Драконовы сны - Скирюк Дмитрий Игоревич. Страница 45

Вода оказалась неожиданно теплой. Свежая рана заныла от соли. Хромая и едва не плача от боли, Тил забрел как можно дальше от берега и там остановился — озерцо было неглубоким. Оглянулся. Звери, осмелев, подошли уже совсем близко. В лунном свете, отраженном от воды, их можно было разглядеть получше. Их было пять или шесть, каждый размером с собаку; пятнистые, уродливо-горбатые, с какой-то нелепой седоватой гривой на спине, они бесшумно выходили к озеру, постепенно сужая круги. «Химеры!» — мелькнула дурацкая мысль. Звери окружали озеро, но в воду входить не спешили. С одной такой собакой он бы справился. Быть может, справился бы и с двумя. Но с пятью… Можно было попытаться залезть на дерево и ждать помощи там, но кто мог поручиться, что помощь придет?

Тил лихорадочно обдумывал пути спасения, когда вдруг тишину нарушил шум и треск, и сквозь кусты, сияя золотом боков, вдруг проломился Рик. Тил закричал от радости, но в следующий миг испугался — ночные твари, отпрянувшие при появлении дракона, вернулись и теперь, ощерив зубы и рыча, вновь стали приближаться. Рик выгнул шею и зашипел, приготовившись к атаке.

— А ну, назад! — послышался вдруг громкий голос. Посреди стаи шлепнулся камень. — Назад! Пошли вон, я сказал! Убирайтесь!

Кусты затрещали. Еще один камень упал и зарылся в песок, другой настиг одну из тварей — та с визгом бросилась бежать. Остальные отпрянули, с заметной неохотой разошлись и скрылись за кустами. Все это они проделали настолько спокойно и привычно, словно заранее ожидали подобного исхода. Дракончик, успокоившись, заплюхал до мальчишки по воде, но после развернулся и направился к кустам. Телли вылезать не спешил, и молча наблюдал, как из-за кустов вышел человек и уверенным шагом направился к озеру. Луна светила ему в спину, а Тилу — в глаза; Тил видел только силуэт…

Видел и боялся поверить в свою удачу.

— Тил, ты, что ли?

Жуга подошел ближе и остановился на берегу. Заложил ладони за ремень, прищурился, разглядывая обоих — худой, с волосами, на затылке связанными в узел. Из-за спины его торчала рукоять меча.

— Ты цел? — спросил он.

— А?

— Гиены тебя не тронули?

Телли хотел ответить, но к горлу подкатил ком, и он лишь торопливо закивал, радуясь, что сейчас ночь, и слез его не видно. Потом вспомнил, что травник прекрасно видит в темноте и покраснел.

— Да это… Нет. То есть, да! То есть, что я говорю…

— Идти можешь?

— Конечно могу!

Жуга с облегченьем перевел дух.

— Тогда вылезай. Нечего торчать в этой луже — тут, знаешь, какой только дряни не водится, а нам еще долго идти.

— Куда? — опешил Тил.

Жуга потрепал дракона по холке и усмехнулся. Поднял взгляд.

— Ко мне.

В ложбине между двух холмов, примерно в двух часах ходьбы от соляного озерца Жуга соорудил себе жилище — маленькую хижину из бычьих шкур, натянутых на жерди. Жерди были старые и закопченные, шкуры выбелило солнце, да и вообще вся постройка выглядела так, словно простояла здесь лет пять. Вместо дверей висела та же шкура. В потолке над очагом зияла черная дыра, в которую заглядывали звезды. Везде сушились травы и коренья, вызывая в памяти картины недавнего прошлого — Жуга и здесь остался верен себе.

Рик, к немалому удивлению мальчишки, предпочел остаться ночевать снаружи, а перед сном еще и решил подкрепиться. Сквозь тонкие стены было слышно, как он топочет и шуршит в траве, давя каких-то грызунов. Угомонился он не скоро. Сам Тил, едва лишь вошел в дом, со стоном повалился на застеленное мехом ложе и непослушными пальцами принялся развязывать задубевшие от соли башмаки.

— Не разувайся! — предупредил Жуга, заметив его движение.

— Почему? — удивился тот. — Думаешь, легко было угнаться за тобой в промокших башмаках? У меня все ноги сбиты. Во.

Держа в одной руке башмак, он приподнял другой кровоточащую ступню и повернул ее к Жуге.

— Эти, как их… Укусили.

— И все-таки, надень его обратно, если не хочешь, чтоб тебя укусили еще раз, — посоветовал травник. Телли пожал плечами, но подчинился. Ему вдруг сделалось не по себе. Жуга тем временем отбросил шкуру с очага и раздул огонь. Затеплил выдолбленный из тыквы светильник, пядь за пядью осмотрел весь пол, перетряхнул шкуры и только после этого успокоился. Помедлил, потянул к себе висящий на веревке мех с водой и засучил рукава:

— Давай, показывай свою ногу. Посмотрим, что там у тебя.

— А это… — Тил сглотнул. — Что ты там искал?

— Скорпионов. Они любят воду, пот. Любую влагу.

Через час, отмытый, с перевязанной ногой, прихлебывая терпкий, чуть солоноватый травяной отвар, Телли уже рассказывал Жуге обо всем, что произошло после его исчезновения. Травник слушал молча, то кивая, то хмурясь, и лишь один раз вскинул голову, когда речь зашла о бродячих артистах:

— Нора? — переспросил он. — Ты сказал — Нора?

— Да.

— И она мечет дротики?

— Да…

— Интересно, — пробормотал он. Взъерошил волосы рукой. — Очень интересно… Продолжай.

Тил продолжил свой рассказ, украдкой разглядывая травника. Жуга изменился за время, прожитое здесь. Он сильно загорел, скулы его заострились, волосы отросли, на лице пробилась рыжая курчавая бородка, и лишь глаза были прежние — ярко-голубые, со знакомым хитроватым пристальным прищуром. Тил поймал себя на мысли, что при свете он узнал бы травника не сразу. Ночь оказалась в этом смысле правдивее дня.

Дрова горели в очаге почти без дыма, ровным сильным жаром, хижина быстро согрелась. Снаружи поднимался ветер, Телли слышал, как над головой, по туго натянутым бычьим шкурам шелестит песок. Мальчишку постепенно потянуло ко сну. Жуга вскоре это заметил и сделал ему знак остановиться.

— Но я еще не все рассказал… — запротестовал тот.

— Завтра дорасскажешь.

Одеяло из какой-то мягкой рыжеватой шерсти было тонким, но грело отменно, а набросанные друг на дружку шкуры оказались гораздо удобнее колючего соломенного тюфяка. Тил послушно попытался уснуть, но любопытство оказалось сильнее усталости.

— Жуга, — позвал он, развернувшись лицом к очагу, — а, Жуга…

— Что?

— Что это за место, где мы оказались?

Травник помолчал. Подбросил дров в огонь, посмотрел на стену. Там, где снаружи привалился Рик, натянутые шкуры вдавились внутрь на добрый локоть и теперь мерно вздымались и опадали в такт дыханию дракончика.

Жуга перевел взгляд на мальчика.

— Сначала я хотел бы знать, как ты здесь очутился, — сказал он, — но думаю, об этом ты расскажешь завтра.

— Меня Рик привез. На спине.

— На спине? — Жуга поднял бровь. — Постой, постой… Это как?

— Ну, я залез и мы нырнули в озеро, а после… Вот.

— В какое озеро?

— Ну в этот… в ключ. В Драконов ключ за городом. Я не дорассказал — мы в башне ход нашли, он нас туда вывел. А Рик… Ой, слушай! — Телли сел, не на шутку встревоженный. — Ведь если так, то можно и обратно! Там же Нора и Арнольд, они нас ждать не будут, надо спешить!

Он вскочил и принялся натягивать рубашку.

Жуга, не вставая, положил ладонь ему на плечо и мягко толкнул назад на шкуры. Тил повалился на спину и непонимающе воззрился на него, моргая из-под скомканной рубахи.

— Ты чего?

Травник не ответил. Потер ладонью шрам на виске, встал и подошел к одной из угловых распорок.

— Послушай, Тил, — глухо сказал он, откашлялся, и после паузы продолжил: — Ты ранен и устал. Кто знает, чем может кончится вся эта езда на драконе? Тебе надо отдохнуть, а мне… — Жуга поколебался и закончил: — Мне надо все обдумать.

— Но время же идет!

— Время, — пальцы травника погладили длинный ряд зарубок на столбе. — Да… Там, в городе все еще осень?

— Да уж зима почти… А почему ты спрашиваешь?

Жуга все медлил с ответом, затем вдруг стукнул по подпорке кулаком, заставив все сооруженье вздрогнуть, и обернулся.

— Ты говоришь, что ждал целый месяц, — медленно, словно прислушиваясь к собственным словам, проговорил Жуга. — Так вот, Тил… Я ждал полгода, даже больше. Это слишком долго — ждать полгода. Полторы сотни закатов и восходов, и каждый день такой же длинный, как и там. Не знаю, почему. Я ждал, надеясь, что когда-нибудь вернусь, и теперь не хочу сломя голову кидаться в эту лужу, что бы ты ни говорил. Ничего хорошего из этого не выйдет.