Подружки - Санчес Патрик. Страница 2

— Джина, дорогуша, у тебя есть ручка?

Джина порылась в сумке и протянула ручку Ширли. Та надписала карточку и оглядела подарки. Быстро сорвав визитку с одного из самых больших свертков, Ширли прицепила на ее место свою.

— О нет! Мама, не делай этого!

— Да ладно, я всегда так делаю. Экономлю кучу денег.

— Просто распишись на моей карточке, и мой подарок будет от нас обеих!

— А что ты даришь?

— Столовый набор. Он указан в списке подарков.

— Черта с два! Неужели, по-твоему, какой-то набор сравнится с тем, что лежит в этой шикарной коробке?

— Ладно, Ширли, поступай как хочешь, — устало отмахнулась Джина и отошла от стола с подарками.

Войдя в бальный зал, она направилась к бару и взяла бокал вина. Среди приглашенных не было видно ни одного знакомого. Кроме Линды, у Джины и Пенелопы почти не было общих друзей: после колледжа они отдалились друг от друга, особенно когда три года назад Пенелопа начала встречаться с Донни.

Стоя возле бара, Джина изредка делала глоток-другой из бокала. Пока собравшиеся ждали торжественного входа новобрачных, незнакомая женщина подошла к Джине и попыталась завязать разговор:

— Прекрасная свадьба, не правда ли? В церкви было очень красиво.

— Да. — Джина помолчала. — Слегка смахивало на блюющего Пасхального кролика [4] , но выглядело очаровательно.

Женщина засмеялась:

— Да, с розовым перестарались. У Пенелопы вечно все чересчур… Вы ее подруга?

— Мы вместе учились в колледже. Меня зовут Джина.

— Очень приятно. Я — Салли, тетя Пенелопы. Приехала из Нью-Джерси сегодня утром.

— О-о… Долго ли вы добирались из Нью-Джерси в Вашингтон? — Джина уже устала от разговора, но радовалась тому, что ей не приходится стоять у бара в гордом одиночестве.

— Чуть больше трех часов. Не бог весть какая даль, конечно, но ехать одной немного утомительно.

— Одной? А ваш муж?

— О, дорогая, я никогда не была замужем.

Не успела Джина продолжить расспросы, как гул голосов в зале стих, и ди-джей громко предложил собравшимся поздравить новобрачных мистера и миссис Дональд Уэйлс.

Джина смотрела, как Пенелопа и Донни торжественно шествуют по бальному залу. Гости, обступившие их со всех сторон, устроили овацию. Пенелопа не отличалась красотой, но, как все невесты, в свой особый день сияла от счастья. Глядя, как новобрачные подходят к главному столу, Джина с внезапным интересом подумала о том, что испытывает сейчас Пенелопа. Личико новобрачной выражало радость и уверенность, но Джина подумала, что более всего Пенелопа должна ощущать облегчение, ибо теперь она замужем и ей не грозит одинокая старость.

С натянутой улыбкой Джина стояла рядом с Салли и, как все, приветствовала молодых аплодисментами. Джина искренне радовалась за Пенелопу, но, видит Бог, ей было бы гораздо легче радоваться, будь у нее самой серьезные отношения с каким-нибудь парнем. Сейчас, почти тридцатилетняя, Джина не имела ни с кем прочной связи, и то, что так долго продолжалось у нее с Питером, сошло на нет лет пять назад.

— Рассаживаться надо по какому-нибудь дурацкому плану или можно садиться где хочешь? — спросила Ширли, незаметно подойдя сзади.

— Наши места за одиннадцатым столом, — сказала Джина, радуясь тому, что Ширли здесь — хоть одно знакомое лицо на этой свадьбе! — и волнуясь, как бы не пришлось краснеть за ее очередной фортель.

— А кто еще будет за нашим столом? Компания-то хоть приличная?

— Не знаю, Ширли, придем — увидим. Извинившись перед Салли, Джина и Ширли подошли к одиннадцатому столу и представились четырем сидящим мужчинам. Тут же выяснилось, что это дальние родственники жениха, приехавшие из Северной Каролины. Родственники оказались законченными занудами, и разговор за обедом свелся к обсуждению возвышенных тем и установлению, кто кем теперь приходится новобрачным, к рассказам о работе и восторгам по поводу хорошей погоды. Джина уже не сомневалась, что вот-вот помрет со скуки, но тут к столу подошел фотограф и попросил всех приготовиться к групповому снимку.

— С удовольствием, дорогуша, — Ширли безуспешно пыталась взбить свои жидкие волосы.

— Улыбочку, — заученно бросил фотограф, коренастый мужчина средних лет, и нажал на кнопку. — Всем спасибо, — добавил он и направился к соседнему столику.

— Как, и это все? — удивилась Ширли. — Я, между прочим, только что из парикмахерской. Можете снимать сколько угодно.

— Как пожелаете, мисс. — Фотограф был сама вежливость.

— Одну секундочку. — Ширли выудила из сумочки помаду и пудреницу, подкрасила губы, тронула пуховкой нос и лоб. — Все, я готова. — Она непринужденно закинула руку за голову и послала фотокамере самую завлекательную улыбку.

— Восхитительно! — Фотограф щелкнул затвором. Ширли сменила позу: закинула за голову обе руки и сложила губки бантиком.

— Ширли, сколько ты выпила? — осведомилась Джина. Она знала: Ширли так просто не напоить, но надеялась, что все за столом припишут ее поведение лишнему стаканчику.

— Милочка, я что, развлечься не могу? — возмутилась Ширли, продолжая позировать. Другие гости отодвинулись, чтобы не попасть в кадр — фотограф снимал только Ширли. Джина встала из-за стола и пошла к бару, чтобы не видеть этого безобразия.

Заказав еще один бокал шардонне, Джина огляделась в надежде увидеть среди собравшихся кого-нибудь из друзей по колледжу или хотя бы знакомых ей родственников Пенелопы. Обед подошел к концу, гости уже начали подниматься и расходиться по залу. Когда Джина вернулась за свой столик, там никого не было. Видимо, все разбрелись в поисках подходящей компании.

Джина присела за стол, радуясь, что импровизированная фотосессия Ширли уже закончилась. Сейчас она допьет бокал и пожелает Пенелопе и Донни счастья, а потом уйдет с этого праздника ко всем чертям…

Сидя за столиком и потягивая вино, Джина увидела, что новобрачные идут к ней.

— Привет! — Пенелопа сияла от счастья. — Джина, я так рада, что ты пришла!

— Я тоже! — Вложив в это восклицание весь свой энтузиазм, Джина на мгновение заключила Пенелопу в объятия. — Ты чудесно выглядишь!