Черный Корсар - Сальгари Эмилио. Страница 23

Гордо поблескивая испанским штандартом, поднятым на грот-мачте, мощный корабль, извергая гром и молнии, бестрепетно шел навстречу «Молниеносному».

Несмотря на гораздо меньшие размеры, пиратский корабль упрямо шел вперед, невзирая на сыпавшиеся ядра. Он все больше ускорял свой ход, огрызаясь носовыми пушками и ожидая, быть может, подходящего случая, чтобы разрядить все двенадцать пушек, стволы которых торчали из бортовых люков. Ядра засыпали его палубу, пробивали борта, залетали в трюм, на батареи, мешали маневрам и опустошали ряды флибустьеров на баке. Но «Молниеносный» не снижал скорости и по-прежнему смело лез на абордаж.

В четырехстах метрах меткие стрелки пришли на помощь артиллеристам, прошив пулями палубу вражеского корабля.

В скором времени их шквальный огонь должен был нанести испанцам непоправимый урон, ибо, как мы говорили, флибустьеры стреляли без промаха. Недаром среди них были буканиры — охотники на диких быков.

От пуль их аркебуз погибало больше врагов, чем от огня пушек. Флибустьеры косили бортовых стрелков десятками, не щадили прислугу носовых пушек и офицеров с капитанского мостика.

Не прошло и десяти минут, и мало кто остался в живых из испанцев. Пал в бою и капитан, еще до того как оба корабля вплотную подошли друг к другу.

Но засевших в трюмах моряков было значительно больше, чем палубных матросов. Так что победу предстояло еще завоевывать.

В двадцати метрах друг от друга оба корабля круто развернулись и встали бортом друг к другу. Тут же послышался голос корсара, перекрывший грохот вражеских орудий:

— Грот и грот-марсель готовь! Вынести фок на ветер! Обтянуть бизань!..

От резкого поворота штурвала «Молниеносный» качнулся и уперся в ванты бизань-мачты испанского корабля.

Корсар соскочил с полубака и, размахивая саблей и пистолетом, закричал:

— Ребята! На абордаж!

Глава XI. ФЛАМАНДКА

При виде командира и Моргана, устремившихся к вражескому судну, которому некуда было деваться, флибустьеры все, как один, ринулись за ними.

Побросав огнестрельное оружие, почти бесполезное в рукопашной схватке, и вооружившись абордажными саблями и пистолетами, они лавиной хлынули вперед, сметая все на своем пути.

С помощью своевременно брошенных абордажных дреков моряки стали подтягивать корабли друг к другу, но некоторые смельчаки, сгорая от нетерпения, взобрались на бушприт и, ухватившись за найтовы и кливера или спустившись вниз по канатам, прыгали на палубу вражеского корабля.

Но тут они неожиданно встретили сильное сопротивление. Из люков, яростно размахивая оружием, повалили трюмовые матросы.

Всего их было около сотни. Предводительствовали оставшиеся в живых офицеры, бомбардиры и их помощники.

В один миг рассыпались они по палубе, забрались на полубак, отбросили тех флибустьеров, что оказались на корабле в числе первых, в то время как другие, овладев полуютом, в упор стреляли из палубных пушек, обрушив на пиратский корабль ураганный картечный огонь.

Оба корабля, притянутые абордажными дреками, касались бортами друг друга. Черный корсар не стал медлить. Перескочив через борт, он бросился на палубу испанского корабля.

— За мной, флибустьеры! — воскликнул он.

Морган последовал его примеру, следом за ними хлынули стрелки, в то время как марсовые изо всех сил швыряли с рей и вантов гранаты, стараясь попасть в толпу испанцев и расстрелять их из пистолетов и аркебуз. Поднялся невообразимый, адский грохот.

Борьба разгоралась со страшной силой.

Черный корсар трижды водил своих людей на штурм полуюта, где засели около семидесяти испанцев, но трижды их отбрасывали назад, сметая огнем из обеих пушек. Моргану также не удалось овладеть полубаком.

Осажденные сражались с не меньшим пылом, чем нападавшие. Понеся ужасные потери от пуль аркебузиров, испанцы, ряды которых заметно редели, оказывали сопротивление, предпочитая смерть позорному плену.

Они не дрогнули и тогда, когда с мачт пиратского корабля на них обрушились гранаты. Возле них выросла целая гора убитых и раненых, но огромное полотнище испанского стяга по-прежнему реяло на грот-мачте, поблескивая золотым крестом в лучах восходящего солнца. Силы обороняющихся были, однако, на исходе. Разъяренные неожиданным отпором, флибустьеры во главе с командирами, сражавшимися в первых рядах, в последнем порыве устремились на штурм полуюта. Вот они взбираются по вантам, прыгают на врага с бизань-штага, проникают в его стан через кормовые проходы, хватаются за шкоты, перебегают по фальшборту, наседая со всех сторон на последних защитников несчастной шхуны.

И вот Черный корсар врывается в группу оставшихся воинов. Отбросив абордажную саблю, он обнажает шпагу.

Его клинок со свистом рассекает воздух, парируя удары, направленные ему прямо в грудь, разит и колет направо и налево. Никто не может устоять перед его натиском, его удары неотразимы. В толпе противника образуется брешь, она становится все шире и шире.

Тем временем Морган вместе с толпой флибустьеров теснит своих противников.

Захватив шканцы, он готовится расправиться с немногими оставшимися в живых, с отчаянной яростью защищающими штандарт корабля, развевающийся на бизань-мачте.

— Добьем их, ребята! — восклицает он с жаром. Но его останавливает Черный корсар.

— Моряки! Врагов убивают, но побежденным даруют жизнь! Сдавайтесь! — воскликнул корсар, приближаясь к испанцам, сгрудившимся возле штурвала. — Отважных ждет пощада!

Боцман, единственный оставшийся в живых из командных чинов, выступил вперед и бросил наземь обагренный в крови топор.

— Мы разбиты, — глухо сказал он. — Мы в вашей воле.

— Возьмите свой топор, боцман, — сурово ответил корсар. — Доблестные люди, с таким упорством защищающие стяг далекой родины, заслуживают уважения.

Затем он перешел к остальным, не обращая внимания на удивление боцмана, столь естественное, — ведь флибустьеры редко щадили побежденных и никогда без выкупа не отпускали на волю.

Из защитников испанского корабля осталось всего восемнадцать человек, почти все они были ранены. Побросав оружие, они с мрачным видом ожидали своей участи.

— Морган, — сказал корсар, — прикажите спустить на воду баркас с провиантом на неделю.

— Как, мы отпустим их на свободу? — спросил разочарованный помощник капитана.

— Да, синьор. Смелость, даже побежденная, заслуживает награды.

Услыхав эти слова, боцман выступил вперед и сказал:

— Спасибо, капитан. Мы никогда не забудем благородства того, кого зовут Черным корсаром.

— А теперь отвечайте мне: откуда вы начали плавание?

— Из Веракрус.

— Куда направлялись?

— В Маракайбо.

— Вас ждет губернатор? — спросил корсар, нахмурившись.

— Откуда мне знать, синьор. Только капитан мог бы ответить на ваш вопрос.

— Вы правы. К какой эскадре приписан ваш корабль?

— К эскадре адмирала Толедо.

— Что у вас в трюме?

— Порох и ядра.

— Можете идти, вы свободны.

Но вместо того, чтобы подчиниться, боцман посмотрел на него с растерянностью, не ускользнувшей от глаз корсара.

— Вы хотите что-то сказать? — спросил он.

— На борту есть еще люди, капитан.

— Это пленники?

— Нет, женщины со слугами.

— Где они?

— В кают-компании.

— Что за женщины?

— Капитан не говорил, но, сдается мне, что среди них есть одна знатная дама.

— Кто такая?

— Герцогиня, я думаю.

— На военном корабле!.. — в изумлении воскликнул корсар. — Где она села на корабль?

— В Веракрус.

— Хорошо. Она отправится с нами на Тортугу и если захочет получить свободу, то заплатит столько, сколько захотят мои моряки. Отправляйтесь, храбрые защитники своего стяга. Желаю вам счастливо добраться до берега.

— Спасибо, синьор.

Флибустьеры спустили баркас на воду, положили в него провиант на семь дней, несколько ружей и немного патронов.