Ловушка для графа - Скотт Аманда. Страница 9

Карета въехала в город со стороны Хампстеда по Грейинн-Роуд, дома на большинстве улиц, выдержанные в одном стиле, составляли приятный глазу ансамбль. Карета свернула на Чансери-лейн, славившуюся своими магазинами; здесь дома отличались гораздо большим архитектурным разнообразием, и зачастую старые постройки соседствовали с совершенно новыми. Над входом в каждый магазин располагались затейливые вывески, чаще всего с рисунками, чтобы служить своеобразным ориентиром для неграмотных кучеров и слуг. Мэгги с интересом разглядывала богато украшенные кареты, разноцветные портшезы и яркие наряды прохожих.

И проезжая часть, и пешеходные дорожки большинства улиц были вымощены небольшими круглыми камнями, но на главных улицах тротуары были выложены каменными плитами. На улицах кипела своя собственная жизнь, и Мэгги старалась ничего не пропустить. Вот мальчик скачет верхом на трости отца, а там уличный музыкант играет на флейте. На перекрестке карета замедлила ход, и Мэгги с Фионой стали свидетелями забавной сценки: два паренька пытались сорвать поцелуй хорошенькой девушки. Мэгги звонко рассмеялась, когда девушка, изловчившись, стащила парик с бритой головы одного из проказников, а затем бросилась убегать от назойливых кавалеров. Фиона неодобрительно зацокала языком, глядя на такое бесстыдство, хотя сама отнюдь не слыла скромницей.

На углу улицы призывно позванивала колокольчиком продавщица имбирных пряников, их аромат витал в воздухе, преобладая над другими, менее приятными запахами. Вскоре карета свернула на улицу гораздо уже предыдущей. Здесь преобладала совершенно другая публика, Мэгги увидела забулдыгу, пьющего прямо из горла бутылки, и бедно одетую женщину, на глазах у прохожих кормившую грудью младенца.

Толпа, совсем недавно выглядевшая веселой и беззаботной, теперь казалась угрюмой и грубой, принадлежавшей к другому классу. Мэгги заметила, как на нее с наглой ухмылкой смотрят двое неотесанных мужланов, быстро откинулась на спинку сиденья и постаралась унять дрожь в коленях.

– Этот тупица Мунго свернул не в ту сторону, – резко сказала Фиона. – Я скажу ему, чтобы поворачивал назад.

Но не успела она высунуть голову в окно, как Мэгги остановила ее:

– Нет. Не делай ничего, что может привлечь к нам внимание. Мне не нравится, как на нас смотрят те двое. Должно быть, Мунго и сам догадался, что не туда заехал. Скоро мы будем в конце этой ужасной улицы и, конечно же, следующая окажется более похожей на те, по которым мы только что ехали.

Но следующая улица, вопреки ожиданиям, оказалась еще хуже. Узкая и грязная, она производила гнетущее впечатление, которое усиливалось еще и тем, что здесь было намного темнее. Верхние этажи зданий практически смыкались друг с другом, мешая проникновению солнечного света. Карета сразу же привлекла внимание немногочисленных прохожих, и взгляды, которыми те ее провожали, были отнюдь не дружелюбны. Мэгги захотелось крикнуть Мунго, чтобы тот гнал во весь опор, но решила, что гораздо осмотрительнее с ее стороны оставаться незамеченной.

Она вжалась в угол кареты, стараясь не глядеть ни вправо, ни влево, и молила Бога, чтобы Фиона вела себя таким же образом. Господи, ну почему она не послушалась служанку, ей следовало заставить кучера повторить все еще раз перед тем, как въехать в город. Теперь они пожинают плоды ее легкомыслия.

— Нас окружили! – заорала Фиона, схватив Мэгги за руку. – О Боже, мисс, что же делать?

Мэгги стиснула зубы, стараясь не закричать от ужаса, как Фиона. Как бы ей хотелось сейчас иметь при себе кинжал, а еще лучше, заряженный пистолет. Девушка понимала: они находятся на краю гибели, и сознание смертельной опасности мешало ясно соображать. Карету окружило так много людей, что они заслонили собой остатки света. Окно со стороны Мэгги со звоном разбилось, и на девушку плотоядно уставилось чье-то грязное лицо.

Она схватила лежавшую под ногами небольшую сумку и со злостью ударила по лицу, пытаясь отогнать нахала, но тот ловко схватил сумку и бросился наутек. С другой стороны кареты распахнулась дверца, и пара цепких рук попыталась стащить Фиону с сиденья. Та изо всех сил принялась отбиваться ногами и кулаками, но силы были неравны – к одному негодяю присоединились еще двое, втроем они без труда выволокли бедную женщину на мостовую.

Мэгги ухватилась за юбку Фионы, но тут почувствовала на себе чьи-то руки.

– Нет! – закричала она, отчаянно отбиваясь.

Девушка дралась, как загнанный в угол барсук, но вскоре тоже оказалась на улице. Обезумев от страха, она пронзительно кричала. А жадные руки лапали ее грудь, лицо, ягодицы и голые бедра.

Внезапно ей стало нечем дышать, и все вокруг погрузилось во тьму.

Придя в себя, Мэгги обнаружила, что лежит на грязной мостовой, вся избитая, а вокруг странно тихо и пустынно. Преодолевая подступающую к горлу тошноту, попыталась сесть и оглядеться. Голова кружилась так сильно, что Мэгги закрыла глаза и поспешно прислонилась к стене дома. Когда стало немного легче, открыла глаза и осмотрелась. Улица была не совсем безлюдной, но никто из прохожих не обращал на девушку внимания. Ни Фионы, ни Мунго не было видно, карета тоже исчезла. Вспомнив о своей миссии, Мэгги испуганно ощупала лиф платья. Слава Богу, послание на месте. Она облегченно вздохнула и опять закрыла глаза.

Кто-то тронул ее за плечо.

Мэгги вздрогнула от неожиданности, больно ударилась головой о стену и чудом вновь не потеряла сознание.

– Успокойся, девушка, – произнес скрипучий, но явно женский голос. – Мерзким негодяям не следовало обижать такую славную девчушку, как ты, но могло быть и хуже, не вздумай они укатить на твоей карете. Синяки заживут, и скоро ты будешь в полном порядке. Глотни из моей бутылки, это тебе поможет.

Женщина говорила на местном диалекте, но Мэгги поняла достаточно, чтобы поверить – ей желают добра. Она поднесла ко рту бутылку, из которой пахнуло дешевым джином. Задержав дыхание, сделала глоток, и обжигающая жидкость протекла по горлу. Затем подобрала ноги под юбку, чтобы принять более приличную позу, и внимательно посмотрела на спасительницу.

Та стояла перед девушкой, одетая в грязные черные лохмотья и, судя по всему, принадлежала к классу, о котором Мэгги не имела ни малейшего представления. На севере Шотландии так ужасно не выглядели даже самые бедные, а те, кто чрезмерно любили виски, никогда не воняли столь отвратительно, как эта старуха. От нее несло кислым запахом давно немытого тела и разило перегаром. Мэгги хотелось. зажать нос – еще немного и ее вырвет.

Кое-как поборов дурноту, она протянула оборванке бутылку и пробормотала слова благодарности. Горло саднило, как будто в него попал песок, грудь ныла, шишка на затылке причиняла нестерпимую боль.

– Мне бы немного воды, – еле выдавила она и с горечью посмотрела на разорванное платье.

– Помилуйте! – воскликнула женщина и огляделась вокруг, как бы обращаясь к слушателям. – Она хочет воды… – ее смех был похож на карканье вороны. – Ты не станешь пить здешнюю воду, девушка. Понюхай, чем пахнет то, что в ней плавает, – она схватила с мостовой пригоршню свежего конского навоза и поднесла к носу Мэгги. – Нравится? – Девушка отпрянула, а старая ведьма отбросила навоз в сторону и опять зашлась в приступе грубого смеха. Затем увидела, что из бутылки выплескивается джин, мгновенно посерьезнела и закрыла горлышко грязной ладонью.

Не веря своим глазам, Мэгги наблюдала, как старая карга поднесла бутылку ко рту, но, видимо, почувствовав отвратительный запах, сморщила нос и, подслеповато прищурясь, посмотрела на запачканную навозом бутылку. Не долго думая, старуха обтерла горлышко краем юбки и сделала большой глоток, потом посмотрела на Мэгги.

– Что уставилась, девушка? Не видела, как люди пьют? Привыкнешь, если задержишься здесь хотя бы ненадолго.

Мэгги сделала глубокий вдох и сказала как можно спокойнее:

– У меня нет ни малейшего желания задерживаться здесь. Вы случайно не знаете, что стало с моими слугами и каретой?