Эра Броуна - Смирнов Леонид Эллиевич. Страница 35
Отель “Пегас” находился на углу улицы Карла Маркса и бульвара Манделы. Он оказался скромным четырехэтажным зданием конца прошлого века, построенным, скорей всего, в период Первой (и пока единственной) Республики.
Дневной портье был уже на месте. Сделав соответствующую запись в книге регистрации проживающих, он приветливо глянул на Анджея-Эндрю и спросил:
– И зачем, если не секрет, вы сюда прилетели? Сейчас здесь довольно-таки тревожно: опять какие-то партизаны объявились…
– Даст Бог, пронесет… Главное, другой возможности выбраться в Непал у меня уже не будет. – Краковяк решил, что слишком рассусоливать не стоит, и пожаловался: – Друзья просили, чтобы передал привет Шамбале, но вот как туда добраться?.. – В сущности и пароль, и отзыв были идиотскими, как и все, что рождалось в стенах их комитета, но коли рядом никого из посторонних, то, в сущности, плевать.
– Да, нелегкая это работенка – Шамбалу искать, – посочувствовал портье. Он явно не был местным – откуда-то из Южной Европы. – Зато у нас здесь благодать – все под рукой: горы, леса, монастыри. Да и в Лхассе тоже красиво…
И вместе с ключом передал Краковяку небольшой, заклеенный скотчем конверт и завязанную шелковой синей лентой подарочную коробку, благо в холле сейчас было пусто.
– Благодарю, – сказал Анджей-Эндрю, быстро запихнув оба предмета в заранее расстегнутую сумку.
– Приятного отдыха, – снова улыбнулся портье и вдавил красную кнопку в край барьера. Из боковой двери тут же появился смуглый, коренастый бой в бордовой курточке и шапочке, подхватил единственный чемодан Анджея (сумку он на всякий случай держал в руке) и стремительно понесся по ступенькам парадной лестницы. Краковяк последовал .за ним.
Первый день ушел у Анджея на походы в Министерство внутренних дел и Представительство ООН. Легенда объясняла прилет Эндрю Крока в Непал довольно тривиально и потому вполне убедительно: мелкий чиновник из аппарата Объединенных Наций прислан для обеспечения оперативной связи СИАЯ-б напрямую с Нью-Йорком. А связь эта необходима для координации действий по поискам пропавшей комиссии. В случае же их затяжки или неудачи он возьмет на себя вывоз в штаб-квартиру ООН вещей и документов, принадлежавших похищенным чиновникам.
В Министерстве Крока внимательно выслушал какой-то мелкий чин (табель о рангах, судя по всему, здесь соблюдалась строго), а потом Анджея-Эндрю отвели в пресс-центр МВД и препоручили низенькому бодрячку-майору. Словом, это была пустая трата времени – кончилось дело тем, что Краковяка оделили официальным пресс-релизом суточной давности и пачкой глянцевых проспектов об успехах непальской полиции в борьбе с международной мафией. Анджей-Эндрю не без труда вырвался из цепких рук толстячка и испытал немалое облегчение, оказавшись на свежем воздухе. Тот мог заговорить даже глухого…
Ну а в Представительстве все было гораздо проще и несравненно эффективней: Краковяк прошел прямиком в сектор по связям с неприсоединившимися государствами, по выражению лица опознал коллегу и быстро нашел с ним общий язык, хотя формально и не раскрывал карт – все и так ясно.
Похищение комиссии было практически единственным делом сектора, где работало два человека, один из которых находился сейчас в отпуске в Европе. А по инструкции оставшийся не имеет права покидать рабочее место ни при каких обстоятельствах. Поэтому парень не стал вешать Ан-джею лапшу на уши и прямо сказал, что не в силах сообщить ничего нового. Что же касается СИАЯ-б, то от ее нынешнего руководителя лучше держаться подальше (больно склочный у него характер), зато идеальными партнерами в поисках могут стать биофизик Джим Трентон, ксенопсихо-лог Петер фон Peг и этнограф Санджай Шримавадар (если, конечно, он вернулся из экспедиции).
Пообедав в небольшом и довольно уютном китайском ресторанчике, Анджей вечером возвращался пешком в отель. Не дойдя до здания метров двадцать, он замер, услышав чей-то крик. Первый раз за целый день пребывания в Непале его что-то встревожило, насторожило.
Против всякой логики и здравого смысла Краковяк совершенно расслабился здесь, в Катманду. Он неторопливо шел по зеленым тенистым улицам и улыбался предзакатному октябрьскому солнышку. Начавший остывать после дневной жары воздух в городе сейчас был просто бархатный, к тому же с гор подул свежий ветер, разогнав пелену смога. Лето передавало Анджею свой прощальный привет. Оно, уже похороненное в Нью-Йорке, снова вернулось к нему здесь – оказывается, лето его жизни не умерло еще, а только притворилось. А ведь в этот самый момент за ним, почти не скрываясь, могли идти террористы, проследившие его путь от “Спичечного коробка”, или работающие на них местные полицейские.
И тем не менее Анджей закатал рукава, расстегнул ворот, подставляя лучам солнца руки, грудь и шею. Он старался ни о чем не думать, он довольно глубоко погрузился в прошлое, в недолгие периоды беззаботной жизни (обычно это бывало после экзаменационных сессий, когда у него оставалась пара свободных дней до возвращения на работу) и снова почувствовал, что у него еще может быть будущее…
Итак, кто-то кричал поблизости истошным голосом, и эйфория, охватившая Краковяка, рассыпалась всего несколько секунд. Анджей поднял глаза и увидел на карнизе четвертого этажа отеля “Пегас” мужчину в разорванной белой рубашке, со сдвинутым на бок полуразвязанным галстуком. Он кричал, раз за разом повторяя одну и ту же фразу, потом вдруг яростно взмахнул руками, словно хотел взмыть в небеса, и ласточкой полетел вниз. Тело с глухим звуком встретилось с мостовой.
Человек лежал, широко раскинув руки и обнимая землю. По асфальту растекалась лужа крови. Из дверей отеля выскочили престарелый швейцар, бой и несколько постояльцев. Они замерли на ступенях, увидев рядом труп.
– Что он кричал? – спросил Анджей у швейцара. Тот не сразу понял по-английски, потом ответил, запинаясь:
– Это не я. Не я. – И пошел вызывать “скорую”.
52
По сообщению корреспондента “Интернейшнл Геральд Трибьюн”, международным скандалом закончился прием, устроенный для дипкорпуса премьер-министром Объединенных Индуистских Штатов господином Манапуром по случаю Дня восстановления государственности.
В самом разгаре приема посол США Майкл Лоури остановился посреди зала – совсем рядом от “шведского” стола—и неожиданно для всех начал раздеваться. Никакие уговоры не помогали, и опытный пятидесятитрехлетний дипломат, имеющий великолепную репутацию, в конце концов разделся догола. Сотрудники посольства лишь силой сумели увести его из здания.
Глава одиннадцатая
10 ОКТЯБРЯ
53
ПРИМАК (3)
– Господин генерал! К нам направляется парламентер!
Примак слушал и не слышал своего адъютанта. “Кровь, всюду кровь… Все разом переменилось – сначала у меня украли победу, а теперь и…– Он не смог докончить свою мысль. Стоящий в дверях майор – как кость в горле. – Надо ему что-то сказать, но вот что?”
Два дня назад разведка донесла, что на противоположном берегу реки Хадры собираются пришедшие без какого-либо скарба огромные толпы мирного населения – по виду горожане. Размещаются прямо в саванне, без палаток, под открытым небом – мужчины, женщины, дети, старики. Греются у костров, сидят на земле, чего-то ждут.
Потом подъехали полсотни армейских полевых кухонь, началась раздача бесплатной похлебки, но всем, понятное дело, не хватило. Впрочем, народ не роптал. К удивлению наблюдателей, обошлось без эксцессов: те, кому не досталось варева, молча разошлись. Кухни уехали.
Армейские части Народной Революции за рекой стояли прежние – изрядно потрепанная в боях бригада “Черная кровь” и батальон необстрелянных студентов-ополченцев из Кисангани. Пополнение не подходило, свежие войска – тоже.
Уже тогда Примак почувствовал неладное, решил удвоить посты, выдвинуть вперед пикеты, создать мобильные огневые группы. А потом приказал полковнику-французу – вопреки запретам Генсека ООН – возобновить авиаразведку вражеской территории глубиной в триста километров.