Стендинг или правила приличия по Берюрье - Дар Фредерик. Страница 103

Усевшись на ступеньку сцены и уперев подбородок в согнутые колени, Берю слушает, как говорит речь его красавица. Знатная дама хорошо подготовилась. Она здорово владеет темой. Она затрагивает весь комплекс проблем. Все чрезвычайные обстоятельства повседневного бытия. Театр? Пожалуйста. Как раздеваться в гардеробе, сколько чаевых платить билетерше! Как держать кресло своей спутницы, когда она садится, с какой стороны держать норковое манто, когда помогаешь ей набросить его на плечи. Какую программку нужно ей купить и как плавным движением руки протянуть ее ей. А также, что нельзя делать во время спектакля: разговаривать, шуршать конфетной оберткой, громко хлопать и снимать башмаки.

Берю поднимает палец.

— Вы совершенно правы, моя графиня, — говорит Глубокоуважаемый. — Я помню, как-то раз я ходил смотреть спектакль «У матери мадам загорелся дом». В честь этого праздничного события я обул новые корочки из ссохшейся телячьей шкуры. Она была такая ссохшаяся, что я натер мозоли на ногах. Когда мы уселись, я разулся. Тут, как всегда бывает на спектаклях, приходит один опоздавший. Он пробирается по нашему ряду и пинает ногой мои ботинки. Я ничего не заметил. Спектакль заканчивается, а я еще в носках. Я хочу обуться, а туфли исчезли! Я шарю под стульями — дудки! Этот подонок их стырил. Пришлось мне возвращаться домой в одних носках. Они были дырявыми и разного цвета — такая неприятность. А мы должны были в тот вечер пойти с приятелем в один шикарный кабак в районе Сент-Уан. Весь вечер в носках никакого комфорта! Я никак не мог успокоиться.

Графиня властным жестом обрывает его. Ей так много чего надо еще сказать, этой даме. Например, о переписке. Послушайте! Никогда не начинайте письмо с «Дорогая мадам» — это признак невоспитанности. Никогда не называйте человека по дворянскому званию, если он не герцог. Поэтому, когда вы пишете письмо графине, начинайте его словом «Мадам», а если герцогине —"Мадам герцогиня". Если вы пишете папе (а папе пишут не так часто, ему предпочитают звонить по телефону, особенно по утрам), начинайте его словами «Очень Святой Отец».

— Вы отдаете себе отчет в том, что ничего не может заменить высокого рождения? — восторженно кричит Толстый, повернувшись к нам, — Эта бой-баба все знает!

— Друг мой! — протестующе восклицает графиня.

Он в виде экрана ставит перед ее ртом свою ладонь, делая вид, будто он не дает вырваться из него оставшейся порции белиберды. Свирепо взметнув бровями, мамаша Труссаль де Труссо продолжает прерванную на полдороге блестящую речь.

По ее мнению, французы должны еще больше совершенствоваться. Работать над слогом. Бороться с дурными привычками. Например, с этой всем известной манией воровать пепельницы в гостиницах, кафе и даже у своих друзей…

Берю снова перебивает ее.

— В виду того, что пепельницы — это реклама, — говорит он, — в этом, моя графиня, нет ничего плохого, за исключением, естественно, пепельниц приятелей.. Поскольку они сами их где-то стибрили, они им дороги как память, поэтому было бы большим свинством брать их у них!

Дама снисходительно улыбается. Она переходит к рубрике, которая ее очень волнует. Это грубые выражения.

— Господа, — говорит она, властно глядя на нас своими смущающими, смущенными и чуточку блудливыми глазами, — в современном разговорном языке существуют, так сказать, отбросы, на которые уже никто не обращает внимания, потому что они стали совсем привычными для наших ушей. Так, например, ни в коем случае не следует говорить: «Я говорю за это»…

— Нет, — вмешивается Толстый, — надо говорить: «Я разговариваю за это».

Она продолжает:

— Никогда не говорят; «Я иду к парикмахеру!»

— Следует говорить: «Я иду к цирюльнику», — прерывает ее Берю. — А еще проще и естественнее: «Я иду обкорнать свои патлы».

— Не следует говорить, — продолжает она, еле сдерживая раздражение, — что поделываешь?"

— А следует говорить: «Над чем колупаешься», — утверждает Энциклопедист.

— Не следует говорить, — продолжает гостья благородных кровей: «Я иду в концерт».

— Особенно, если концерт симфонический, — иронизирует Находчивый.

— Не следует говорить: «Ехай туда»…

— Следует говорить: «Едь туда!»

— Не следует говорить: «Идите, пожалуйста, есть»…

— Надо просто крикнуть: «На рубои!»

— Не следует говорить «Аэроплан».

— Говорят: «Боинг».

Графиня пожимает плечами.

— Не следует также говорить: «Я мечтал об вас», а надо: «Я мечтал о вас!»

Тут Толстый встает со ступенек. На его лице написана робость и смущение. Он подходит к даме, берет ее отяжелевшую от драгоценностей руку и прижимает ее к своей широкой груди.

— Я всего-навсего простой Берюрье, — лепечет Его Нежность, — но я позволил себе мечтать аб вас, моя графиня. Вы слышите? Аб вас! С большой "А". Да, Аб вас!"

Это публичное признание в любви рассмешило нас, и мы прыснули, но он и ухом не повел.

— Я мечтал аб вас каждый день и, особенно, каждую ночь, моя прекрасная графиня. Поэтому я не боюсь это сказать вам перед моими дорогими учениками (он повышает тональность), а первый, кто возникнет, будет иметь дело со мной (голос его теплеет); моя жизнь, моя честь и мое счастье у ваших ног.

Мы хотели захлопать, но тут открывается дверь, и в аудиторию входит Дюбуа-Дюран, один из посыльных по школе. Это опять ко мне. Он подходит к моему столу.

— Господин директор просит вас немедленно зайти к нему! — говорит он мне.

— Это что такое! — лает Толстый с эстрады. — Вы не знаете, что надо стучаться, когда входишь в класс?

— Извините меня, но это срочное дело, — растерянно бормочет Дюбуа-Дюран.

Но внезапно он меняется в лице. Он замечает графиню Труссаль де Труссо.

— Вот так ничего себе, — раскрыв от изумления рот, говорит он.

— А ну, брысь отсюда! Исчезните с моих глаз! — приказывает Толстый.

Но посыльный не подчиняется его приказу, а подходит к Верю и графине. Из его глаз вылетают мыльные пузыри, а из ноздрей валит дым.

— А тебе чего здесь надо, потаскуха! — кричит он.

Берю вскакивает, сжимает кулаки и готовится нанести удар.

— Я тебя научу уважать графиню Труссаль де Труссо! Ее предки были полковниками во время крестовых походов и обезглавленными во время Революции!