Царь Гильгамеш - Сильверберг Роберт. Страница 17

Пошатываясь мне удалось встать на ноги. Солдаты стояли наготове, чтобы подхватить меня, глядя на меня с опаской и восхищением. Я держался на ногах. Один из них подмигнул и сказал:

— Отмечали Священный Брак и перебрали малость, ваша светлость? Ну, греха тут нет. Счастья вам и радости, ваша светлость! Счастливого нового года!

Брак. Священный Брак! Воспоминания потоком нахлынули на меня, а с ними боль и мука. Инанна, Думузи. Думузи, Инанна.

Я отвернулся поморщившись, вспомнив все. И ужасное чувство одиночества, знание того, что я один под равнодушными звездами, вернулось ко мне. По мне прошла волна такой душевной муки, что в сравнении с ней боль в теле казалась ничтожной.

Солдаты нахмурились.

— С вами все в порядке? Вам помочь?

— Оставьте меня, — холодно сказал я.

— Как вашей милости угодно будет, — они пожали плечами и пошли прочь по улице. — Да пребудет с вами милость Инанны! — откликнулся один из них, уходя. А другой рассмеялся и сказал ему:

— Ох, и сладко-пресладко должно было быть в этом году! Ты ее видел? Новую, молоденькую!

— Еще бы! Сколько же наслаждения досталось царю!

— Хватит! — прорычал я.

Они откликнулись, уже издалека:

— Богиня умерла! Да здравствует богиня!

Потом они ушли, а я остался один со своей мукой и скорбью, болью и недоумением, хотя я был не совсем одинок. Я все еще чувствовал божественное присутствие, теплое и согревающее, все там же, в глубине. Оно говорило: «Успокойся!».

Ибо теперь Лугальбанда со мной, во мне и всегда будет со мной.