Недоверчивые любовники - Смайт Шеридон. Страница 27

— У нас в доме новая гостья, ничуть не похожая на мистера Хайда.

Остин пошевелился и уперся бедром в спинку стула, дожидаясь реакции Кэндис на хорька и гадая, настолько ли хорошо миссис Мерриуэзер знает Кэндис, как сама думает.

— Ее зовут Люси, — не дожидаясь вопроса, сообщил он.

Кэндис не спеша разглядывала зверька, потом улыбнулась и спросила:

— Но кто же она?

Миссис Мерриуэзер осторожно передала Люси в руки Кэндис.

— Это хорек, одомашненный вид семейства ласок. Правильно, мистер Хайд?

Остин кивнул, не сводя глаз с Кэндис и Люси.

Между тем Люси старательно добиралась до лица незнакомки. Наконец она лизнула Кэндис в подбородок, и та рассмеялась:

— Какая же она ласковая!

Блестящие глаза Кэндис встретились с глазами Остина. Он ощутил в сердце теплый прилив радости, и одновременно его, точно укол, осенила догадка, от которой пульс забился сильнее и чаще.

Кэндис нравились животные, но, судя по сиянию ее глаз, обращенному на него, ей нравился и он сам.

Снова пошевелившись, чтобы ослабить внезапно возникшее напряжение у себя в джинсах, Остин увидел, что Кэндис опустила шелковистые ресницы, однако он успел заметить искру, промелькнувшую перед этим в ее глазах.

— Вы проголодались? Мы уже поели, но миссис Мерриуэзер что-то сохранила для вас в теплом виде.

Голос у нее был мягкий, чуть хрипловатый. Возбуждение Остина достигло болезненной степени. Да, он зверски проголодался, но этот голод нельзя было удовлетворить за столом. Он жаждал войти в нее, почувствовать, как она содрогается от желания, услышать страстный стон. Она — Спящая красавица, а он… ну что ж, он обуреваемый вожделением принц, ожидающий возможности пробудить первозданную сущность Кэндис Вансдейл.

Но он дал зарок.

О чем он, черт побери, думал, давая свое смехотворное обещание?

— В чем дело, беби? Ты тоже голодна?

Голос Кэндис, которая разговаривала с Люси, голос тихий и нежный, громом отозвался у него в голове.

И Остин сразу вспомнил, о чем он думал, давая себе зарок. О беби.

Он думал о своем ребенке, растущем в ее чреве. И о ее репутации тоже. И о деньгах, кажется, столь важных для нее.

Остин открыл рот, чтобы сказать, что уже поел, но в эту секунду прозвенел дверной звонок. Кэндис ничуть не удивилась. Очень спокойно она передала Остину Люси. Он ощутил запах дорогих, потрясающих духов, когда она наклонилась к нему.

— Вы кого-то ждете?

Неужели это он говорит таким требовательным, полным ревности голосом? А миссис Мерриуэзер уставилась на него как-то странно. Ему явно стоило последить за своими интонациями.

— Да, жду. Это Люк, мой адвокат Люк Маквей. — Кэндис улыбнулась Остину ясной улыбкой. — Как раз вовремя.

Остин подавил возглас досады, глядя вслед Кэндис, выходящей из комнаты. Скорее всего она догадалась — Остин ревнует ее к этому модному юристу.

Так это ради Люка она соблазнительно распустила волосы и надела слишком открытое платье или послушалась его, Остина, совета и решила учиться раскованности?

Он опомнился, почувствовав, что рука миссис Мерриуэзер легла на его руку. Расслабил мускулы, чтобы экономка не догадалась о причине его напряженности. Впрочем, она явно все поняла после его неосторожной реплики.

— Вы не прочь вынести мусор, мистер Хайд? А потом помогите мне протереть шваброй полы. Я теперь уже не так вынослива, как была когда-то.

Остин медленно повернулся к экономке, ожидая увидеть на ее лице выражение прежней сухой чопорности.

То, что он увидел, было гораздо, гораздо хуже.

Сочувствие… и нечто вроде предостережения.

Не будь глупцом, казалось, было написано на лице у миссис Мерриуэзер. Остин постарался беззаботно пожать плечами, но улыбка, которую он изобразил, была жесткой, как вяленое мясо.

— Разумеется, не прочь. Ведь это моя работа.

Люси почувствовала его беспокойство и лизнула шершавый подбородок Остина ему в утешение.

Это, к сожалению, не помогло.

Глава 10

— Я понимаю, вы нуждаетесь в телохранителе, — кивнул Люк Маквей. — Особенно в свете того, что вы мне рассказали.

Он вздохнул и, распахнув полы пиджака, сунул руки в карманы брюк. Высокий, полный чувства собственного достоинства, с редеющими седыми волосами, Маквей являл собой воплощение преуспевающего адвоката. Кэндис он понравился с первого дня знакомства, и дружба их укреплялась с годами.

— Не имеет значения, насколько невинный характер носят отношения между вами и вашим… работником. Если кто-нибудь узнает, что он здесь, вы понимаете, сколько вонючей грязи они выльют на вас в связи с этим?

Кэндис беспокойно задвигалась на диване, глядя на адвоката, который мерил шагами комнату; она понимала, насколько неразумно пренебрегать добрыми советами. И ей не надо было спрашивать, кого он имел в виду, говоря «они». Ее свойственники были бы счастливы отыскать хоть что-то, способное изменить ситуацию в их пользу.

Кэндис откашлялась в надежде, что Люк не заметит ее пылающих щек, и спросила:

— Разве они не обязаны доказать, что наши отношения не были платоническими?

Люк остановился и посмотрел на свою клиентку долгим задумчивым взглядом, как бы решая, стоит ли продолжать расспросы.

— Все, что им нужно, — это посеять хотя бы крошечное семя сомнения. Советую вам быть максимально осторожной. Держитесь по возможности как можно дальше от мистера Хайда.

Люк взял руки Кэндис в свои, глядя на нее глазами, полными тепла и искреннего сочувствия.

— Кэндис, вы уверены, что можете доверять этому парню?

Она ответила сразу:

— Уверена. Его рекомендовал доктор Джек.

«К тому же он веселый, смешит меня, и с ним я чувствую себя чудесно», — добавила она про себя.

Люк скептически поднял брови, но ничего не сказал. Снова принялся ходить по комнате.

— У вас многое поставлено на карту, — напомнил он. — Ваше будущее и будущее вашего ребенка зависят от вашей осмотрительности. Будьте же осторожны, хорошо?

— Буду. — Кэндис помолчала, чтобы убедиться, что адвокат кончил свою речь, и сменила тему: — Люк, я хотела бы спросить, нет ли у вас кого-то, кто мог бы купить часть моих драгоценностей.

Он повернулся к ней:

— Вы нуждаетесь в деньгах? Почему вы мне не сказали? Я был бы более чем счастлив дать вам в долг.

Кэндис помотала головой:

— Это очень любезно с вашей стороны, но я хотела бы сделать по-своему. Я совершенно не нуждаюсь в большей части драгоценностей, купленных мне Ховардом.

Она не добавила, что ненавидит эти дорогостоящие напоминания о ее рабском подчинении, не сказала и о том, что их с Ховардом вкусы в этом отношении были совершенно различны. Ховарда и Люка связывала долголетняя дружба, и Кэндис из уважения к адвокату держала мнение о покойном муже при себе.

— Опять этот паршивый попрошайка, ваш отчим? — требовательно спросил Люк, в большей степени напоминая Кэндис заботливого отца, чем адвоката. — Снова канючит насчет денег?

Кэндис улыбнулась, глядя на разъяренную физиономию Люка, но улыбка ее быстро угасла при воспоминании об отвратительной сцене с отчимом три месяца назад. Ничто и никогда не менялось в Пите Клэнси: вечно небритый, нечесаный, и Кэндис не помнила случая, чтобы от него не пахло виски.

— Полагаю, я убедила Пита во время последней встречи, что источник иссяк.

Разумеется, она сообщила Питу это уже после того, как отдала ему для продажи слишком броское обручальное кольцо. Люк вряд ли разделил бы глубокое удовлетворение Кэндис при мысли, что этого кольца она больше не увидит. В глазах Ховарда оно было не более чем символом обладания.

По ее молчанию Люк понял, что Кэндис не намерена открыть ему причину своей нужды в деньгах, и пожал плечами:

— Отберите то, что хотели бы продать, и позвоните мне. Я знаю ювелира с хорошей репутацией, который даст вам справедливую цену.

— Спасибо, Люк.

— Не стоит благодарности. За время работы в качестве адвоката Ховарда я стал богатым человеком, и помочь его очаровательной вдове — самое малое, что я могу сделать.