Когда теща зажигает… - Седлова Валентина. Страница 40

— Ну, я уже попробовала сегодня. Честно скажу — эффекта ноль, ни фига не вышло, кроме скандала. Так что, видимо, придется возвращаться к этому разговору завтра и действовать уже наверняка. Тем более Лешка обещал что-то придумать в плане организации неопровержимых доказательств порочности Версальски.

— Ага, пока все сходится, — туманно заметила Машка. — Следи за моей мыслью! Итак, завтра ты убеждаешь матушку, что ее коллега тебе не пара, да и ей самой от такого коллеги лучше подальше держаться. Как думаешь, она будет счастлива от такого известия?

— Ну… думаю, не очень.

— Отлично. Идем дальше. Послезавтра у тебя торжество. И с каким настроением ты должна присутствовать на собственной свадьбе? Ну, как минимум не с похоронным. Что для этого надо? Чтобы накануне никто не попортил тебе нервы. Кто главный на подозрении? Твоя мать. Если ты ей сорвешь весь расклад насчет выдачи тебя замуж за Версальски, она попытается сделать то же самое относительно тебя и Лешки.

— Машка, а ты уверена, что моя матушка настолько мстительная особа? Вообще-то она обычно отличалась здравомыслием и точно знала, когда пора поднимать лапки кверху и признавать поражение.

— Забудь! — безапелляционно заявила Машка. — Даже если ты права, что вряд ли, в любом случае лучше перестраховаться. Поэтому завтра ты проводишь вторую половину дня в компании верных подруг, которые не дадут тебя в обиду матери. И лучшее прикрытие для этого мероприятия — именно девичник! Вряд ли твоя матушка решится настолько потерять лицо, что прогонит из дому твоих лучших подружек!

— Машка, ты что, займешься клонированием?

— Это ты к чему? — настал Машкин черед удивляться моему ходу мысли.

— Пойми, кикимора, кроме тебя, у меня и подруг-то нет! Так что если ты не размножишь себя на каком-нибудь хитром ксероксе, наш девичник будет состоять ровно из двух человек: тебя и меня! И уж прости великодушно, но только ради тебя моя маменька сдерживаться не будет. Если ей приспичит мне мозги прополоскать, она это прекрасно сделает и в твоем присутствии!

— Это я беру на себя! Нас будет куда больше, чем двое, гарантирую! Главное, не слишком удивляйся, когда завтра гостей принимать будешь, а то твоя матушка вмиг неладное заподозрит.

— Слушай, а может, все-таки обойдемся без девичника? Или проведем его где-нибудь вне дома? — простонала я, представив, как завтра мою квартиру заполонят в безумном количестве незнакомые или малознакомые мне девицы.

— Ага, завалимся в кабак, назюзюкаемся по уши, а с утра невеста будет страдать диким похмельем и выглядеть как тень отца Гамлета! Вместо «горько» гости будут кричать «кисло», а свадебным напитком взамен шампанского станет рассол. От нарисованной Машкой картинки у меня мгновенно подступила к горлу тошнота.

— Я вообще-то со среды совсем не пью, — робко просветила я ее. — Да и тебе спиртное противопоказано. Вот родишь, тогда посмотрим. Так что вариант с кабаком отпадает.

— И куда мы тогда пойдем? В ночной клуб?

— Только не это! — воскликнула я, памятуя о нашем с Машкой последнем посещении подобного места. Вызволять полуодетую подругу из лап зело нетрезвых посетителей мне совершенно не понравилось.

— Так что, кроме твоей квартиры, нам податься некуда, — заключила Машка.

— А если перенести все мероприятие к тебе?

— Не выйдет!

— Почему это? — опешила я. Раньше что Машка, что Тема были весьма компанейскими ребятами и охотно выделяли свою квартиру под всяческие пьянки-гулянки…

— А где, по-твоему, состоится мальчишник? — просветила меня Машка. — У твоего жениха дома семеро по лавкам, он у нас тоже в своем роде беспризорник. Или хочешь, чтобы он у тебя в лучших традициях мальчишников снял сауну с девочками и кутил до самого рассвета?

— Нет! — моментально ответила я, представив Лешку в компании извивающихся вокруг него красоток в неглиже.

— То-то же! Поэтому девичник мы проводим у тебя, а мальчишник у нас с Темой.

— Машка, а может быть, устроим совместный девичник и мальчишник? Я просто сбегу к тебе после разговора с матерью, и вся недолга! Посидим до вечера вчетвером, а потом мы с Лешкой по домам разъедемся. И не надо никого лишнего звать.

— Не прокатит!

— Да почему?

— Потому что тебе вообще до самой свадьбы свою квартиру лучше не покидать. Где у тебя свадебное платье хранится?

— Ну, положим, в кладовке. То есть в стенном шкафу. А что?

— Как долго твоя матушка будет его искать, если захочет его обнаружить? Минуту, две?

— Да нет, может и целый час провозиться! Оно у меня хорошо упаковано, пока кучу шмоток не перекидаешь, не увидишь, — отвечала я Машке, не понимая, к чему она, собственно, клонит.

— Да хоть два часа! Не в этом суть! Твое свадебное платье сейчас — твоя ахиллесова пята. В порыве гнева мать испортит его, как не фиг делать! И что ты тогда предпримешь?

— Ну… поеду и куплю новое платье!

— Ага, и сколько времени у тебя это займет? Столько же, сколько и в прошлый раз?

В словах Машки была своя сермяжная правда. Мы с ней на поиски подходящего платья угробили целую неделю, прежде чем нашли то, что надо. Да и что греха таить, мое свадебное платье с нежно-сиреневым отливом было в своем роде уникально и нравилось мне до потери пульса. Если Машка права насчет вредности моей матушки, потерять такой наряд будет безумно жаль.

— Не забывай, у тебя регистрация в час дня! — продолжала Машка. — А потерю платья ты обнаружишь в лучшем случае часа за четыре до этого. Даже если ты тут же помчишься в ближайший салон и купишь первое же подходящее тебе по размеру платье, на это уйдет минимум два часа. А еще прическа, макияж и прочая дребедень! Хочешь делать это второпях? Да пожалуйста! Только не удивляйся, если при первых же аккордах марша Мендельсона тебе нестерпимо захочется зареветь в голос или изобразить из себя Джулию Робертс. Догадываешься, какую из ее ролей я имею в виду?

— Сбежавшую невесту?

— Ее самую! Поэтому не надо пускать все на самотек. Сказано: девичник — значит, девичник! Вряд ли твоя матушка отважится портить свадебный наряд собственной дочери на глазах ее подруг. Вот втихаря, исподтишка навредить — это другое дело. Да, и еще одно: на всякий случай перетащи платье в свою комнату. Лучше, чтобы до субботы оно хранилось в непосредственной близости от тебя.

— И куда я его здесь повешу?

— Да хоть на гардины и за занавесками спрячь! Эх, бестолочь, всему тебя учить надо! Ну ладно, закругляемся, а то у меня на счету последняя пара долларов осталась. Поскольку у тебя что-либо спрашивать бессмысленно, ставлю тебя перед фактом: жди нас завтра к двум часам дня!

— Маш, все хорошо, да только я не уверена, что к этому моменту уже переговорю с матушкой насчет Версальски. Может, лучше попозже? Ну, скажем, перенесем все часов на пять? Опять же, если не ошибаюсь, на Руси девичники вообще в ночь перед свадьбой проводились. Чувствуешь разницу? Ночью, а не днем!

— Твои подруги разговору с матушкой не помеха. А что до всяких там обычаев, так раньше девки замуж в красных сарафанах выходили. Ты и этот обычай на вооружение возьмешь? А наша поддержка тебе однозначно понадобится. Так что в два часа и ни минутой позже! — бушевала Машка.

— Ладно, ладно, в два — так два, — пробурчала я, лишь бы отвязаться от не в меру деятельной подруги.

— Чмоки-чмоки! — радостно прокричала Машка и отключилась.

Я потерла перегретое от телефона ухо. Кажется, в ближайшую пару дней о том, чтобы спокойно отдохнуть перед свадьбой, можно и не заикаться. Завтра разборки с маменькой и навязанный мне Машкой девичник, послезавтра и вовсе поход в загс. Подозреваю, что первую брачную ночь мы с Лешкой проведем предельно скромно: доползем до кровати, обнимемся и захрапим. Вся эта предсвадебная суета, оказывается, жутко утомительная вещь.

Ну что, выглянуть в коридор и посмотреть, как там дела у отца с матерью? По крайней мере криков и воплей больше не слышно. Да, до Машкиных предков с их многочасовыми скандалами моим родителям еще далеко, тренироваться и тренироваться. От силы минут сорок продержались, а то и меньше. Интересно, и до чего они таки договорились? Или достижение компромиссов в задачи сегодняшних разборок не входило?