучше меблирована. В частности, кроме стульев, в ней стояли два легких кресла, в одном из которых и был убит Самохвалов.

Хохлов подошел к стенному шкафу и достал из него замеченную ранее стопку полиэтиленовых пакетов разного размера. Надев один из пакетов на руку, как варежку, он поднял лежавший у ног покойника предмет, напоминавший авторучку. Беглый осмотр показал, что это не авторучка, а устройство для стрельбы малокалиберными патронами. По форме оно действительно напоминало большую металлическую хромированную авторучку. Более того, помимо стрельбы, ею на самом деле можно было писать.

Открыв затвор, Хохлов обнаружил, что внутри имеется стреляная гильза. Понюхав, он ощутил резкий запах только что сгоревшего нитропороха.

Открыв дверь санузла, Хохлов обнаружил там не просто душ, как у него в каюте, а еще и большую ванну.

В этот момент открылась дверь, и на пороге появился Солодовников с фотоаппаратом в руках.

Хохлов положил авторучку на то место, где ее нашел, и сказал:

– Щелкни это все с нескольких сторон. Сможешь?

– Почему нет? Запросто. А что это ты положил?

– А это, как я полагаю, как раз та самая штука, из которой его застрелили.

Понимающе кивнув головой, Солодовников стал фотографировать. Хохлов при этом подсказывал, что именно нужно снимать.

– Что теперь? – спросил Солодовников, когда съемка была закончена.

Хохлов снова поднял авторучку и, завернув ее в пакет, сунул в карман джинсов.

– А теперь пошли обедать.

Глава 12

Обед проходил в мрачной, молчаливой обстановке. И немудрено. Постепенно до всех дошла мысль, что между ними сидит и спокойно обедает убийца.

Нина Самохвалова на обед не пришла.

Солодовников и Хохлов, последними начавшие трапезу, последними ее и закончили.

– А что имел в виду капитан, когда сказал, что ты – сыщик? – спросил наконец Солодовников.

– Я ему сказал, и это чистая правда, что работаю по совместительству в частно-розыскном бюро.., только и всего.

– А-а, – вяло отреагировал Солодовников. – Ну, и что дальше будем делать, сыщик?

– Пойдем в мою каюту, там обсудим.

Жара усиливалась.

Войдя в свою каюту, Хохлов снял рубашку и нажал на кнопку. Солодовников плюхнулся на жалобно заскрипевший диван.

Когда Татьяна открыла дверь. Хохлов попросил:

– Танечка, ты не могла бы принести нам бумагу…

– Бумагу? – непонимающе переспросила она.

– Ну да. Бумагу.

– Туалетную?

– Почему туалетную? Обычную писчую бумагу.., ручка у меня, кажется, есть… – он заглянул в свою сумку. – Да, ручка есть.

– Я не знаю.., надо поискать.., и много?

– Нет, немного. Я думаю, листов десять должно хватить…

– Это все?

– Все, пожалуй…

– Пива прихвати, пожалуйста, – вставил Солодовников. – Похолодней.

Когда Татьяна вышла, он спросил:

– Зачем тебе бумага понадобилась?

– Я собираюсь порасспросить народ.., кто что видел. Может быть, придется кое-что записать для памяти.

– А-а, понятно.

– Кстати, как ты думаешь, у кого из здесь присутствующих имелись мотивы убить Самохвалова?

Солодовников пожал плечами:

– Трудно сказать.., он был, конечно, не подарок.., сам видел.., но чтобы убивать… Для этого нужны серьезные причины.

– Ну, это довольно относительно. То, что тебе кажется пустяком, другому жить не дает.

– Это верно… А женщина, по-твоему, могла это сделать?

– А почему нет? – Хохлов достал из кармана стреляющую авторучку, упакованную в прозрачный полиэтиленовый пакет. – Из этой штуки мог выстрелить и ребенок. А что? У тебя есть кто-то из женщин на примете?

– Как тебе сказать… – замялся Солодовников.

– Да уж как-нибудь попробуй.

– Точно я ничего не знаю, но как-то раз, дня три назад, я случайно услышал, как Самохвалов жутко орал на Ольгу Петровну.

– На бухгалтера?

– Ну да. Насколько я понял, он был недоволен тем, как она провела какую-то сделку.., в общем, он на налогах из-за этого потерял шестьдесят «лимонов»…

В этот момент дверь открылась, и на пороге появилась Татьяна с подносом в руках. Поставив на стол пиво и два стакана, она сказала:

– Бумаги пока нет. Ее Полина ищет. А пива я принесла, чтобы вам не скучно было ждать.

– Молодец, – похвалил ее Солодовников, – открывай.

– Слушай, Татьяна, – спросил Хохлов, показав пальцем на лежащий рядом с пивом пакет, – ты вот эту авторучку не видела раньше?

У кого-нибудь?

Открывая бутылки, она покосилась на нее и отрицательно покачала головой:

– Нет, не видела.

– А что ты перед обедом делала?

– Мы с Полиной на пляже загорали.

– С какого времени?

– Не помню точно… Мы пришли, когда у вас гонка заканчивалась.

– А ушли?

– Примерно за час до обеда, стол накрывать.

– Вы все время вдвоем были?

– На пляже все время, а уж здесь…

– А здесь ты ничего подозрительного не видела?

– Чего это, например?

– Ну, не выходил ли кто-нибудь из каюты Самохваловых? Или, может, входил?

– Нет, не видела.

– Выстрела не слышала?

– Ничего похожего.

– Хорошо. Пусть Полина, когда бумагу найдет, сама ее принесет.

– Ладно.

– Так что там у них с Ольгой Петровной произошло? – спросил Хохлов, когда за Татьяной захлопнулась дверь.

– В общем, он сказал, что она должна вернуть ему эти бабки, что он не намерен из-за ее болезненной честности терпеть убытки.

– А она что?

– Она сказала, что делала все по закону, что денег у нее таких нет. Тогда он стал орать, что ему наплевать на законы. Продавай, говорит, свою квартиру или что угодно и рассчитывайся с ним по-хорошему, иначе он ее поставит на счетчик, и с ней будут по-другому разбираться.

– Интересно. И как ты думаешь, он мог исполнить свою угрозу?

– Вполне, – уверенно ответил Солодовников, принимаясь за пиво.

Хохлов, задумчиво глядя в иллюминатор, последовал его примеру.

– Ладно, – сказал, поднимаясь с дивана, Солодовников, когда с пивом было покончено, – пойду поговорю с капитаном. Что-то надо делать с покойником.

– Да-а, жарища несусветная… Слушай, пришли мне Ольгу Петровну. Хочу с ней поговорить.

– Ладно.

В дверях Солодовников чуть не столкнулся с Полиной, державшей в руках стопку бумаги.

Глава 13

– Здрассти, – испуганно поздоровалась Полина, остановившись у порога.

– Здравствуй, конечно, только мы сегодня сто раз уже виделись.

Кивнув головой в знак согласия, она растерянно улыбнулась.

– Ну, давай, – сказал Хохлов после секундной паузы.

– Чего?

– Бумагу, говорю, давай.

– А-а, пожалуйста, – вспомнила она цель своего визита и положила бумагу на стол перед Хохловым.

– Спасибо. Ты чего такая испуганная?

– Не каждый день на теплоходе людей убивают.

– Это верно. Слушай, после того как вы с Татьяной вернулись с пляжа на судно, ты не видела, случайно, как кто-то входил или выходил из каюты Самохваловых? Ты ведь, накрывая на стол, все время ходила по коридору туда-сюда.

Она испуганно затрясла головой:

– Нет, нет! Ничего не видела! Ничего!

– А выстрел не слышала?

– Нет! И не слышала ничего!

– Ты могла не понять, что это выстрел. Он не был слишком громким.., так, сильный хлопок. Как будто кто-то уронил на пол, например, толстую книгу.

– Нет! Ничего такого не слышала.

– Ну ладно. Слушай, Полина, а эту авторучку ты ни у кого не видела?