Радуга завтрашнего дня - Смолл Бертрис. Страница 36

— Сядь у огня, — пригласил он. — Ты все еще дрожишь.

— Не думала, что будет так холодно, — призналась она.

— Потому что никогда не проводила пять дней в пути, да еще в такую погоду. Слава Богу, что все это время не было ни дождя, ни снега, — хмыкнул Чарли. — Но, Фланна, объясни, при чем тут моя матушка и те женщины, что правили в Гленкирке до тебя?

— Все они были богаты, — начала Фланна. — Наследницы огромных состояний. И отпрыски знатных семейств.

Именно они придали блеск имени Лесли.

— Когда-нибудь и ты тоже прославишься, как и они, — заверил Чарли.

— Но я небогата.

— Зато у тебя был Брей, и Патрик хотел его получить.

Это была честная сделка. Многие браки заключались по менее веским причинам, — возразил Чарли.

— Но мой род незнатен. Твоя мама была принцессой.

— А моя прабабка — Грей из Грейхевна. Простая небогатая семья. Совсем как Броуди из Килликерна. И помни: твоя мать была дочерью графа. Ни в твоем происхождении, ни в приданом нет ничего плохого.

— Не позволю, чтобы меня считали никчемной герцогиней! — вспылила Фланна.

Чарли рассмеялся:

— Но ты замужем всего несколько месяцев! Неужели не можешь немного подождать, прежде чем отправиться покорять мир ради Гленкирка!

— Как ты не понимаешь! — с отчаянием выпалила она. — Правда, ты незаконный сын, но в твоих жилах течет королевская кровь. А твоя мать — дочь императора! Ты в отличие от меня с детства был окружен богатством, властью и почетом. То, что кажется тебе самым обычным, для меня — нечто невиданное. Прежние хозяйки Гленкирка принесли в дом не только золото, но и блеск и славу. Как я могу состязаться с ними, особенно в теперешние времена? Если буду сидеть сложа руки, так вся жизнь пройдет. Я вернусь в Гленкирк, с благословения Божьего произведу на свет новое поколение Лесли, но и только?!

— Неужели этого недостаточно? — удивился Чарли, сжав ее руку.

Фланна грустно покачала головой:

— Нет, Чарли. Не для меня. Любая сука может ощениться. Но я способна на большее!

— Не думаю, что мой брат позволит тебе вербовать добровольцев в армию короля, — покачал головой Чарли, целуя ей руку. — Но мой кузен наверняка оценит твой порыв, — Я могу добиться цели! Могу! — воскликнула Фланна. Только не отсылай меня до того, как я встречусь с королем.

— Но мне придется, Фланна. Я люблю брата и не хотел бы с ним рассориться. Так что мне придется немедленно вернуть тебя брату, хотя сегодня уже слишком поздно. Завтра состоится коронация, и у меня не будет времени проводить тебя. Поэтому, сестричка, у тебя есть немного времени, чтобы поприсутствовать на празднике в честь коронации. Будет что порассказать детям, когда немного подрастут, верно? — Он улыбнулся и отнял руку.

— Но я хочу поговорить с королем, — настаивала Фланна. — И не поеду домой, пока не добьюсь своего. Если попытаешься принудить меня, я попросту убегу, и тогда что ты скажешь Патрику?

— Фланна, пойми, те, кто считаются опекунами короля здесь, в Шотландии, сделали все возможное, чтобы удалить его друзей и сторонников — англичан. Эти шотландцы узколобые ханжи, чья жажда власти так же велика, как у английских союзников Карла. Даже я, кто всю жизнь избегал вмешиваться в политику, кажусь им подозрительным.

— Но почему? — вырвалось у нее.

— Было время, когда здесь, в Шотландии, быть королевским бастардом не считалось позорным.

Многие женщины почли бы за честь родить ребенка от мужчины королевской крови. Теперь все изменилось. Я бастард принца Генриха Стюарта; мало того, моя мать иностранка, чужачка сомнительного происхождения. Никто не желает принимать во внимание то, что я, герцог Ланди, вдовец с тремя детьми, никогда не заседал в правительстве и всегда занимался собственными делами. Это в расчет не принимается. Я бастард, англичанин и, следовательно, дурно влияю на короля.

— Но ты же можешь к нему подойти. Ты его кузен, и он тебя любит.

— Я завтра еду в Скон, займу место в церкви и буду надеяться, подобно многим другим, поймать его взгляд, дабы король знал, что он не один. Что и у него есть друзья. Потом я пойду на банкет и; если повезет, сумею отвлечь внимание его опекунов и несколько минут поговорить с ним, но на большее рассчитывать не приходится.

— Нет, — твердо ответила Фланна. — Такой умный человек, как ты, способен на большее. Отвези меня в Скон и представь королю, с тем чтобы и я смогла принести ему клятву верности. Без этого я домой не уеду.

Кровь Христова! Его невестка — самая упрямая и своевольная особа из всех знакомых ему женщин! Мать — тоже дама решительная, но ее можно урезонить. Не то что Фланну.

Однако прежде чем он успел запротестовать, в дверь постучали и на пороге появилась Энни.

— Вода для леди, милорд, — объявила она, с усилием вкатывая большую деревянную лохань. Следом за ней вошли молодые люди с ведрами дымящейся воды. Девушка поставила лохань у огня и знаком велела слугам вылить туда воду. Вскоре ванна была наполнена.

— Мне остаться и помочь? — спросила Энни.

— Разумеется, — поспешно ответил Чарли. — Фланна, я буду в общем зале. Когда искупаешься, пришли за мной Энни. Поужинаем здесь.

Он почти выбежал из комнаты.

— Трус! — крикнула вслед Фланна.

Чарли рассмеялся.

— Мудрый человек всегда знает, когда отступить, девочка, — бросил он через плечо.

Дверь за ним захлопнулась. Женщины остались одни.

— Значит, он ваш муж? — спросила Энни.

— Деверь, — поправила Фланна.

— Он ваш любовник? — продолжала допытываться дочь хозяина, очевидно, умирая от любопытства.

— Нет! Разве подобные мысли пристали порядочной девушке? — выпалила Фланна с таким неподдельным возмущением, что Энни сразу ей поверила.

— Прошу прощения, миледи, я не думала вас оскорбить, — немедленно извинилась она. — Только не говорите отцу, что я спрашивала о таком.

— Мой муж недавно потерял своего родителя, погибшего за короля. И хотя он уважает его величество, все же не желает ему помогать. Я последовала за деверем в надежде встретить короля и попросить позволения собрать для него войско.

— Да ну? — удивилась Энни, не совсем понимавшая, о чем идет речь. — У вас есть благовония для ванны?

Фланна рассмеялась:

— Со мной всего одна смена одежды и ничего больше.

Мой муж не знал, что я отправилась в Перт.

— Он наверняка запретил бы вам, — кивнула Энни. — Правильно, что ничего не сказали ему, госпожа. Иногда так всего лучше. Моя ма уж точно не все говорит папаше. Ну вот, сейчас помогу вам снять сапоги.

Она встала на колени, ловко стащила сапоги с Фланны и сокрушенно прищелкнула языком, увидев, в каком состоянии одежда герцогини.

— Пойду отнесу почистить ваши сапоги и велю выстирать остальное. Вы сможете вымыться сами, ваша светлость?

— Только не штаны! — предупредила Фланна. — Пусть из них просто выбьют пыль. В такую погоду они и за неделю не просохнут, а я должна возвращаться домой дня через два. Спасибо тебе. Я справлюсь сама.

Энни присела и, собрав одежду, удалилась.

Фланна вздохнула от удовольствия, когда тепло проникло до самых ее костей. Она уже не надеялась когда-нибудь согреться!

Она расплела толстую косу и заколола волосы на затылке. На краю лохани стоял горшочек с мылом. Фланна отковырнула немного и растерла в ладонях. В ноздри ударил слабый запах вереска, и Фланна улыбнулась, намыливая тряпочку и принимаясь мыться. Как хорошо избавиться от грязи, накопившейся за долгую дорогу! Сначала лицо. Потом шея и уши. Руки, грудь…

Откинувшись, она подняла из воды ногу и принялась водить по ней тряпкой. И тут дверь с шумом распахнулась.

Фланна, ахнув, поспешно опустила ногу, прижала к груди мокрую тряпку и полными ужаса глазами уставилась на высокого темноволосого человека, ответившего ей изумленным взглядом.

— Дьявол! — выругался незнакомец, но тут же улыбнулся. — Клянусь Богом, милая, вы бальзам для моей усталой души!

— Вон отсюда! Вон! — не помня себя завизжала Фланна.