Венецианская маска - Sabatini Rafael. Страница 33

Четверо друзей перешли по мосту через канал и проследовали вместе до церкви Санта-Мария Зобениго. Здесь их встретили звуки музыки, доносившейся из казино Ла Беата, где бал был в самом разгаре. Санфермо остановил их у самой двери, которая была увешана цветными фонариками и украшена гирляндами естественных и искусственных цветов. Он настаивал, чтобы вся компания присоединилась к веселящимся на часок-другой. Два других венецианца энергично поддержали его. Но Марк-Антуан извинился. Он немного устал и предпочел бы отправиться к себе.

Таким образом, компания разделилась, и Марк-Антуан один направился в сторону моста Св. Моисея. Еще когда Мелвил желал друзьям доброй ночи и приятного времяпровождения, он заметил промелькнувшие две темные фигуры, спускавшиеся по направлению к Ла Фелис. Он видел, что они пересекли освещенную полоску от открытой двери трактира, и в одной из них узнал Оттолино. Это напомнило ему о движении Вендрамина, полуобернувшегося, чтобы через плечо что-то сказать этому Оттолино.

На мгновение Марк-Антуан заколебался, не последовать ли ему за компаньонами в Ла Беата. Затем, раздосадовав на себя за само появление этой мысли о развлечениях, от которых он уже отказался, Марк-Антуан быстро двинулся вперед. Однако, не пройдя и дюжины шагов, он понял, что те прохожие вовсе не прогуливаются. Они также вдруг ускорили шаги, подобно ему. Он мог не сомневаться, что его преследуют и что беда неизбежна. Он был возле моста Св. Моисея и уже оставалось немного пройти до Пьяцца, где его спасло бы присутствие еще гуляющих людей. Но здесь Марк-Антуан был совершенно один против этих двоих, что следили за ним. Он развернул плащ, в который был плотно укутан этой холодной ночью, и позволил ему висеть на плечах совершенно свободно. Кроме того, он ослабил крепление шпаги, которую, к счастью, захватил. Все это было проделано не замедляя быстрой поступи. Участившиеся шаги его преследователей быстро стучали по тротуару узкой улочки. Они неумолимо приближались. Итак, если его подозрения верны, почему они не атаковали его сразу? Чего они ждут? Он понял ответ, когда достиг моста Св. Моисея, где, наконец, и произошел короткий быстрый бросок. Они предпочли поставить его в затруднительное положение там, где канал облегчал им задачу тотчас распорядиться его останками.

Он очень точно рассчитал момент, чтобы повернуться и встретить их. Он решил сделать это, стоя на нижней ступеньке моста — в позиции, которая давала ему незначительное преимущество над ними, если они бросятся в атаку. Повернувшись, Марк-Антуан одной рукой выхватил шпагу, а другой сорвал плащ с плеч. Он точно знал, что ему делать. Они увидят, что джентльмен, прошедший через сражения при Киброне и Савиньи, не станет легкой добычей для шпаги обидчика, будь он даже первоклассным фехтовальщиком.

На улице — кромешная темнота. Но здесь, у моста, свет луны, которая была в последней четверти, усиленный бликами на воде, делал окружающее смутно различимым.

Когда он повернулся встретить атаку, один из его противников, на целый ярд опередившей своего напарника, оказался слеза от него в пределах досягаемости, и Марк-Антуан уловил слабый блеск его шпага, отведенной для удара. На этот поднятый клинок Марк-Антуан швырнул свой плащ, чтобы отстранить его. Едва он опустился под тяжестью плаща и раскрыл человека, Марк-Антуан заставил его согнуться пополам ударом ноги в живот и в ту же секунду парировал выпад второго противника, которым оказался Оттолино. Прежде чем он успел ответить, первый клинок освободился от плаща. Оттолино проворно отскочил вправо, чтобы напасть сбоку, надеясь в темноте скрыть свое передвижение.

Но Марк-Антуан вертел своей шпагой так, что прикрывал себя со всех сторон. Он заметил выпад сбоку, отвел его дуговым движением и провел жесткий контрвыпад, пронзивший тело его противника.

Без паузы он повернулся налево, чтобы встретить очередную атаку другого бандита, который к этому времени уже совсем оправился. В спешке Марк-Антуан даже не посмотрел, что же случилось с Оттолино. Его клинок уже вновь ввязался в бой, когда громкий всплеск подсказал ему, куда свалился главный из нападавших. Это было также намеком другому противнику о несчастье его товарища. И должно быть из-за этого он резко отскочил за пределы досягаемости. Двинувшись вперед, Марк-Антуан заставил его отступить в темноту на три-четыре ярда 32. Противник отступал не беспорядочно, умело защищаясь. Но так он отступал дальше и дальше, пока, наконец, отскочив на достаточное расстояние, он вдруг не выпрямился, после чего повернулся и побежал.

Марк-Антуан позволил ему уйти, вложил шпагу в ножны и накинул свой плащ. Он поднялся по ступенькам маленького мостика, — задержался наверху, чтобы, опершись на перила, перевести дыхание и осмотреть канал. Лунные блики плясали на успокаивающейся ряби от падения мессера Оттолино. Они были единственным свидетельством его пребывания где-то под этой кажущейся маслянистой поверхностью.

Призывный крик гондольера разорвал тишину и неожиданно появившийся фонарь возвестил о гондоле, выплывающей из-за угла, Марк-Антуан не спеша удалился и дошел домой без других приключений.

Глава XIX. ЗАЩИТА

На следующий день, зайдя в кафе Бертази, что стоит при входе на Пьяцца, где Марк-Антуан был известен и хорошо принят, он застал там оживленного майора Санфермо, который заставил его пожалеть о столь раннем расставании предыдущей ночью, развлекая его отчетом о веселых похождениях в Ла Беата Они танцевали до рассвета, а на пути домой их поджидали и другие развлечения. У моста Св. Моисея они встретили стражей ночи с телом человека, которое они выловили из канала под мостом.

— Как вы думаете, кто это был? — спросил его Санфермо.

— Этого задиристого фехтовальщика мы видели в ложе Ла Фенис с Леонардо Вендрамином. Думаю, вы назовете имя Оттолино.

Рот Санфермо нелепо растянулся в удивлении.

— Черт возьми! Откуда вы это знаете?

— Причина простая. Я сам его отправил туда.

Санфермо был ошеломлен этим сообщением, сделанным с самым невозмутимым видом. Затем гневный блеск догадки вспыхнул в его глазах.

— Силы небесные! Вы хотите сказать, что на вас напали? Марк-Антуан сделал краткий отчет о происшедшем и добавил:

— Я пришел сюда, разыскивая вас, чтобы рассказать вам об этом и спросить, что же мне теперь делать?

— Делать? Клянусь, вы сделали все, что требуется.

— Но стражи ночи будут искать убийцу.

— Они, скорее, будут удивлены тем, что нашли лишь одного. Таков конец всех подлецов, подобных Оттолино. Человек, которого кормит шпага… Сами знаете.

— Не забывайте, что один из них ушел.

— Понимаю. И вы ожидаете, что он выступит свидетелем? — улыбнулся Санфермо.

— Но есть еще Вендрамин. Он-то будет знать, чья рука убила Оттолино.

— И, конечно же, он пойдет и расскажет стражам ночи, объяснив им, когда они его спросят, что это он послал Оттолино и другого негодяя убить вас. Дорогой мой Мелвил! Вы волнуетесь без необходимости. Для вас это дело закончено, притом закончено удачно. Что на этом не закончилось — так это преступные намерения Вендрамина, — майор стал серьезен. — Этот безжалостный негодяй так просто дело не оставит. Дайте мне кое-что обдумать. А тем временем примите меры предосторожности, особенно по ночам.

— Вы можете рассчитывать на это, — сказал Марк-Антуан.

С этими намерениями Марк-Антуан и прибыл во французское представительство, где, ворвавшись в кабинет посла, выслал Жакоба из комнаты.

— Черт побери, в чем дело сейчас? — проворчал Лальмант.

— Дело в черте. Моя жизнь под угрозой. Лальмант вздрогнул.

— Тьфу ты, черт…

Затем на его широком лице появилась усмешка.

— Нам желателен предлог для враждебности в настоящий момент. Было бы здорово, если бы депутат Камиль Лебель был убит в Венеции.

— Премного вам обязан, Лальмант. Если Бонапарту нужен такой предлог, я предпочту выжить, чтобы добыть его. Мне же интересно узнать, сколько еще вы намереваетесь откладывать с принуждением Леонардо Вендрамина служить вам? Лальмант увидел в этом упрек.