Тайные нити земного могущества - Смирнов Леонид Леонидович. Страница 8
70. У Высшего Вечного Вселенского Разума детей много. Немало из них побывало на Земле. Кто-то и сейчас здесь. Но только один прошел предательство ученика за тридцать сребренников, только один прошел Голгофу и крест. И только один завоевал весь мир, но не бомбами и ракетами, а любовью. Он родился в хлеву, казнен был самой унизительной казнью: на кресте распинали убийц и беглых рабов. На одну ступень с убийцами и беглыми рабами был поставлен Он. Но земная иерархия – несправедлива. Не смотрите на земную иерархию! Все еще переменится. И тот, кто сегодня распят рядом с разбойниками, завтра оказывается на вершине человеческой пирамиды.
71. Люди делятся на тех, кто уже понял Вселенские Законы, и тех, кто поймет их позже.
Люди делятся на тех, кто уже ощутил воздействие Вселенских Законов, и тех, кто ощутит его позже.
Люди делятся на тех, кто уже живет и мыслит по Вселенским Законам, и тех, кто, уставший от земного беззакония, придет к ним позже.
В твою жизнь пришла гармония, пришло умиротворение, пришел смысл, когда на земную жизнь ты сумел посмотреть с позиции Вселенских Законов.
72. Есть глубочайшая разница между осужденными и невинно осужденными. Если для первых суд и заключение – благо, повод задуматься, возможность уравновесить свою судьбу на ступенях Вселенской Иерархии, для вторых это – незаживающая рана. Первый выходит на свободу с облегчением, с сознанием, что все плохое – кончилось. Для второго – мерзость пережитого – бесконечна.
73. Господи (Высший Вечный Вселенский Разум, Сверхсознание, Мир Иного, Космический Разум, Параллельный Мир, Высшие Силы, Глубинный Мир)! Пошли мне годы, десятилетия тюрем и страданий за чужие преступления, чужую ложь. Я все выдержу. Только не закрывай это Окно во Вселенную, дающее возможность Слышать, Видеть, Понимать. Нередко именно там, где двери на тяжелых засовах, открывается это Окно.
Незнание Вселенских Законов не освобождает от ответственности за их несоблюдение.
Вселенские Законы (что не скажешь о законах земных) никогда не нарушили принцип неотвратимости наказания.
74. Мы знаем всего пять измерений: длина, ширина, высота, время, мышление. Последнее из перечисленных содержит еще немалое множество измерений, которые не только не изучены человеком, но даже не определены.
В талантах и одаренностях, даже в гениях, нет исключительности. Каждый из нас – это и талант, и одаренность, и гений. Просто один владеет методикой реализации, другой – нет. Можно называть это реализацией, можно Вхождением.
Для меня мандат на право Вхождения был выдан судебным лжеприговором. Каналом Вхождения стала живопись.
75. Даже по ньютоновской физике энергия не исчезает. Закон сохранения энергии. Куда же девается наша энергетическая составляющая после смерти?
76. В этой книге наибольшее внимание уделено одному из важнейших Вселенских Законов – Закону Справедливой Иерархии.
Попытаемся определить его основные черты.
Первая черта: несовпадение Вселенской Иерархии с иерархией земной.
Вторая. Закон не всегда исполняется в течение жизни одного земного поколения. Его действие может быть большим по протяженности во времени, чем мы физически способны отследить, потому что Вселенское время не совпадает с земным.
Третья. Действию Закона подчинен не только (и не столько) физический мир. Закон регламентирует развитие судеб как отдельных людей, так и целых цивилизаций.
Четвертая. Вот тут я останавливаюсь и признаю свою слабость: любая попытка сформулировать Вселенский Закон на базе логики всегда будет ущербна, неполноценна, убога. Как формулировать бесконечную, многомерную высшую истину на человеческом языке?
Похоже, мне больше удалось сделать не в текстах, а в картинах. Тексты – лишь подготовка к Виденью. Тексты – лишь предисловие.
В картинах – суть. Зрячий увидит.
77. С написанием этого портрета будто новая страница открылась. Так неожиданно, так ярко. Я написал портрет своей знакомой. Это была женщина, человек добрый и умный, но очень несчастный. День и ночь она проклинала свою работу, где была вынуждена бездарно отсиживать с восьми до пяти, делая вид, будто упорно трудится. Этот вид можно было и не делать: начальству совершенно безразлично, есть от нее толк или нет, лишь бы отсиживала, не отлучалась. Оно и само по сути отсиживало.
На портрете удалось выделить ее типичную черту – вертикаль. Она была очень высокого роста и очень тонкая. Для контраста я дал ей в руку поводок с собакой – патологически вытянутой по горизонтали таксой. Если сопоставить, сложить длину таксы и высоту фигуры женщины, то получалось нечто одинаковое по размеру.
Женщина на портрете не обладала чертами внешнего сходства с прототипом. Пожалуй, кроме вытянутой вертикали, там сходства не было.
И с женщиной, когда портрет был закончен, стало происходить нечто странное. За каких-то полгода она легко распрощалась с угнетавшей ее работой. Устроилась в только что открывшийся журнал. Так стеклись обстоятельства, что очень скоро она стала главным редактором этого журнала, а сам журнал, обретя солидных спонсоров, стал весьма заметен среди подобного типа изданий.
Самое невероятно дальше: она, будучи несколько лет в разводе, растя без мужа сына, изнывая от женского одиночества (вечная тема!), вдруг повстречала желанного мужчину. Она даже познакомила его со мной со словами:
– Это он написал моего ангела-хранителя.
78. В одном из отдаленных регионов Вселенной есть небольшая планета. Она довольно красива, особенно, если смотреть на нее сверху. На ней живут разные народы, не всегда дружно, не всегда со взаимопониманием. Но все нации, все расы, все цивилизации с уважением, с почтением, с преклонением всегда относились на этой планете к высотам человеческого Духа.
Носителями Духа Человечества всегда являлись люди творчества. Не только люди, что-то написавшие на бумаге, на холсте или в нотах, считались там творцами. Творцами были и производственники, и политики, и воспитатели, ведь создать свое производство, очень нужное, полезное, умное, или направить свою страну на верный, исполненный созидания путь, или вырастить достойных воспитанников – это под силу людям с Душою Творца.
Среди народов, населявших ту планету, выделилась одна нация, безгранично талантливая, многогранно творящая. Творениями ее поэтов, писателей, художников, композиторов, архитекторов, педагогов, изобретателей, ремесленников, ученых и промышленников восхищались все народы той небольшой планеты. Душа была окрыленной у этой нации, и Душа – Творила.
Но там, где ярче свет, там и гуще тьма. Почему-то так. Талант, успех благородство одних вызывали зависть, ненависть, агрессивность других. Они даже термин такой культивировали: святая ненависть. Самое разрушительное из чувств они возводили в святыню.
Малограмотные, одержимые ненавистью существа стали вершить свой суд. И какое неописуемое наслаждение доставляло этому существу отправить на расстрел или в ссылку попавшего на суд возглавляемой им тройки профессора или писателя, да любого интеллектуала только за то, что тот – лучше, умнее, благороднее этого облеченного новой властью и одержимого ненавистью существа.
Голос единицы у них был тоньше писка. Только в толпе тебя услышат. Только с толпой можно хоть как-то считаться. Потому что толпой можно легко и бездушно управлять. Класс творцов и созидателей они обозвали «загнивающим», любой интеллигент у них – обязательно «гнилой», любой состоявшийся при нормальной жизни человек – «из бывших». В будущем они хотели видеть только себя.
Существа были активны, беспощадны, многочисленны. С неистовым напором выполняли и перевыполняли они свою задачу – уничтожить носителей Духа той нации, когда-то прекрасной. Существами ценились те, кто легко предавал отца, убивал брата, отрекался от имени, от Веры, ради фанатичной преданности их простеньким недальновидным идеям, в корне противоречащим Законам Вселенной.