Цитатник бегемота - Смирнов Ярослав. Страница 36

— Скучно, понимаешь, будет! — закричал он, хватая стакан. — Тоска у вас тут зеленая!..

— Почему это — тоска? — удивился бармен. — У нас тут весело…

— Точно, — подтвердил Иван, поднимая свою емкость с виски. — У вас здесь отнюдь не соскучишься.

— Ка-акие ты слова знаешь, — восхитился двойник. — Ну что, вздрогнули?..

— Вздрогнули, — кивнул Иван.

Они чокнулись и выпили. До дна. Виски приятно согревало внутренности. Мир перестал казаться мрачным и коричневым. Иван посмотрел в окно — висевший на высохшем дереве человек почти не портил идиллической картинки.

— Кстати, о картинках, — отдышавшись, проговорил двойник. — До чего они разные…

— Ты что, мысли читаешь? — спросил Иван, закуривая поданную ему барменом сигару.

— Нет, — удивился двойник, доставая из внутреннего кармана пиджака черут. Бармен зажег спичку и дал ему прикурить. — Я просто продолжаю рассуждать о различных вариантах придумывания мира… Вот здесь они построили насквозь придуманный мир. Здесь все не свое, все какое-то нарисованное, причем нарисованное так, как будто начинал рисовать кто-то один, а продолжали другие, да еще те, кто не понимал исходного замысла. Хотя здесь присутствуют любопытные находки — к примеру, изящный антиисторизм…

— Чего? — переспросил бармен. Он прислушивался к разговору.

— Ну, может быть, я не совсем правильно выразился… Отсутствие прошлого, окончательная отдельность во временном пространстве. Сейчас вы придумываете вещи, а лотом они будут придумывать вас, и сделают это, кстати, очень даже хорошо. Вы и не заметите, как попадетесь в ловушку, из которой вам уже не выбраться — если, конеч-н0, кто-нибудь опять за вас не постарается…

— Одну минуту, — остановил его бармен. — Чего это ты всех опять пугаешь? И кто такие «мы»?

— Действительно, — поддержал его Иван. — Отчетливее дефинируй и расставляй акценты. Двойник хихикнул.

— Да уж, словарный запас у тебя, надо сказать… Ничего я объяснять не буду. Сами поймете.

Иван слегка обиделся. Бармен тоже.

— Ишь ты, — сказал бармен. — Ты, значит, самый умный, а остальные — просто так, да? Завел, понимаешь, любимую песню, умник хренов!

— Ага, — поддакнул Иван. — Поговорить он любит: я давно за ним наблюдаю.

— Хватит вам, — примирительно сказал двойник. — Спелись… Никакой я, конечно же, не пророк, просто все случается, как всегда — на смену одним богам приходят другие… У них ведь есть своя судьба.

— А при чем тут боги? — озадаченно спросил Иван.

— Может статься, что ни при чем, — согласился двойник, — особенно если допустить, что их вообще нет. Впрочем, смотря как к этому относиться… Если просто, как к костылям, без которых сложно и страшно жить и идти по дороге, то это- одно; всегда найдутся те, кто все будет валить на чужую непостижимую силу, оправдывая этим свое собственное бессилие и безволие; и ведь силу эту можно называть по-разному, суть остается прежней. Барин приедет, барин нас рассудит… Так что дело вовсе не в дефинициях. Можно, конечно, всех поубивать, даже не особенно злобствуя; можно обзавестись комплектом рабов для поддержания собственного высокого уровня кайфоловства; можно отращивать изящные усики и роскошную шевелюру, как этот местный тиранчик, самовлюбленный лживый герой-кавалерист, который обожает фотографироваться и резать безоружных: его здесь все прямо обожают, потому что все это тут позволяется и иногда поощряется: чтоб не скучно было…

— Ты что-то уж больно разговорился, — перебил двойника бармен, глядя исподлобья. — Мели всякую чушь, понимаешь, а генералов наших и героев не трогай… Не нравится тебе тут, так и катись отсюда…

— И покачусь, — легко согласился двойник. — Еще увидимся…

— Подожди, — остановил его Иван. — Слушай, ты не видал здесь этого, ну помнишь… лысого, с бородой? А?

Двойник, прищурившись, посмотрел на Ивана.

— Профессора твоего, что ли? — спросил он насмешливо. — Как же, как же… Он тут известная личность. Правда, сейчас, насколько я слышал, из города он куда-то умотал.

— На Запад, — утвердительно сказал Иван. Двойник противно усмехнулся и произнес:

— Ладно, прощевайте…

Порывшись в кармане, он выудил оттуда несколько монеток, положил их на стойку, помахал бармену рукой, подмигнул Ивану и вышел из салуна.

Иван посмотрел ему вслед. Странное дело: как вышел двойник из дверей, так словно сквозь землю провалился: нигде его не было видно. Иван оглядел площадь повнимательнее и вздрогнул: рядом с давешним негром, на соседнем суку, в петле висел двойник. Висел спокойно, не раскачиваясь на ветру и вытянув руки по швам.

Вдруг он открыл глаза, достал из кармана сигару и не спеша закурил.

Иван вздохнул, повернулся к бармену и спросил:

— Он что, так призывает бросить курить?

Бармен посмотрел в окно и снисходительно сказал:

— Это он часто так развлекается. Он вообще-то хороший парень, только малость того…

Бармен выразительно покрутил пальцем у виска.

— Это я заметил, — пробормотал Иван.

— Да здесь полно таких, — сказал бармен. — Давеча вот тоже парень один похож на него, как две капли воды…

— Что?.. — спросил Иван.

— На него, говорю, похожий, точно брат-близнец… Так вот он ни с того ни с сего такую стрельбу на улице здесь учинил! Человек пятнадцать угрохал. Приехал сюда на какой-то непонятной лошади, увидал, понимаешь, что наши, негра вешать собираются, взял свой винчестер и давай стрелять… Кто на площади был — всех наповал. Потом развернул конягу — и поминай как звали.

— И кто же это был?..

Бармен пожал плечами.

— А черт его знает. Но не Черный Джек, это точно.

— Да, — сказал Иван, помолчав немного, — Ты был прав: у вас здесь не соскучишься, Но я все равно пойду, пожалуй.

— Да подожди: куда тебе спешить? Я тебе и не все рассказал про житье-бытье здешнее…

— В другой раз.

— Ну, выпей хоть стаканчик.

— Иван подумал.

— Нет, пожалуй, хватит, — сказал он решительно. — Поеду.

— Ну, как знаешь, — сказал бармен. Он был явно расстроен.

Иван порылся в кармане, выудил купюру, подал ее бармену и сказал:

— Сдачу себе оставь. Я, может быть, заеду еще.

— Все вы так говорите, — вздохнул бармен. — А мне и поболтать не с кем…

— Не расстраивайся, — сказал Иван. — На твой век собеседников хватит.

Он повернулся и вышел из салуна.

Было жарко. Легкий ветерок не охлаждал, а лишь заботливыми мягкими мазками укладывал сухой зной на моментально вспотевшую кожу; Иван снял шляпу и вытер лоб. Потом он огляделся.

Площадь была пустынна. Высохшее черное дерево раскорячилось на виду у подслеповатых окон салуна; на толстом суку болталась веревочная петля. Ни негра, ни двойника Ивана вместе со второй петлей не было.

Иван посмотрел вверх и вздрогнул: в небе появилось солнце! Это было бы хорошо, может быть, даже прекрасно, если бы не одна закавыка: светило оказалось глухого черного цвета.

Впрочем, могло статься, что это было вовсе и не солнце. На самом деле вокруг было светло, и все предметы хорошо различались… правда, ни один из них не отбрасывал тени… Ну и что ж, решил Иван, вскакивая в седло верного коня, приветственно оскалившего жуткие зубы, — раз нету здесь профессора, так надо катиться на поиски Артура, пока не поздно, пока не прошли двенадцать ночей, а стало быть — поехали!..

Он совсем было собрался пришпорить жеребца, как неожиданно кто-то громко произнес:

— Эй, мистер, далеко ли собрался?

Иван обернулся, выругавшись про себя: да что же это делается, опять кто-то из-за спины выскакивает!..

Он увидел, как к нему приближалась группа всадников, человек десять. Все они были вооружены и смотрели мрачно.

Непонятно было, откуда они здесь взялись, на только что пустовавшей площади. Вот уж действительно: чистое поле, и вдруг из-за угла…

— Тебя, кажется, о чем-то спросили, мистер, — напомнил один из всадников. Иван посмотрел на него и с удивлением узнал своего двойника.

— А в чем дело? Мы ведь с тобой уже попрощались, — произнес Иван и осторожно потянул винчестер из чехла.