Особые отношения - Сисман Робин. Страница 12

В самом конце стоял номер: 0372 06 И74. Выше сноска говорила, что по номеру можно заказать копию этого документа, а также получить более полную информацию — имя, место рождения и профессию отца; фамилию матери при замужестве, если она была другой, нежели девичья. Том взял лист заказа, куда следовало вписать номер, но ему пришло в голову, что здесь можно узнать кое-что еще. Он прошел по коридорам, читая вывески на дверях: «Браки с гражданами других государств», «Погибшие на войне». Он глянул в дверь и увидел, что комната с информацией о погибших в войнах делится на две половины — погибшие офицеры и все остальные, хотя, без сомнения, для погибших разница в рангах никакого значения уже не имела. Пройдя застеленный линолеумом коридор до конца, он нашел комнату, заставленную стеллажами с зелеными томами. «Браки».

Полчаса спустя он был потным и уставшим, руки гудели от множества увесистых томов, которые он успел перебрать. Неудивительно, что регулярные посетители приходили сюда в одних рубашках. Начав с даты своего рождения, он отправился назад по времени, стараясь найти искомую дату регистрации брака. Он просмотрел уже пятилетний период в обеих секциях — и где была буква «П», и где была «Г». Ему повстречалось множество мужчин по фамилии «Гамильтон», включая и двух, которых звали Эдвард, но оба они брали в жены не Энн Паксфорд. Только одна Паксфорд вышла замуж за это время, но ее звали Марисса, и родом она была из Понтипридда.

Но он же видел свадебные фотографии! На них у матери были длинные волосы, на которых лежал венок из белых цветов, она смеялась, а его отец стоял рядом в костюме с широкими отворотами и с шелковым шарфом вокруг шеи. Здесь же была и его крестная мать Рози, в экзотическом русском кафтане, вокруг головы у нее была повязана лента. Том был уверен, что свадьба состоялась в Лондоне, в службе регистрации брака. Ни отец, ни мать не были религиозны.

Видимо, ему нужно искать не дальше, а ближе по времени. 1972 год — ничего. 1973 — ничего. С января по март 1974 года — ничего. Том подумал о нелепых правилах католической церкви, которые не позволяют людям развестись, а зачастую приводят к человеческим трагедиям, о каких он читал у Грэма Грина и Ивлин Во. Может, его отец был женат, и та женщина не дала ему развод? Том стащил вниз следующий том. Он все равно будет искать, даже до 1992 года.

Но до этого времени добираться ему не пришлось. Он нашел то, что искал — Гамильтон, Эдвард К., женился на Паксфорд в Челси 16 июня 1974 года. Том замер на мгновение, потом обратился к другому тому, чтобы проверить эти сведения. Паксфорд Энн М., Челси, 16 июня 1974 года. Все ясно. Ему было три года, когда его родители поженились.

Тому захотелось глотнуть свежего воздуха. Он вернул том на место и вышел из здания. В лицо дул слабый ветер. Том быстро пошел по улице.

Итак, его родители не были женаты в то время, как он родился. Стоило ли делать из этого великую тайну? Том попытался глянуть на это дело философски. По статистике сейчас каждый третий ребенок рождается вне брака. В том, что он — незаконнорожденный, было даже какое-то своеобразие. И эта мысль заставила его поднять голову. Но затем он вспомнил свадебную фотографию, и к нему вернулись прежние сомнения. Если он — незаконнорожденный, то все же неясно — чьим незаконнорожденным ребенком он был?

Пока он шел по Хай Халборн, засунув руки в карманы, ему в голову пришла еще одна поразительная мысль — если он родился до брака, тогда почему же он зарегистрирован под фамилией Гамильтон? Том убыстрил шаги и, обойдя квартал, снова вернулся в Сент-Кэтринз-Хауз.

В отделе «Рождения» он достал на сей раз букву «П». Он был и здесь. Паксфорд, Томас Стенли. Игнорируя надпись, которая предписывала пользоваться только одним томом, Том вытащил и тот, где он был занесен под фамилией Гамильтон, и принялся сличать детали. Все было абсолютно одинаково, кроме номера внизу.

Сделав копии, Том занял очередь в справочный отдел, где высокая леди в цветастом платье терпеливо отвечала на вопросы. Когда наступил его черед, Том показал копии ей.

— Они относятся к одному и тому же человеку, — объяснил он. — Паксфорд — это фамилия матери, а Гамильтон — отца. Я только удивляюсь, как это можно — зарегистрировать одного человека под двумя фамилиями?

— Это бывает в случае перерегистрации. Дайте взглянуть. — Она подняла очки, которые висели у нее на шнурке. — Да, вот видите — номера различаются. Вы знаете дату рождения этого человека?

Том почувствовал, что краснеет под ее пронизывающим взглядом.

— Март 1971-го, я думаю. — Я думаю. Он ведет себя, как идиот. А какое ей, в общем, дело, про себя он спрашивает или нет?

— Вот, посмотрите на номера. Где этот человек — Паксфорд, номер кончается на 0371. Это означает март 1971 года. А там, где стоит фамилия Гамильтон, номер оканчивается на И75. По каким-то причинам этот человек был перерегистрирован через три года после рождения.

— А почему это произошло?

Женщина опустила очки и глянула на очередь.

— Этого я сказать не могу. Мы можем объяснить систему регистрации. Вам следовало бы посмотреть на документы, чтобы узнать ответ на свой вопрос.

— А может быть такое, что родители не были женаты в тот момент, когда ребенок родился, и они зарегистрировали брак тремя годами позже? Тогда такое может случиться?

— Это — одна из возможных причин. Женщина определенно не собиралась дать ему какую-нибудь подсказку. Но она упомянула документы.

— А в документах в обоих случаях должен быть указан один и тот же отец?

— Не обязательно.

— А почему?

— Иногда, когда регистрируют родившегося ребенка, оставляют пустым место, где должен быть указан отец. Женщина может не знать точно — кто отец, или может не хотеть называть его, или же он сам этого не хочет. Вы же не можете записывать любую фамилию! Отец должен дать согласие на то, чтобы его имя было занесено.

— Вы имеете в виду, что перерегистрация означает, что в графе «отец» не было ничего указано, или там была другая, не Гамильтон, фамилия?

— Совершенно верно. Как я сказала, вам необходимо иметь разрешение от человека, чье имя вы вносите в метрику, а если было занесено другое имя, вам бы пришлось объяснять регистратору, почему вы хотите это сделать и почему ваше имя не занесено ранее.

Том почувствовал, что очередь за ним томится в нетерпении.

— Тогда, даже если второй человек, скажем, Гамильтон, захочет, чтобы было занесено его имя, это не произойдет чисто автоматически?

Брови женщины поднялись вверх.

— Конечно нет. Он должен официально усыновить ребенка, но не может зарегистрировать себя как отца. Усыновить. Иисус!

— А для того, чтобы получить сведения о тех, кто вступил в брак, мне надо предъявить обе эти копии?

— Это вам ничего не даст. Действительной считается регистрация. Для того, чтобы получить информацию об обоих, вам нужно предъявить документ 1974 года.

— Даже если я назову номер документа от 1971 года?

— Совершенно верно.

— И это значит, что мне нельзя взглянуть на документ 1971 года?

— Это так.

— Никогда? Вообще никогда?

— Ну, по крайней мере, не здесь. Вы можете заполнить вот этот розовый бланк, вам могут быть посланы подробности того документа о перерегистрации, чей номер вы укажете.

— Тогда… — Тогда ничего. Тупик. Том внимательно глянул в пустые карие глаза женщины.

— Вы можете также, — наконец сказала она, — написать вот по этому адресу, если вы так хотите, и объяснить, зачем вам так необходимо взглянуть на старое свидетельство. Но у вас должна быть очень серьезная причина.

Том взял листок и медленно отошел от стойки. Он устроился в углу и прочитал адрес. Это был адрес Управления по учету населения, это Управление размещалось в Мерсисайде. Том свернул листок и сунул его в карман. Почему бы и нет? Прямо перед собой он вдруг увидел полки с надписью «Усыновленные с 1927 года».

Не повредит, если он попытается прояснить и этот вопрос. Он произвел свою поисковую работу тщательно, но на протяжении проверенного периода после 1971 года не было усыновлено ни одного Томаса Стенли — ни Паксфорда, ни Гамильтона.