Основание и Империя [Академия и Империя] - Азимов Айзек. Страница 42

Она, улыбнувшись, взяла сигару и закурила, вдохнув ароматный дым с удовольствием, какого можно было ожидать от такой женщины. Ли Сентер был возмущен, но сдержался.

Застольная беседа, не слишком оживленная, касалась вопросов земледелия.

Старший из гостей спросил:

– Вы не практикуете гидропонику? В таком мире, как Трантор, она решила бы многие проблемы.

Сентер медленно покачал головой. Его знания о гидропонике ограничивались материалом нескольких книг, слишком для него сложных.

– Вы имеете в виду возделывание растений на искусственных удобрениях? Нет, для Трантора это неприемлемо, для внедрения гидропоники потребуется развитие нескольких отраслей промышленности, например, химии. Представьте, что начнется война или произойдет стихийное бедствие. Промышленность придет в упадок, и народ будет голодать. Кроме того, не все растения можно вырастить искусственно. Некоторые культуры от этого теряют свою пищевую ценность. Земля все же дешевле и лучше, хотя требует много труда.

– Вы обеспечиваете себя продовольствием?

– Вполне, хотя наша пища не столь разнообразна. У нас есть птица, молочный скот. Мясо мы импортируем.

– Импортируете? – заинтересовался молодой человек. – Стало быть, вы торгуете. Что вы экспортируете?

– Металл, – прозвучал ответ. – Посмотрите вокруг: мы располагаем определенным запасом обработанного металла. К нам прилетают с Неотрантора и снимают металл с указанной площади, тем самым освобождая нам землю под угодья. Взамен оставляют мясо, овощные консервы, пищевые концентраты, земледельческую технику и тому подобное. Таким образом, обе стороны выигрывают.

Они пировали хлебом, сыром и овощным рагу, чрезвычайно вкусным. За десертом из мороженых фруктов (это была единственная привозная статья меню) чужеземцы стали не просто гостями.

Молодой человек достал карту Трантора.

Ли Сентер слушал его, изучал карту, затем торжественно произнес.

– Университетский городок – заповедная территория. Мы, фермеры, решили ее не возделывать. И даже, по возможности, не заходим туда. Это один из немногих памятников старого времени, который мы хотим сохранить.

– Мы приехали за знаниями и ничего не тронем. В залог оставляем корабль, – сказал старший, дрожа от нетерпения.

– Я отведу вас туда, – пообещал Сентер.

Ночью, когда гости спали, Ли Сентер отправил на Неотрантор сообщение.

24. Обращенный

Если за пределами университетского городка можно было уловить слабые признаки жизни, то внутри него они отсутствовали. Торжественное безмолвие заполняло его широкие аллеи.

Гости из Фонда ничего не знали о бурлящих днях и ночах кровавого Погрома, миновавшего университет. Они ничего не знали о тех днях, когда рухнула власть империи и студенты, неизвестно где раздобыв оружие, со всем пылом и бесстрашием неопытных поднялись на защиту галактической сокровищницы мудрости. Они не знали ничего о Семидневной войне, которую вела добровольческая студенческая армия, и о перемирии, которое она вырвала у Джилмера и его солдат, и о том, что ни один грабитель не вошел в университет, тогда как в императорском дворце дрожали стекла от топота солдатских сапог.

Войдя в университет, пришельцы поняли только, что в мире, очищающемся от застарелой гнили и возрождающемся для новой жизни, университет – музейный экспонат, который служит напоминанием о былом величии.

Они были своего рода захватчиками. Мрачная пустота отторгала их, еще не выветрившийся академический дух восставал против присутствия посторонних.

Библиотека размещалась в маленьком здании, которое, как айсберг, было на три четверти скрыто от глаз. В подвалах, гораздо более обширных, чем наземная часть, в задумчивой тишине стояли бесчисленные ряды книг. Мис остановился перед причудливыми фресками читального зала.

Он прошептал – здесь можно было говорить только шепотом.

– Мы, кажется, прошли каталог… Я обоснуюсь здесь.

Мис раскраснелся, руки его дрожали.

– Мне не хотелось бы отрываться от работы. Торан, вам не трудно будет приносить мне еду сюда?

– Как скажете. Мы во всем готовы помочь. Можем делать для вас расчеты.

– Нет. Я хочу работать один.

– Вы думаете, что найдете то, что нужно?

– Знаю, что найду, – ответил Эблинг Мис со спокойной уверенностью.

Перед Тораном и Байтой впервые за год семейной жизни встала необходимость вести хозяйство. Хозяйство у них получилось необычное: они жили с предельной скромностью среди роскоши. Продукты они выменивали на ферме Сентера на атомные устройства, без которых на корабле можно обойтись.

Магнифико научился манипулировать проектором и стал зачитываться приключенческими и сентиментальными романами, забывая о еде и сне, как Эблинг Мис.

Сам Эблинг с головой ушел в работу. Он настоял, чтобы в отделе психологии для него повесили гамак, и оставался там на ночь. Он побледнел, похудел, перестал кричать и забыл любимые ругательства. Случалось, Мис не узнавал Торана и Байту. Похожим на себя прежнего Мис становился лишь в обществе Магнифико, который приносил ему еду и часто сидел часами, глядя на Миса сосредоточенно и восхищенно. А старый психолог выписывал формулы, листал, подгоняемый ссылками, одну книгу за другой, ходил из угла в угол по комнате, обдумывая новый шаг к цели, ясной лишь ему одному.

Торан застал Байту в темноте и резким голосом окликнул:

– Байта!

Она вздрогнула и виновато спросила:

– Что такое? Я тебе нужна, Тори?

– Разумеется! Что ты здесь делаешь? Ты сама не своя с тех пор, как мы прилетели сюда. Что случилось?

– Тори, перестань, – устало отмахнулась она.

– Перестань, перестань, – передразнил он с досадой и с внезапной нежностью добавил. – Ну, скажи, что случилось, Бай? Я вижу, ты тревожишься.

– Что ты! Тебе кажется, Тори. Не мучь меня постоянными придирками. Я просто думаю.

– О чем?

– Ни о чем. Ну, о Муле, о Хэвене, о Фонде, обо всем. Думаю, найдет ли Эблинг Мис что-нибудь о Втором Фонде и поможет ли нам этот Второй Фонд. Есть о чем подумать. Доволен? – в голосе Байты послышалось раздражение.

– Мне кажется, тебе лучше не думать об этом. Ты нашла себе не самое приятное и полезное занятие.

Байта поднялась с места и слабо улыбнулась:

– Хорошо. Я счастлива. Видишь, я улыбаюсь.

За дверью взволнованно закричал Магнифико:

– Госпожа!

– Что случилось? Неужели…

Байта запнулась, увидев на пороге высокого человека с суровым лицом.

– Притчер! – воскликнул Торан.

– Капитан! – ахнула Байта. – Как вы нас нашли?

Хан Притчер вошел в комнату и ответил бесстрастным, даже безжизненным голосом:

– Я уже полковник… армии Мула.

– Армии Мула! – Торан лишился дара речи.

Некоторое время все молчали. Магнифико, никем не замеченный прошмыгнул в комнату и спрятался у Торана за спиной.

Байта сцепила руки в замок, но они все равно дрожали.

– Вы действительно перешли на их сторону? Вы пришли нас арестовать?

– Нет, я пришел не за этим, – торопливо ответил полковник. – На ваш счет мне не давали никаких инструкций. По отношению к вам я свободен и хотел бы, если позволите, сохранить нашу старую дружбу.

Торан с трудом сдерживал ярость.

– Как вы нас нашли? Значит вы были на «филианском» корабле? Вы следили за нами?

На каменном, бесстрастном лице Притчера, кажется, промелькнуло и сразу же исчезло что-то, похожее на смущение.

– Да, я был на филианском корабле. Я встретил вас – в тот раз – случайно.

– Случайная встреча двух кораблей в космосе почти невозможна!

– Не совсем так. Она маловероятна, поэтому мое утверждение остается в силе. Вы сообщили филианским пограничникам – разумеется, ни такого государства, ни нации не существует – что направляетесь в сектор Трантора, и, поскольку Мул уже наладил связь с Неотрантором, вас там задержали.

Правда, вы успели покинуть Неотрантор до моего прибытия туда, но я предупредил фермеров Трантора, чтобы они сообщили мне о вашем приезде. Мне сообщили, и вот я здесь. Позвольте сесть. Поверьте, я пришел как друг.