Гобелен - Плейн Белва. Страница 27

– О, прекрасно. Прекрасно. Все хорошо. Дети занимают все время Мэг.

– Должно быть, приятно иметь двух девочек после двух мальчиков.

Интересно, сколько можно вести такой диалог, который никому не интересен. Вероятно, долго.

– Они прелестные крошки, но я надеюсь еще на одного или двух мальчиков.

В голосе у Поля вихрем пронеслись воспоминания: восковой, белый, мертвый мальчик, которого он никогда не видел, его сын; темные огромные глаза, встревоженные или просто серьезные, на маленьком личике незнакомой маленькой девочки, которую он знал только по фотографии, его дочери.

Поль ответил вежливым замечанием:

– Да, мальчики тоже хорошо.

Донал протянул портсигар Полю, солидную золотую вещь с монограммой, выполненную с большим вкусом.

– Нет, спасибо. В последнее время я стал курить трубку.

Донал откинулся в кресле.

– Кстати, коль скоро мы заговорили о мальчиках, этот парнишка Хенк подрастает. Высокий для своего возраста. Забыл, сколько ему лет?

– Будет тринадцать весной.

– Он очень хорошо о вас отзывается. «Мы куда-то идем», – подумал Поль.

– Я рад, – просто ответил он.

– Он приезжает к нам с Беном в основном по субботам. Поэтому я знаю его, знаю, что он чувствует к вам. И вы к нему, конечно.

Поль ждал.

– Я понял, что вы ведете его трастовые дела. Ах, вот оно что! Но почему?

Поль спокойно ответил:

– Я опекун, вместе с банком, в котором находится траст, пока Хенку не исполнится двадцать один год. Вот и все.

– Я понял, что любые изменения во вложениях, покупка или продажа ценных бумаг должны согласовываться с вами и трастовым отделом банка?

– Верно.

– Так мне сказали. Поль наклонился вперед:

– Кто вам сказал?

– В трастовом отделе банка. Бен как-то упомянул название банка, и когда мне попалось интересное предложение, я подумал, что мог бы оказать Хенку большую услугу, включив его в эту сделку.

«Бен не просто упомянул, это ты его спросил». В груди Поля поднималось негодование.

– Вы не возражаете, я надеюсь?

– Вы не объяснили мне, в чем дело.

– Конечно. Я вкладываю деньги во множество предприятий, нефть, резину, недвижимость… У меня большой пакет «Нэшенел электроникс». А они купили компании типа «Ричмонт Динамо», например, и парочку других, с которыми вы, возможно, знакомы.

Поль кивнул. Теперь они приближались к сути дела.

– Ну а Ричмонт заинтересован в поглощении компании «Финн Вебер».

Они почти дошли до самой сути дела.

– У «Финн Вебер» интересная история. Я узнал, что больше всего денег они заработали на военном заказе, который получили после изобретения Дэна Рота. Конечно, вам это давно известно.

– Конечно.

– Они неплохо работают. После войны они привлекали много молодых, выросли и даже завязали связи за океаном. Я считаю, что у них большое будущее, и только что приобрел пакет их акций – это строго конфиденциально, – чтобы откупиться от «Ричмонта».

– Зачем?

– Мне кажется, они задерживают их развитие. Им лучше будет пробиваться в одиночку, и вы поймете почему, когда я расскажу вам о их заграничных связях. Не думайте, что я предаю Нэшенел – у них слишком много всего, вы понимаете!

Поль понимал – игра на два фронта.

– Теперь я подхожу к сути. Вы, возможно, уже обо всем догадались.

– Да. Встреча акционеров на следующей неделе, и вы хотите, чтобы акции Хенка поддержали вас. Вам нужны акции Хенка.

– Да. Конечно. Я мог бы послать людей и скупить сколько нужно, но это заняло бы время, а так мы провернули бы все с меньшими хлопотами.

– Так вы ходили в банк? – сказал Поль, едва сдерживая гнев. Наглость! Какая наглость! – Почему вы не пришли ко мне, раз вы знали, что я тоже опекун?

– Вас не было в городе на прошлой неделе, не так ли? Время играет существенную роль. – Взгляд Донала был безмятежен. – Поэтому я поговорил с мистером Уолкоттом из трастового отдела.

– И что он сказал?

– О, что они верят в теперешнее руководство «Финн Вебер». Что оно уже проявило себя – они увеличили количество акций и активно растут. Но если этот процесс будет и дальше ускоряться, у них нет причин возражать. Конечно, это дело надо обсудить с вами.

– Я не люблю расстраивать чужие планы, – заметил Поль. – Как вам сказали, «Финн Вебер» неплохо работает. Хенк получил гораздо больше, чем ему нужно, и без риска. Зачем искушать судьбу??

– Искушать? Нет. Я говорю о том, чтобы удвоить, утроить капитал компании. Вот как обстоит дело: в Германии есть фирма, которой нужна продукция «Финн Вебер», патентованное электронное оборудование. Фактически немцев интересует проблема обнаружения объекта на большом расстоянии, новое приложение старого изобретения Рота. У меня самого работают инженеры над этой проблемой. Интересно, правда?

– Очень.

– Короче говоря, я бы хотел владеть, или, вернее, я бы хотел, чтобы мы с Хенком завладели «Финн Вебер», прежде чем эти немцы начнут покупать, а они собираются много покупать. Пока я сдерживал их.

Донал положил окурок в пепельницу и долго мял его. Поль несколько минут наблюдал за движениями сильных ухоженных пальцев, потом спросил:

– Откуда ваши немцы возьмут такие деньги?

– О, они получили много! Вы ведь знаете, наверное, что произошло в Германии за последние два года? Начиная с двадцать пятого года она процветает. Прошлой весной, когда мы с Мэг были там, меня удивило увиденное. Вы знаете, что они достигли довоенного уровня производства, а в некоторых отраслях даже превысили его на двадцать два процента. Люди довольны, хорошо одеты и сыты… Рестораны великолепны. Мы много посмотрели. Откровенно говоря, Берлин понравился мне больше Парижа. Кафе, парки, музыка, театр…

Глубокий голос Донала звучал мягко. Еще одно ценное качество, подумал Поль и тут же поправился: одно из его многих ценных качеств. Женщину можно было бы заворожить этим голосом.

– А картины, – продолжал Поль. – Я мало понимаю в искусстве, к сожалению. Но мне говорили, что сейчас в Германии делают очень интересные вещи. В галереях полно посетителей. Мечта для такого коллекционера, как вы.

– Я согласен с вами, что Германия процветает. Но вы понимаете почему?

Донал рассмеялся:

– Это понимает любой дурак. Займы! Они должны миллиарды. Говоря о дураках, большинство кредиторов – американцы. Естественно, я не вложил бы и цента в Германию! Я бы только продавал за наличные.

– Вы полагаете, что они потерпят крах? – спросил Поль, понимающий неизбежность катастрофы.

– Без сомнения.

Ответ был быстрым и уверенным.

– Потом придет новое правительство, откажется признать долги и потянет страну назад. Возможно, к войне. Они принесут беду всей Европе.

Донал пожал плечами:

– Но нас это не касается, во всяком случае, сейчас, когда все прекрасно.

Цинизм был отвратителен. Если бы Йахим слышал его…

– Я не могу дать разрешение проголосовать акциями Хенка за ваше предложение, – четко выговорил Поль.

Донал пристально посмотрел на него:

– Это окончательный ваш ответ?

– Я не хочу ввязываться в это. Как я уже сказал, «Финн Вебер» достаточно хорошо работает. Я удовлетворен, а кроме того, не хочу иметь никаких дел с Германией.

– Но почему?

– Потому что это способствует их вооружению. Эта страна тихо, тайно перевооружается. Даже сейчас, при этой республике. О, они скажут, что покупают для мирных целей, но ведь они не обманут вас, не так ли?

– Не обманут. Но что из того, если они хотят вооружаться? – бросил Донал. – Они получат, что хотят, здесь или в другом месте.

– Тогда пусть это будет в другом месте. Взгляд Поля упал на стопку писем на столе. Он опять увидел себя стоящим на узкой улице, прижатым к нагретой солнцем стене дома, и Йахима на тротуаре с залитым кровью лицом.

– Зло, – повторил он. – Вот что вы будете продавать. Не аппаратуру, а зло.

– Вы преувеличиваете, – сказал Донал. Улыбка давно исчезла с его лица. – Я нахожу все это странным, с вашего позволения.