Ты – мое cолнце - Саутвик Тереза. Страница 17

Ожидая Мэдисон, Люк в последний раз оглядел кухонный стол: цветы – на месте, вино – на месте, свечи – на месте. Пока не зажжены, но ждать осталось недолго. Его гостья должна быть с минуты на минуту. Пусть сколько угодно делает вид, что между ними нет ничего личного. Если бы это было так, она не договорилась бы о встрече сегодня вечером у него дома. Он рад этому. Когда они вместе, его взбаламученная душа хоть немного успокаивается и отогревается.

Раздался звонок в дверь.

– А вот и наша заботливая мисс.

Он подошел к двери. Прошла неделя после их последней встречи в офисе. Семь дней он размышлял о том, что сказала ему мать, но так и не понял. Семь дней он не общался с Мэдди.

Люк открыл дверь.

– Привет, проходи.

– Спасибо, – сказала Мэдисон.

Она выглядела великолепно. На ней был хлопчатобумажный джемпер с цветочным рисунком, под ним – белая майка, на ногах – сандалии. Ногти на ногах покрашены оранжево-красным лаком. Рыжие волосы скреплены заколкой так, что кудри спадали каскадом над ухом с одной стороны. Невозможно быть более женственной, подумал он. Сердце его забилось учащенно.

Потом он заметил портфель у нее в руке и вспомнил, почему она здесь.

– Ты принесла завещание, – утвердительным тоном сказал он.

Она кивнула.

– Что заставило тебя передумать? Ты прочитал письмо, которое оставил тебе отец?

Он покачал головой.

– Нет, но настало время узнать завещание. Без смелости нет славы. Я позвонил, чтобы назначить новую встречу. Но кто же знал, что мой адвокат настолько сговорчив? Я стараюсь понять, почему ты настояла на том, чтобы прийти ко мне.

– Потому что нам нужно поскорее покончить с этим делом. А ты сейчас не в лучшей форме. А, вот почему она настояла на том, чтобы они встретились у него дома, догадался Люк. Она боялась за него. Боялась, что в таком состоянии он будет слишком невнимательно вести машину. Ему была приятна ее забота. Хотя женским вниманием он никогда не был обделен. Ему часто говорили, что у него приятная внешность, да и тот факт, что у него всегда водились деньги, тоже притягивал женщин. Но помимо матери, он не мог вспомнить ни одного случая, чтобы хотя бы одна из его поклонниц столь искренне беспокоилась за него.

Интересно, как долго будет продолжаться их взаимное влечение. Обычно чувство притяжения со временем ослабевало. Так же наверняка будет и с Мэдди.

Она на мгновение опустила глаза, потом взглянула на него.

– Покончить с этим делом – не лучшая формулировка, но ты понял, что я имела в виду.

Мэдисон выглядела такой милой, что ему захотелось поддразнить ее и увидеть, как она покраснеет.

– Нет, не понял. Но меня очень заинтересовал этот твой новый юридический маневр. Домашняя обстановка безусловно помогает. Я буду думать о другом и стану намного сговорчивей.

– Ты ошибаешься, – сказала она, и щеки у нее порозовели.

– Ладно. Пойдем на кухню.

От ее присутствия его кидало в жар, ему нужно было срочно переключиться на что-то другое. А на кухне можно что-нибудь выпить, поесть. Глядишь, и отвлечешься.

Он потянулся за ее портфелем и коснулся ее пальцев. Если бы было темно, он уверен, что была бы видна вспышка искр, пробежавших между ними. Если бы рядом находились свечи, они бы загорелись без спичек.

Она быстро отдернула руку.

– Хорошо.

Ее сексуальный, с придыханием голос проник в него и вызвал такое животное желание, что он испугался. Он хотел ее. Одного раза ему было мало. Он уже намекал ей, что хочет продолжить то, что произошло однажды, и что его желание не исчезло. Но она вырвала у него обещание, что между ними не будет ничего личного. По крайней мере, идея встретиться у него дома принадлежала не ему, и это была не самая удачная идея.

Он был очень близок к тому, чтобы нарушить данное им обещание. Изо всех сил он старался восстановить свое нарушенное душевное равновесие, но каждый раз, когда появлялась Мэдди, в нем все переворачивалось. Ее улыбка, румянец, накрашенные ногти, завитки на макушке и голос, такой нежный и искушающий, все это действовало так, что он мгновенно терял власть над собой. Если бы он не был связан обещанием, ему пришлось бы бежать из собственного дома – ради спасения Мэдди.

Он поставил портфель рядом с кухонным столом.

– У меня в духовке лазанья.

– Не стоило беспокоиться, – сказала она. – Это не займет много времени.

– Никакого беспокойства. Это одно из новых замороженных блюд, которое придумали Алекс и Франни. – Его сердце защемило, напоминая, что он больше не принадлежит к семейству Марчетти. Пора сменить тему. – Это единственное, что я смог сделать после твоего звонка. Я не хочу, чтобы из-за меня ты осталась без обеда. Сейчас ты находишься под моей опекой.

– Я и не подозревала, что нахожусь под чьей-то опекой, – ответила она. Улыбка на ее лице говорила о том, что ей это не было неприятно. Пожалуй, она даже выглядела довольной.

– Я шучу, конечно. Однако в моих словах есть большая толика правды. В последнее время я не видел, чтобы ты нормально ела, по крайней мере в моем присутствии. Подожди, я налью тебе вина…

– Нет! – резко ответила она. Он посмотрел на нее и увидел, что она чувствует себя не в своей тарелке. – Я… я хотела сказать, что мне нужна ясная голова. Это бизнес. Помнишь еще, зачем я пришла?

– Если бы я попытался хоть на секунду забыть об этом, ничуть не сомневаюсь, что ты мне тут же напомнила бы, – сухо сказал он.

На самом деле ему хотелось и вовсе забыть об этом проклятом завещании. Ему хотелось отнести ее в спальню и продолжить все с того момента, на котором они остановились в ее спальне. Что в ней такого? Почему ему не удается сохранить хладнокровие в ее присутствии? Она явно не самая красивая женщина из тех, с кем ему приходилось встречаться. Маленькая и хрупкая, в отличие от стройных и чувственных женщин, которых он всегда предпочитал. Она не попала бы на обложку журнала как самая сексуальная женщина. И все же он не мог освободиться от ее чар.

Может быть, дело в ее ранимости, которую она старалась спрятать, или в том, что она совсем не похожа на типичных адвокатов-пираний. Она использовала свои знания и возможности, чтобы помогать людям. Неужели и его она тоже рассматривает как очередной объект для благотворительности?