Ее тайная связь - Смит Барбара Доусон. Страница 38

– Говорите тише, – потребовал тот, – иначе нас услышит весь Лондон.

Граф приблизился и понизил голос:

– А вы тихо мне ответьте.

– Я уже ответил. Нужно пресечь слух даже ценой купленной респектабельности.

Керн собрался с духом и произнес вслух то, что его мучило весь первый акт:

– Неужели она сумела принудить вас? Она угрожала опубликовать дневник?

– Боже мой, нет! – Хатуэй наклонился, чтобы вытряхнуть пепел из трубки. – Она ни разу не попросила у меня ни фартинга, хотя я оплатил ее туалеты. Не могла же она появляться на людях в своих лохмотьях.

Значит, Изабелла не опустилась до еще большего шантажа, с удовлетворением подумал Керн, негодуя на себя за подобное чувство.

– Но пять тысяч фунтов! Никто не мог предположить, что вы выделите такую сумму дальней родственнице!

– Пусть люди считают меня эксцентричным, если им нравится. – Хатуэй в упор посмотрел на графа. – Это гораздо лучше, чем, если бы они копались в прошлом Изабеллы. Сплетни могут плохо отразиться на Хелен. Уверен, Джастин, вы и сами это понимаете.

Да, он понимал, но ярость душила его.

– То есть вы поощряете Изабеллу выйти замуж за джентльмена, – резко произнес граф. – Хотите, чтобы она одурачила достойного человека.

– Она может не принять предложение. Но тогда не получит и денег.

– Вы отлично понимаете, что она его примет, и многим рискуете. Изабелла – незаконная дочь куртизанки.

– Ее воспитывала гувернантка, и девушка ведет себя вполне достойно.

– А если ее разоблачат?

– Не разоблачат. Она для этого слишком умна.

– Согласен. Хотя недавно вы сетовали, что она мечется по Лондону и задает вопросы бывшим любовникам матери.

– Больше не сетую. Вы же обещали за ней присмотреть.

Граф скрипнул зубами. Что бы он ни говорил, маркиз не желал менять свое невероятное решение. Керн не мог представить, что Изабелла выйдет замуж и ляжет в постель с одним из хлыщей, которые так настойчиво увиваются за ней.

Нет, черт побери, мог! Даже представлял, как она раздвигает свои нежные бедра перед каким-нибудь лоботрясом. Представлял свои мучения, когда увидит ее ждущей ребенка от другого и становящейся с годами все красивее. Представлял, как они с Хелен принимают Изабеллу у себя, а он вынужден сносить ее чувственные улыбки и неприятные шутки.

– Дьявольщина! – вспыхнул Керн. – Вы же знаете, кто она такая, откуда явилась. Рано или поздно она сорвется и навлечет позор на всех нас.

– Дело решенное. – Маркиз отвернулся, чтобы в последний раз затянуться.

Граф редко видел его курящим, тем более в обществе, поэтому не мог отделаться от мысли, что Хатуэй чем-то встревожен, но явно не денежным подарком девушке, которая обманным путем сумела проникнуть в его дом.

Что же могло лишить Хатуэя здравого смысла?

Лорд Реймонд. Маркиз всегда опекал младшего брата.

Но это означало, что маркиз подкупал Изабеллу. Платил ей за молчание. Невероятно!

Когда-то лорд Реймонд славился любовными похождениями с женщинами из низов, пока не совратил жену богатого купца. Его застали в скандальном положении, вызвали ни дуэль, во время которой он с трудом сохранил жизнь. И с тех пор его преподобие служит образцом для прихожан церкви Святого Георга.

Но так ли это? Не было ли в его прошлом тяжкого преступления, которое Хатуэй надеется сохранить в тайне?

Нет. Нельзя плохо думать о человеке, которого знал с детства и считал отцом больше, чем Линвуда. Маркиз – самый благородный из всех, кого граф встречал на своем пути. Именно он не позволил Керну сойти с прямой и узкой дороги приличий. Он никогда бы не стал покрывать убийство.

Если только убийцей не был его брат…

В сопровождении какого-то господина из фойе показалась Хелен. Она будто парила в своем ангельском белом платье, с белокурыми волосами и сияющей улыбкой.

– Извините, что заставила вас ждать. Посмотрите, кого я встретила. Я рассказала ему новость об Изабелле.

Чарлз Мобри отвесил такой усердный поклон, что его корсет скрипнул.

– Хатуэй, Керн, я в восторге. Я только что говорил леди Хелен, насколько приятно возобновлять знакомство со старыми друзьями. Мисс Дарси тоже здесь?

Графа так и подмывало стереть обворожительную улыбку с его лица.

– Но только не для вас, – процедил он.

– О… – Мобри раскрыл рот, словно выброшенная на берег рыба. – Я так надеялся ее увидеть! Во время нашей последней встречи мы глупо повздорили, я хотел извиниться…

– Вы сказали вполне достаточно, – холодно перебил его маркиз. – Хелен, пора возвращаться в ложу. Скоро начнется второй акт.

– Но… но… – бормотал Мобри, не находя слов.

А Хелен взяла под руки отца и графа и, не попрощавшись, оставила его одного в коридоре.

– Я знала, что могу на вас рассчитывать, и мы поставим его на место, – прошептала она. – Самовлюбленный червяк полагал, что мы позволим ему ухаживать за Изабеллой.

– Он больше не подойдет к ней, – заверил невесту граф. – Я за этим прослежу.

– Самое время подыскивать ей хорошего мужа, – добавила Хелен, пока они поднимались по лестнице. – Такого же замечательного, как вы, Джастин.

Она бы не считала его таким замечательным, если бы знала об их страстных поцелуях с Изабеллой, подумал граф. Она была бы жестоко оскорблена. И все из-за того, что ее жених не смог обуздать свою страсть к женщине ниже себя. Постыдная тайна камнем лежала на его душе.

– Надеюсь, у Изабеллы прошла головная боль, – продолжала Хелен. – Я буду чувствовать себя ужасно, если она заразилась от меня. Неделя в домашнем заточении – это очень, скверно.

Однако граф считал, что недельное заточение принесло бы Изабелле только пользу, За это время Тримбл мог бы ему что-нибудь сообщить, а если повезет, он бы разгадал тайну, убедил Изабеллу отказаться от брака и вернуться в свой мир. Что спасло бы его от муки постоянно видеть ее рядом.

– Думаю, с ней все в порядке… – сказал Керн, открыты дверь в ложу, и тут же умолк: все четыре золоченых стула оказались пустыми.

Девушка исчезла.

Быстро оглядевшись, Изабелла открыла дверь рядом со сценой.

Несколько минут назад она еще сидела в плюшевой роскоши ложи Хатуэя и рассматривала публику. Во время первого акта она заметила одиноко сидевшего мужчину, которому собиралась задать несколько вопросов. В голове у нее шумело от предложения Хатуэя, поэтому ей ничего не стоило прикинуться больной. Хелен хотела остаться с подругой, Керн тоже поглядывал с подозрением, но, к счастью, она сумела настоять на своем.

Изабелла увидела, как Терренс Диккенсон поднимается с кресла, но вместо того, чтобы отправиться в буфет, где закусывала остальная публика, он повернул к сцене и незаметно выскользнул в маленькую дверь. Которую теперь открывала она.

В отличие от графа девушка не собиралась ждать новостей от сэра Джона. Она не верила мужчинам, поэтому решила воспользоваться удобным случаем, чтобы допросить очередного подозреваемого. Была и еще одна веская причина. Изабелле хотелось убежать – хотя бы на несколько минут – от соблазнительного предложения Хатуэя.

Она переступила порог и оказалась за кулисами, где била ключом совсем другая жизнь. Пахло масляной краской и копотью фонарей, двое работников сцены под командой человека в мешковатом костюме ставили новые декорации, за шаткой деревянной ширмой переодевались статисты. Распевавшаяся певица взяла такую высокую ноту, что вся труппа шумно зааплодировала.

Изабелла осторожно пробиралась вдоль стены. Несколько человек посмотрели ей вслед, но она постаралась вести себя естественно, словно принадлежала к этому миру. Не обнаружив Диккенсона, она направилась дальше по боковому проходу.

В сравнении с роскошью, которой наслаждались зрители, кирпичные коридоры были сырыми, узкими, захламленными, тусклая лампа горела лишь в дальнем конце прохода. Изабелла подняла юбку, чтобы не испачкать ее о грязный пол, и быстро пошла вперед, заглядывая в комнатки, больше похожие на клетушки. В одной – перед трюмо сидела дородная женщина и накладывала на щеки румяна, в другой – голый по пояс коротышка рылся в ворохе костюмов, следующая уборная оказалась пустой.