Фраер вору не товарищ! - Рыжков Владимир Васильевич. Страница 50

— У нас есть к вам несколько вопросов, — сказал Самохин. — Вопросы очень простые, можете сразу на них ответить, и мы уйдем.

Сурков обошел всю квартиру, заглянул на кухню, в ванную и туалет. Похоже, ничего подозрительного не обнаружил, вернулся в гостиную, плюхнулся на диван и нагло уставился на Люську, словно ждал от неё какого-нибудь танцевального номера. Люська нервно следила за его действиями, и когда он возник пред её очами, презрительно отвернулась.

— Да вы не волнуйтесь, — успокоил её Самохин. — Садитесь, пожалуйста.

— А я и не волнуюсь! — огрызнулась Люська, уселась в другое кресло и задрала ногу на ногу, блеснув перед носом Суркова обольстительными ляжками. Он поглядел на них, сглотнул и отвел взгляд.

— Скажите, пожалуйста, вы хорошо спали этой ночью? — задал для начала довольно бестактный вопрос Самохин, привыкший общаться со своими подчиненными и со всякой криминальной шушерой и совершенно не умеющий разговаривать с молодыми женщинами.

— А вам какое дело? — возмущенно хмыкнула Люська.

Полковник слегка смутился, но ненадолго.

— Это я к тому, что, может, вас бессонница мучила и вы не спали до утра?

— Нет, не мучила. Я сплю хорошо. Это все?

— Ну что вы! — Самохин даже подскочил. — Из-за такого пустяка мы бы вас не беспокоили. Это я так спросил, для разгончика. Не привык я с девушками разговаривать, все больше с грубыми мужиками. Извините, если что.

— Да нет, ничего. Простительно. — Люська оттаяла и даже слегка улыбнулась. Ей показалось, что этот учтивый мент вряд ли будет хватать за горло и бить по щекам, выбивая у неё показания.

— А позвольте узнать, где вы работаете?

— В салоне Владислава Черновца, манекенщицей. Он довольно известный модельер. Правда, пока только в нашем городе. Может, скоро будет известен и за его пределами. Надеюсь.

— Слышал, слышал, — кивнул Самохин. — Кажется и по ящику видел пару раз. Все у нас по местному телевидению рекламируют ваш салон. Что, действительно, хороший модельер?

— Замечательный, — буркнула Люська. — Ему б в Париже, а он здесь, бедняга. Тут и одевать-то некого. Одна серость…

— Вы не правы, — влез Сурков. — И у нас любителей хорошо одеться хоть отбавляй! — Он одернул пиджак, и сразу стало ясно, что имеет в виду он себя.

— Никогда не думала, что менты хорошо одеваются, — заметила Люська. — В смысле, работники милиции. Форму и ту носить не умеют. Все мешком висит.

Капитан насупился, полез за сигаретами, закурил, не спросив позволения.

Полковник решил сменить тему. Он вынул из кармана пиджака бумажник, из него извлек небольшую фотографию, протянул Люське.

— Ну, ближе к делу. Скажите, вы знаете этого человека?

Люська взяла фотографию, принялась её основательно изучать, наморщив лоб, словно мучительно пыталась вспомнить, кто это такой, наконец, вернула обратно.

— Нет. Первый раз вижу. А кто это? Что за пацан?

— Андрей Волков. Бывший студент политехнического института. Правда, фотография шестилетней давности. Сейчас, думаю, он выглядит посолидней. Значит, нигде не видели?

— Нет, не видела. — Люська убедительно замотала головой. — У нас в салоне кто только не ошивается. Всех не упомнишь. Но этого нет…

— Ну, что ж, на нет и суда нет, — вздохнул Самохин. — Вы не принесете нам водички? Жарко.

Люська хмыкнула, поднялась с дивана и, вертя задом, протопала на кухню. Самохин внимательно оглядел комнату и остановил взгляд на своем помощнике. Сурков словно ждал его вопроса.

— Как думаешь, она могла сообщить о налете?

Сурков даже не думал. Он был уверен.

— Запросто. И по-моему, Волкова она знает.

— Мне тоже так показалось, — кивнул Самохин.

Люська принесла два стакана с водой на подносе. Мужчины с удовольствием выпили, словно это была не обычная вода, а изысканное вино. Тоже, видно, могли изобразить любые эмоции.

— Спасибо, — сказал Самохин и поставил стакан на столик. — И последний вопрос, чтобы не утомлять вас скучными расспросами. Скажите, пожалуйста, это вы сегодня в четыре часа ночи известили милицию об ограблении квартиры в доме номер шестнадцать по Трубниковской улице?

Люська заметно вздрогнула, но сдержалась. Во всяком случае её нервное движение сразу бросилось в глаза. Оперативники поняли, что она уже созналась.

— Я известила милицию об ограблении? — удивилась она довольно правдоподобно. — Чушь какая-то! О каком ещё ограблении?

Сурков подсел к ней поближе, насколько это было возможно, и задышал в лицо, пыхтя от возбуждения.

— Понимаете, милочка, какая-то женщина позвонила по мобильному телефону в милицию. Наряд приехал на место через пятнадцать минут и задержал воров на месте преступления. Один из них назвал вас и дал нам ваш адрес. Он утверждал также, что вы хорошо знакомы с организатором кражи Андреем Волковым.

Люська выслушала его совершенно спокойно. Ни один мускул на лице не дрогнул. Откинулась на спинку кресла и вдруг рассмеялась во весь голос, хотя смех её вышел какой-то нервный и дерганный.

— У вас, гражданин Мегрэ, концы с концами не сходятся, — язвительно сказала она Суркову. — Если я знакомая организатора кражи, то зачем же мне звонить в милицию? Вы ещё скажите, что он попросил меня в милицию позвонить!

Сурков не ожидал такого наскока и слегка растерялся. Самохин пришел ему на помощь.

— Вот что выходит, Людмила Витальевна. Мы опросили жильцов, и оказалось, что никто из них ничего не видел и не слышал, а тем более в милицию не звонил, а если бы и звонил, то с домашнего телефона, а не с мобильного. Значит, звонил тот, кто знал о готовящемся ограблении и был как-то связан с бандой. Ну, а если один из бандитов называет вас, вывод напрашивается сам собой.

Люська удивленно вытаращила глаза, словно её огорошили каким-то невероятным известием. Ее возмущение столь откровенной клеветой было настолько правдоподобным, что даже полковник засомневался.

— Мало ли кто кого назовет! Завтра ограбят какой-нибудь банк, и воры скажут, что организатором был мэр нашего города. Вы что, потащите его в кутузку?

Люське нельзя было отказать в логике. Но Самохин тоже был не лыком шит.

— Видите ли, Людмила Витальевна! Мы ведь легко можем установить, с какого номера был сделан звонок. Сегодня же это установим. И я уверен, что номер будет ваш.

— Ну и устанавливайте! — огрызнулась Люська и вскочила с дивана. — Делать мне больше нечего, как по ночам в милицию звонить! Спала я, понятно! Всю ночь. С одиннадцати до восьми. Еще вопросы есть?

— Нет, больше вопросов нет, — строго сказал Самохин. — Пока. Потом появятся. И скорее всего, вам придется отвечать на них следователю.

— Отвечу! — рявкнула Люська. — До свиданья!

Она полетела в прихожую и распахнула входную дверь. Мужчины переглянулись, вылезли из кресел и пошли на выход. Самохин протянул ей визитку. Он ещё надеялся на её благоразумие. Но у женщины благоразумие исходит из сердца, а эта материя тонкая и анализу не поддается.

— Если что вспомните, звоните.

Люська швырнула её на тумбочку и, проводив их мрачным взглядом, с силой захлопнула за ними дверь и громко щелкнула замком.

Оперативники дождались лифта и поехали вниз.

— Она все знает, — уверенно сказал полковник, когда они зашли в кабину.

— Что она знает, не знаю, — буркнул Сурков. — Но баба вредная.

— А по-моему, ничего! Симпатичная дамочка! — хмыкнул Самохин. — А, как тебе, Анатолий? Ты в женщинах знаешь толк.

— Стерва! Гонора много. Попала бы к нам, быстро обломали. Может, возьмем?

— Ну, зачем ты так сразу! С женщинами надо разговаривать вежливо. Улыбаясь и говоря комплименты. Тогда они тебе раскроют не только душу, но и тайну сердца. А грубостью от них ничего не добьешься.

— Добьешься, — буркнул Сурков.

— Только вот зачем она сообщила о краже? Неужели, хотела их всех сдать?

— Может, у неё были личные мотивы, чтобы завалить Волкова, — предположил Сурков. — Он её обманул, ограбил, предал. Да мало ли… Женщины обид не прощают. Они мстят. Коварно мстят. В такой момент, когда меньше всего этого ждешь.