Война крыш - Словин Леонид Семенович. Страница 20
Валентин в свое время раздобыл их целую пачку.
Наконец им разрешили войти.
— Проходите…
Сам Левон отсутствовал.
Дома была только его жена, почти подросток. Вчерашняя продавщица Петровского пассажа. До того студентка Коммерческой академии.
— Как у вас уютно… — Установщица все углядела. Квартира была трехкомнатная, с современным огромным холлом.
Валентин попросил воды.
— Можно из-под крана…
Дверь в комнату напротив была открыта. Пока хозяйка ходила на кухню, нескромные взгляды установщиков отмечали все детали быта.
На стене висели две кожаные новые наплечные кобуры, на спинке стула — бронежилет. На телефонной тумбочке в передней лежала повестка.
Хозяина квартиры вызывали на Петровку.
Потом прошли в гостиную.
Валентин рассказал о плюсах закрытого подъезда. Углубился в проспект.
Молодые женщины нашли общий язык.
Обе страшно боялись за мужей, когда те, возвращаясь, шли из машин в подъезд.
Левон возвращался очень поздно.
Но его, правда, провожали.
— Два человека. Как правило…
— Только работа такая. Начальство может загрузить, чем захочет. В командировку может послать. Иногда по нескольку дней отсутствует.
— Путешествовать по нынешним временам дело не самое безопасное…
— Вот именно. Его нет, и я места себе не нахожу.
Должность Левона называлась крупье.
— Дело это тонкое и опасное. Да еще народ такой приезжает — пулю запросто можно получить… Но, правда, там следят, чтобы все было в порядке. Два милиционера. Секьюрити…
На крупье Левон специально учился. Кроме того, хозяин брал его в Лондон посмотреть, как себя держать с
посетителями.
— Это непросто, чтобы отстраненно-официально и вежливо…
Бабки платили неплохие, так что молодая семья смогла в короткий срок сменить машину. С «форда» пересели на «мерседес». Хозяйка показала Валентине новый, недавно купленный матрас — «молодежный».
— Армяне, они хорошие мужья… — заметила Валентина. — Ну и помогают друг другу…
Установщики улыбались, покидая квартиру. Женщина подтвердила. Обаятельные, привычно-смущенные. Это было их визитной карточкой.
Левон работал у своих земляков, она назвала адрес. Хозяева Левона держали одновременно магазин и кафе, работавшее в ночное время как казино…
Когда установщики перешли к другим делам, я вышел от Рэмбо в приемную.
Мой партнер был уже здесь вместе с Мариной. Петр демонстрировал нашей гостье коллекцию полицейских головных уборов Рэмбо.
— Какие же у них головы?!
Марина пробовала примерить каску английского «бобби» — убор прикрыл лишь макушку.
— Это сувенир…
Я шепотом сообщил им новости.
Сбоку в прихожей вооруженный секьюрити, охранявший вход к президенту «Лайнса» и заодно всегда закрытую дверь в подсобные помещения, примыкавшие к кабинету, следил на экране монитора за происходящим на лестничной площадке.
Рэмбо должен был закончить разговор с установщиками с минуты на минуту.
— Чаю? — предложила секретарь.
— С удовольствием…
— С лимоном и сахаром?
— Обязательно… — Петр потянул носом.
— Мне просто чай.
— Добрый день. Заходите…
Рэмбо — моторный, улыбчивый, рослый, в костюмных брюках, тонкой белой рубашке с галстуком — возник на пороге кабинета, протянул руку.
— Очень рад…
В прихожей сбоку щелкнул замок — установщики ушли в другую дверь рядом с секьюрити. Марина и Петр их не увидели.
— Таня, мне тоже чаю, и покрепче…
Мы сели вокруг приставного столика.
Марина огляделась. Кабинет должен был ей понравиться.
Рэмбо любил черную офисную мебель на фоне белоснежных занавесей.
Он не стал ее томить.
— Свой долг вы с него не получите. У Яцена сегодня пустые карманы, Марина. Вариант почти проигрышный. Денег у него не должно быть.
Петр, не упускавший возможности обратить на себя ее внимание, выразил ту же мысль цветисто:
— Печень банкрота в валюту не превратить. Даже если поджаривать на медленном огне…
— Но все-таки… Мне что-нибудь светит? — Она закурила.
— Да.
Рэмбо достал уже знакомую папку с израильскими делами.
— Почитайте это…
Он вручил ей ксерокс.
— Это «Вести».
Петр прокомментировал:
— Крупнейшая израильская русскоязычная газета. И, кстати, крупнейшая русскоязычная вне России.
Марина улыбнулась.
— Это вы мне объясняете?!
— Простите.
Одна из статей была отчеркнута:
«Кейсария — жемчужина Средиземноморья…»
— Вот!
Марина быстро просмотрела статью.
«…Прошлое Кейсарии удивительно многообразно. Здесь размещалась резиденция Понтия Пилата. В местной тюрьме сидел апостол Павел. Крестоносцы захватили тут „Святой Грааль“ — чашу из цельного изумруда, из которой, по преданию, Иисус пил вино во время Тайной Вечери…»
Она опустила исторические сведения.
Главное содержалось в последнем абзаце:
«…Современная Кейсария — небольшой курорт, застроенный роскошными виллами. В нынешней Кейсарии они стоят безумно дорого. Тем не менее их охотно покупают. Последний пример. Одну из вилл — 450 квадратных метров, с большим бассейном в поместье площадью 5 дунамов приобрел за два с половиной миллиона долларов некий миллионер, так называемый новый русский…» Рэмбо достал конверт.
— Это документы на русском…
На бумаге внизу стоял штамп: «Материал представлен охранно-сыскной ассоциацией „Лайнс“.
— Там еще подлинник на иврите и копия на английском…
Верхний листок был переводом справки инвентаризационного отдела муниципалитета. Копия, заверенная израильским нотариусом, скрепленная круглой красной печатью на ленточках.
Марина прочитала вслух:
— «Собственником домовладения в городе Кейсария, в Израиле, улица… номер… на основании записи папка номер… раздел номер… внесена в книгу… является… Так. Господин Владимир Яцен…»
Яцен подъехал в назначенный час в «мерседесе».
Мы наблюдали за ним в окно.
Худощавый, с манерами и походкой намеренно устрашающими, в кожаной куртке «Первой кражи мне век не забыть», как ее уже успели окрестить новые русские, уверенный в себе, Яцен захватил с собой цветы, в которых, надо признать, знал толк.
Он привез орхидеи.
В подъезде он воспользовался переговорным устройством:
— Марина, добрый день. Я могу войти?
— Конечно!..
Два охранника остались ждать его снаружи.
Кроме Марины нас в квартире было еще четверо.
Утром сюда поднялся наш молодой секьюрити Глеб, он вроде бегал трусцой и потом возвратился, чтобы принять душ…
Мы сделали так на случай, если за домом Марины велось наблюдение. Незадолго до часа встречи вслед за ним появилась частный нотариус — женщина, в качестве помощника ее сопровождал Петр.
Еще раньше приехал я — у меня был ключ от подъезда, я будто бы жил в доме.
Глеб, я и Петр расположились в комнате по соседству с залом…
Марину и нотариуса генеральный директор «Босса Новы» застал за беседой.
Все было как и три месяца назад.
Состоятельная свободная женщина. Богатый дом. Хрусталь. Слоновая кость. Пианино. Мальчик из известной актерской семьи, несостоявшийся режиссер, без пяти минут миллионер…
— Какой великолепный букет…
— Не прекраснее, чем ты, Марина!
— Володя, кажется, я краснею.
Яцен поцеловал руку хозяйке. Обаял другую даму.
Частный нотариус — молодая женщина, быстро постигавшая азбуку жизни нового общества и правила его игры, была сама любезность:
— Я всегда рада с вами работать…
— Что это? Какая милая вышивка! Я ни разу не видел ее тут!
Марина — сама светскость и обаяние:
— Из Италии. Подруга прислала. Может, заказать тебе?
— Я был бы признателен! Мои старики обожают такие вещицы!
Пора было приступать к делу. Обе стороны надеялись, что удачно обманывают друг друга. Яцен сказал небрежно: