Соблазн в шелках - Янг Андреа. Страница 55

– Мне наплевать на твой возраст, и если ты через три секунды не уберешься в свою комнату, то получишь первую в твоей жизни трепку, поняла?

Как ни странно, обычного дерзкого ответа не последовало. Несколько секунд спустя чуть дальше по коридору, громко хлопнув, закрылась дверь.

Клодия, чувствуя, как ее от волнения бьет дрожь, опустилась на краешек кровати.

Гай вернулся, кипя от негодования.

– Если она будет продолжать в том же духе, то, клянусь Богом, я…

Он замолчал на полуслове, заметив выражение лица Клодии.

– Что с тобой?

– Что со мной? А как ты думаешь, черт возьми? – Когда до него дошло, в чем дело, выражение его лица резко изменилось.

– Клодия, она нас прощупывает. – Клодия едва верила своим ушам.

– Что ты хочешь этим сказать? Твоя дочь не блефует, она знает наверняка. Возможно, она не угадала точно время, но знает, что произошло. – Голос у нее задрожал. – Посмотри на себя! Босиком, в тренировочном костюме, как будто второпях натянул на себя то, что попало под руку, ты выходишь из моей комнаты, небритый перед завтраком!

– Она блефовала! – Гай сел рядом с ней и нежно обнял за плечи. – Поверь мне, ты все не так поняла. Аннушка увидела в этом лишь возможность увести разговор в сторону. Она так всегда поступает, когда дело принимает для нее опасный оборот. Она всегда ищет, чем отвлечь внимание, чтобы спустить пары. А тут я сам преподнес ей такую возможность на тарелочке!

– Но она, должно быть, подумала…

– Ничего она не подумала. А если и подумала, так только разве то, что я зашел к тебе сказать, что она еще не вернулась.

Клодию его слова не убедили.

– Откуда такая уверенность?

– Просто я ее знаю. И знаю, черт возьми, гораздо лучше, чем ты. Если бы Аннушка действительно думала, что между нами что-то есть, то, будь уверена, уже давно высказала бы какие-нибудь язвительные замечания по этому поводу. Не тебе, а мне.

Клодии очень хотелось ему верить.

– Надеюсь, ты прав. Если твоя дочь подумала, что мы занимались этим, как какие-то кролики, когда она, возможно, была…

– Перестань. – Гай легонько встряхнул ее. – Или я за себя не отвечаю. – Давненько он не смотрел на нее таким взглядом. В его глазах снова появился хотя и тускловатый, но огонек. – А если ты еще раз сравнишь меня с кроликом, то пеняй на себя.

– Ты однажды тоже сравнил меня с кроликом, – сказала Клодия дрожащим голосом. – В итальянском ресторане, помнишь?

– Помню. – Огонек погас быстрее, чем вспыхнул, и Гай ее отпустил. – Я должен идти, у меня назначена встреча.

– Но ты почти не спал.

– Ничего не поделаешь.

– Ты зайдешь к ней перед уходом?

Гай взглянул на часы.

– У меня нет времени. Да и дверь она все равно не откроет… – Он легонько поцеловал ее в губы. – Поспи немного. Увидимся позднее.

Она очень боялась встречи с Аннушкой. После часу дня Клодия постучала в ее комнату, и Аннушка открыла дверь с недовольным выражением лица.

– Что тебе нужно?

– Ты хорошо поспала?

– Нормально. – На ней была надета мешковатая майка, которая, видимо, служила ей ночной рубашкой.

– Наверное, было не очень уютно спать на берегу?

– Все бы ничего, если бы я не думала все время о том, что отец взорвется, как ракета, когда я вернусь.

Клодия помедлила.

– Он очень беспокоился о тебе.

– Как бы не так!

– Беспокоился. Если хочешь знать, то и я тоже. – Аннушка откинула с лица спутанные волосы, и недовольное выражение вдруг исчезло с ее лица.

– Я сказала это только для того, чтобы он заткнулся. Ну, о нем и о тебе… Он завелся и мог продолжать без конца, а я устала. Не моя вина, что я не смогла вернуться вовремя. Сэмми сказал, что мы вернемся не позднее восьми. Если бы море но разбушевалось, отец бы никогда ничего не узнал.

Слава Богу, Гай был прав.

– Он все равно бы узнал. Отец начал искать тебя задолго до восьми часов.

– На него похоже. Он просто не выносит, когда мне весело. – Терпение Клодии было на пределе.

– Он беспокоился! Он думал, что ты, может быть, подскользнулась и упала в душе или еще что-нибудь! Он чуть с ума не сошел от беспокойства и не спал всю ночь!

– Да уж, не сомневаюсь. Беспокоился, что нарушится его драгоценный распорядок дня, если ему придется отлучиться утром с работы для опознания моего трупа в морге.

Клодия была так возмущена, что на мгновение утратила дар речи.

– Как ты можешь говорить такие вещи?

– Много ты знаешь! – с неожиданной злостью выпалила Аннушка. – Лучше уйди отсюда и оставь меня в покое.

Если бы в коридоре не появилась какая-то дама, с любопытством взглянувшая на них, проходя мимо, Клодия не сдержалась бы и тут же наорала на девчонку. Но теперь ей пришлось почти силой затолкнуть Аннушку в комнату и закрыть дверь.

– Твой отец всю ночь места себе не находил, а тебе все равно, не так ли? – Глаза у нее сверкали. – Ты грубая, эгоистичная, бесчувственная соплячка! Как он тебя терпит, ума не приложу. Ему за это следует медаль выдать! К лику святых причислить!

Ее слова резали воздух, как удары хлыста.

Аннушка, ссутулившись, молча смотрела в сторону.

Такой реакции Клодия от нее не ожидала. Ей вдруг стало не по себе.

– С тобой все в порядке?

Ответом было лишь всхлипывание, предвещавшее потоки слез.

Клодия пробыла у нее более часа. Остальную часть дня она с нетерпением ждала возвращения Гая. Он позвонил в пять.

– Я только что вернулся и очень устал. Хочу поспать часика два перед ужином.

– Хорошо. Я к тому времени буду готова.

– Как вела себя Аннушка?

Не сейчас, отложи разговор.

– Она устала и большую часть дня проспала.

– Я так и думал. Я постучал, когда проходил мимо ее комнаты, но не получил ответа. – Гай помолчал, голос его утратил свою деловитость. – А как ты себя чувствуешь после всех этих драматических событий?

– Хорошо.

– Ты, кажется, немного напряжена?

– Нет, все в порядке.

– В таком случае до встречи вечером. Если я не появлюсь в 7.30, позвони мне.

– Договорились. Приятного сна.

Он явился вовремя, свежий, только что из-под душа, выглядевший так, словно ночью проспал не менее шести часов. Гай поцеловал ее и сказал, что она выглядит прекрасно и что он изменил свое мнение относительно ее стрижки – просто ему потребовалось время, чтобы привыкнуть.

– Ты видел Аннушку? – спросила Клодия, входя в лифт. Он покачал головой.

– Я хотел это сделать, но, учитывая обстоятельства, решил воздержаться. – Что-то среднее между гневом и отчаянием промелькнуло на его лице. – Это только вызвало бы очередную стычку. Я бы вышел из себя, она бы, как всегда, надерзила мне, после чего я бы вообще потерял контроль над собой.

Клодия испытала огромное облегчение, узнав, что он не виделся с Аннушкой. Еще одна ссора могла все испортить.

– Я сунул под дверь ее комнаты записку, – продолжал Гай. – Ни слова о прошлой ночи. У меня неожиданно сорвались две встречи, назначенные на завтра, так что я подумал, что мы можем завтра отправиться на Черепаший берег.

Они поужинали в кафетерии, который едва ли можно было бы назвать подходящим местом для серьезного разговора.

– Мы выедем завтра не раньше полудня, – сказал Гай, когда принесли заказ. – Мне придется сначала сходить и подобрать оборудование. Один парень, который живет здесь с тех пер, как свергли с престола старого султана, пообещал одолжить нам спальные мешки, портативные холодильники и прочее. Я попросил, чтобы в отеле нам приготовили с собой продукты.

– Звучит заманчиво, – бодро откликнулась Клодия. Он насторожился.

– С тобой все в порядке?

– Все хорошо. Нет, не все хорошо. Мне надо поговорить с тобой. Об Аннушке.

Лиха беда начало. Дальше пошло проще.

– Когда я зашла к ней в обеденный перерыв, она начала говорить мне ужасные вещи, и я потеряла контроль над собой. И тоже наговорила ей в ответ массу неприятного. – Клодия с трудом сглотнула, так как в горле у нее пересохло от волнения. – Действительно неприятных вещей. И Аннушка расплакалась. Не притворилась, а по-настоящему расплакалась. И тут обнаружилось кое-что нехорошее.