Одна из нас лишняя - Серова Марина Сергеевна. Страница 9

Может, им даже предложат в приказном порядке свернуть деятельность «Стилобата», чем черт не шутит?

Больше других меня мучил вопрос: почему Овчаренко с Борщевым не передали болгарам деньги? Допустим, по каким-то соображениям передумали. Почему, в таком случае, Юрий Анатольевич не поставил в известность свою жену?

Что-то, подсказывал мне инстинкт, здесь было не так. Я была склонна поставить в один ряд два этих факта – таинственную непередачу денег болгарам и не менее таинственное исчезновение Овчаренко и Борщева.

Глава 4

Таксист все еще парился в своей тачке. Кончики его роскошных, соломенного цвета усов уныло опустились книзу. Я достала из кармана фотографию, врученную мне Людмилой Григорьевной перед моим уходом, на которой Овчаренко и Борщев стояли рядом со входом в офис «Стилобата», и вышла из машины.

– Шеф, свободен? – склонилась я к открытому окну такси.

– Куда едем? – Он словно выплыл из жаркой полудремы и посмотрел на меня оценивающим взглядом.

– Никуда. Просто человека одного разыскиваю. Ты вчера с вечернего московского никого не подвозил? – Я показала ему фотографию.

Он разочарованно отвернулся, даже не взглянув на нее, и пожал плечами. Пришлось вынуть из кармана десятирублевку. На шорох купюры усатый среагировал, словно подружейная собака на дичь.

– Дай-ка взглянуть, – он запихал червонец в кармашек солнцезащитного козырька и взял протянутую фотографию. – Этих педиков Витек подцепил.

– Какой Витек? – Я насторожилась.

Усач сильно наморщил лоб, будто собирался выдавить из-под черепной коробки фамилию своего приятеля. Я достала еще одну десятку. Она быстро исчезла вслед за первой.

– Виктор Зарубин, – тут же вспомнил усатый, – он сегодня тоже в первую смену. Если подъедешь в два часа к шестому таксопарку, наверняка его застанешь. Погоди-ка, – он вгляделся в фотографию, которую продолжал держать в руке, – вот этот точно тот самый, – он ткнул коротким, толстым, как сарделька, пальцем в Борщева, – а второй какой-то не такой вроде.

– Что значит, не такой? – нахмурилась я. – Ты не ошибаешься?

– Не, – водитель осклабился, – у меня профессиональная память. Раз увижу – никогда не забуду.

– Ладно, спасибо, – я забрала фото и направилась к своей машине.

– Витьке скажи, – крикнул мне вслед таксист, – что тебя Володька усатый прислал, а то он тебя обдерет как липку!

Устроившись за рулем, я закурила и выехала со стоянки. Горячий воздух врывался в открытое окно, принося хоть какое-то облегчение. Минут через десять я затормозила на Казачьей перед отреставрированным двухэтажным зданием начала века, в котором располагался офис «Стилобата».

Слева от закрытой стальной двери, выкрашенной серой краской, я обнаружила кнопку звонка и позвонила. Мне открыл высокий охранник с длинным лицом, одетый в темные брюки и голубую рубашку навыпуск с короткими рукавами. На поясе у него висела резиновая дубинка, рубашка на бедре была оттопырена кобурой пистолета.

Он молча смотрел на меня немигающим взглядом.

– Мне нужно в «Стилобат».

– Начальства нет, – он уже собирался закрыть дверь, но я остановила его.

– Мне не к начальству.

– А к кому? – произнес он невозмутимо.

– К главному бухгалтеру.

– Документы есть? – с механической интонацией робота сказал он.

Порывшись в карманах, я протянула ему свою лицензию частного сыщика, которую недавно получила. Подняв глаза, он посмотрел на меня, сверяя фото с оригиналом. В его взгляде сквозило недоверие и заинтересованность.

– Войдите, – он пропустил меня в застеленный фисташкового цвета ковролином холл и закрыл за мной дверь.

Ну и охрана у них тут! Наверное, они думают, что это очень круто. Хотя я бы, например, уже несколько раз могла вывести из строя этого дылду.

Дылда положил мое удостоверение на стол, открыл журнал и, переписав в него мои данные, вернул «корочки» мне.

– Второй этаж, третья дверь налево, – сухо объяснил он.

Я поднялась по шикарной дубовой лестнице и, найдя дверь с надписью: «Главный бухгалтер», постучала.

– Войдите, – услышала я приятный высокий голос.

Я толкнула прихотливо изогнутую золоченую ручку и вошла в кабинет. В комнате было прохладно – работал кондиционер. Перед экраном монитора и грудой больших разноцветных папок за черным столом из разряда офисной мебели сидела молодая миловидная женщина с копной светло-русых волос и открытым лицом. Кудряшки красиво обрамляли ее покатый лоб, а орехово-зеленые глаза смотрели приветливо и благосклонно. В первую минуту, однако, в них мелькнуло озадаченное выражение.

– Доброе утро, – вежливо поздоровалась я, – меня зовут Евгения Охотникова, я – частный детектив, по поручению семьи Овчаренко расследую обстоятельства исчезновения Юрия Анатольевича. Мне необходимо поговорить с главным бухгалтером «Стилобата».

Все это я выпалила на одном дыхании, стараясь тем не менее четко и ясно артикулировать звуки.

– Здравствуйте, – несколько растерянно отозвалась женщина, – главбух – это я, проходите, присаживайтесь. Я что-то не совсем вас понимаю. Вы сказали, что Юрий Анатольевич пропал, но ведь он в командировке!

Она указала мне на неудобное офисное кресло рядом со своим столом. Я села.

– Спасибо. Клара Ивановна, если не ошибаюсь?

Она молча кивнула и, поправив манжет голубой блузки, обратила ко мне свое полное ожидания лицо.

– Вчера он должен был вернуться, но исчез. И поэтому мне придется вам задать несколько вопросов, а вас попрошу честно и как можно подробнее на них ответить. Хорошо?

– Хорошо.

– Вы давно работаете в «Стилобате»?

– Три года.

– А семью Овчаренко хорошо знаете?

– Ну, как вам сказать, – она слегка наморщила гладкий лоб и пожала плечами, – прилично...

– Как они вам?

– То есть? – удивленно округлила Клара Ивановна глаза.

– Мне хотелось бы, чтобы вы поделились своими впечатлениями о них.

– А почему бы вам не побеседовать с Людмилой Григорьевной?

– Я уже беседовала с ней. Теперь мне интересно выслушать мнение тех, кто работает с Овчаренко, вы меня понимаете?

– Понимаю, – растерянность Клары Ивановны миновала, уступив место спокойной задумчивости, – с чего же начать?

– При каких обстоятельствах вы познакомились с Овчаренко?

– Предприятие, где я работала до «Стилобата», обанкротилось. Я потеряла работу, и мне нужно было срочно куда-то устроиться... Моя мама была классным руководителем у Никиты, сына Овчаренко.

Она каким-то образом узнала, что им срочно требуется бухгалтер, и порекомендовала меня. Вначале я работала простым бухгалтером, а спустя полгода главбух «Стилобата» уволилась в связи с переездом в другой город, и Овчаренко предложили мне занять ее должность. При устройстве я, несмотря на знакомство моей мамы с Людмилой Григорьевной, прошла собеседование и выдержала конкурс.

– Понятно. Вы всегда ладили с Овчаренко?

– В основном я имею дело с Людмилой Григорьевной. Характер у нее, ни для кого не секрет, серьезный... – Клара Ивановна замялась.

– То есть вы хотели сказать: суровый? – попробовала уточнить я.

– Можно сказать и так. Людмила Григорьевна – очень требовательный человек, но ведь быть другой в таком деле, как наше, недопустимо! Ответственность-то какая! Вспыльчивая она, но, как мне кажется, незлопамятная, хотя, если что не по ней, и оскорбить может, и выгнать в два счета.

– А Юрий Анатольевич?

– Безобидный человек, талант, рассеянный только вечно ходит, сто раз об одном и том же спрашивает. Для него такая жена и коллега, как Людмила Григорьевна, – находка!

– Находка?

– Конечно, все хозяйственные дела на ней, Юрий Анатольевич занимается только архитектурой.

– А Борщев чем занимается?

– Вячеслав Михайлович? – Она округлила брови.

– А что, есть еще какой-то Борщев?

– Да, то есть нет, – она потупилась, – он регулирует финансовые вопросы: договаривается о цене, составляет сметы...