Праздник для всех - Ли Кэтрин. Страница 9

Отвернувшись от роскошной новогодней елки, навевающей такие печальные мысли, Карли широко раскрыла глаза от изумления. Мужчина, стоящий у парадной двери рядом с Диди, был не кто иной как… Джонас Сент-Джон. Диди взяла у него пальто и указала рукой на буфетную стойку, где Карли разливала по чашкам «дымку» – особенный рождественский пунш, приготовленный ее матерью.

Джонас приветливо ей улыбнулся.

– Счастливого рождества, – сказал он. – Вижу, ты рада, что я воспользовался твоим приглашением.

– Конечно, Джонас, – ответила Карли. – Рождество – это праздник для всех.

– Приятно слышать, – заметил он, улыбнувшись, – потому что так просто я не уйду. Пока не получу кое-какие ответы.

Карли протянула чашку с пуншем мужчине, стоявшему рядом с Джонасом. Ее руки почти не дрожали.

– Будешь пунш? – спросила она умирающим голосом.

– Я не любитель этих сладких напитков, но твоя мама настаивала, чтобы я попробовал.

Карли наполнила чашку для него, пролив немного себе на руку.

– Если будешь возвращаться в Бозман на машине, лучше я приготовлю что нибудь безалкогольное. Может, кофе?

– Я переночую в Уайд-Споте, – ответил Джонас.

– О, – Карли оглянулась по сторонам, высматривая Сильвию.

– Я приехал один. – Джонас наклонился к ней, понизив голос. – Карли, нам нужно поговорить. Наедине.

Но Карли не могла «разговаривать» с Джонасом здесь, в самый разгар рождественской вечеринки. Наверняка он начнет с вопросов, на которые Карли не сможет ответить. Например о том, почему она так странно вела себя в ту ночь.

Она решила сменить тему.

– Наверное Сильвия не приехала, потому что испугалась, что я весь вечер буду выколачивать из нее пожертвования.

Джонас выпрямился, его голос стал каким-то безучастным.

– Обычно именно она отвечает на такие просьбы. Я так даже трубку не беру.

– То-то мне ее голос показался знакомым. Я разговаривала с ней однажды по телефону… выпрашивала игрушки. – Карли печально покачала головой. – Понятно, почему она не захотела прийти. Знает ведь, какая я настырная.

Джонас поставил свою нетронутую чашку на стол и подошел к Карли, чтобы не загораживать проход гостям, желающим выпить.

– Не волнуйся, ее ничем не прошибешь. – Он пожал плечами. – Если бы не она, я, наверное, до сих пор продолжал бы раздавать свои игрушки направо и налево.

Джонас стоял так близко, что Карли чувствовала его тепло. Она не могла сосредоточиться на своем занятии, ей хотелось ощутить его твердые мускулы под мягким голубым свитером. Карли с ужасом заметила, что ее ладонь сама тянется к нему. Девушка отдернула руку и помахала друзьям, входящим в дверь.

Она попыталась вспомнить, о чем шла речь.

– Раздавать игрушки – это не по-деловому. Хорошо еще, что она тебе помогает.

– Я без нее, как без рук. Когда мы с ней встретились, я понятия не имел, что сижу на золотой жиле. Если бы не она, я до сих пор позволял бы людям пользоваться мной.

Карли заметила перемену в его голосе. Более того, изменилось выражение его лица. Даже осанка стала более скованной, напряженной.

Прежде чем девушка успела ответить, подошел Томми и предложил свою помощь. Карли познакомила его с Джонасом и с радостью вручила половник. Она оглянулась по сторонам, гадая, удастся ли ей незаметно укрыться в своей комнате на втором этаже и отсидеться там, пока Джонас не уйдет.

Должно быть, Джонас раскусил ее задумку. Он взял девушку под ручку и отвел к огню. Ее велюровый костюм был не слишком теплым, и жар камина показался ей просто чудесным. Она повернулась из стороны в сторону, наслаждаясь теплом.

Джонас судорожно сглотнул.

– Ты как зеленая кошка, – сказал он, когда Карли выгнула спинку. Взгляд его темных глаз блуждал по ее телу, хищный, как у любого кота. – Почему ты ушла, не попрощавшись?

Не смея взглянуть в его требовательные глаза, Карли выпрямилась и отвернулась, делая вид, что греет руки у огня. В действительности ее вспотевшие ладони уже не нуждались в дополнительном тепле. Как и пылающие щеки.

– Кажется, ты собирался рассказать, как люди пользовались тобой, когда ты учился в колледже, – нашлась она.

Карли чувствовала на себе обжигающий взгляд Джонаса, хотя и не отводила глаз от потрескивающих поленьев. В конце концов он тихо вздохнул.

– Да, верно, – пробормотал он. – Я раздаривал много игрушек, и продавал их слишком дешево.

– Кому ты дарил игрушки?

– Ну, сестрам. Они часто нанимались присматривать за детьми и брали с собой мои игрушки, чтобы облегчить себе работу. И дошколятам, о которых я заботился…

– Ну и ну. Не думаешь же ты, что тобой пользовались родные сестры?

– Нет. Я всегда делал для них игрушки. И никогда бы не взял с них денег. Но Сильвия считает… – Он нахмурился. – Черт, Карли, я не хочу сейчас обсуждать это. Я хочу поговорить о тебе. Обо мне. О нас.

Карли бросила испуганный взгляд через плечо и слегка успокоилась, увидев свою мать в другом конце комнаты, где ей вряд ли удастся расслышать слова Джонаса сквозь гул людских голосов. Однако, даже не разбирая слова, Диди просто светилась от любопытства.

Карли едва не застонала, представив, какой допрос учинит ей Диди.

– «Нас» нет и быть не может, – отрезала она.

– Может, если я хоть что-то в этом понимаю. – Джонас отсалютовал ей чашкой с пуншем, которую держал в руке все это время. – За нас. – Он сделал глоток. – Ого. Что это?

Карли усмехнулась. Так реагировали большинство людей, впервые попробовавшие «дымку» Диди.

– Старая семейная тайна, которую мама не раскрывает даже мне, до тех пор… – она прикусила язык. Джонасу незачем знать, что Диди собиралась передать ей рецепт в день ее свадьбы.

– Крепкий, – заметил Джонас.

– Вот именно. Поэтому мы с мамой никогда не пьем на вечеринке, и всегда имеем на примете нескольких трезвенников. Чтобы потом было кому развезти гостей по домам. Ты сказал, что остаешься?

– Ага. – Джонас оперся рукой о каминную полку прямо у плеча Карли. – Я приехал сюда из мотеля. Может, тебе придется и меня отвозить. – Он придвинулся поближе. – По крайней мере там мы сможем поговорить спокойно, и ты не будешь озираться вокруг с таким видом, словно тебя подслушивают. – Карли чувствовала щекой его дыхание, ей было приятно это ощущение, напоминающее о былом наслаждении. – Никого не волнует, о чем мы секретничаем, Шелк. Пойдем.

Карли закрыла глаза и заставила себя отстраниться.

– Джонас, прошу тебя. Все подумают, что между нами что-то есть.

– И будут правы. – Он взял ее под локоток. – Где твое пальто?

Карли рывком высвободила руку.

– Я не могу.

– Не можешь? – переспросил Джонас. – Карли, я же не прошу тебя переспать со мной. – Он многозначительно ухмыльнулся. – Не то чтобы я не подумывал об этом.

Она покачала головой.

– Джонас, я не могу оставаться с тобой наедине, пока не улажу спор между тобой и твоей партнершей. У тебя есть сильные моральные убеждения, так пойми и ты меня. Ведь я должна оставаться беспристрастной.

– Очень надеюсь, что ты чувствуешь ко мне хоть какое-то пристрастие, – протянул Джонас. Он поставил чашку на каминную полку, схватил Карли за плечи и развернул лицом к себе. – И не говори, что та ночь была для тебя О.Р.П.

– О.Р.П? – пробормотала Карли, надеясь, что он все же уберет руки, и тогда в голове у нее прояснится.

– Обычной рабочей процедурой.

– Конечно, нет, – с жаром прошептала она. – Я никогда так не поступаю.

– Почти никогда, – поправил ее Джонас. – Это тоже не в моем стиле, если хочешь знать.

– Так это потому… – Нет! Карли не стала договаривать. Не стоит сейчас расспрашивать Джонаса о его отношениях с Сильвией.

Девушка окинула взглядом комнату, стараясь не смотреть Джонасу в глаза. Она с ужасом заметила, как многозначительно смотрят на них окружающие, особенно Диди. Карли двинула плечом, сбрасывая его руки.

– Я рада услышать это от тебя, – сказала она, – но по-моему, не следует придавать этому слишком большое значение, потому что я уверена, что никогда этого не повторю. Поэтому я ушла, Джонас. Потому что между тем, как я вела себя той ночью, и тем, как я веду себя обычно… слишком большая разница. – Она взглянула на Джонаса, ее глаза молили о доверии. – И пока я занимаюсь вашим примирением, нельзя…