Восставший против Неба - Соловьев Антон. Страница 9

— Да, однако не так уж легко это делать на голодный желудок, — пытаясь состроить грустную мину, сообщил Тильво. — Хозяин! — закричал певец.

— Не глухой, — раздался ворчливый голос Бромира у него прямо за спиной. — Вот твой завтрак, Тильво.

Голос у хозяина был совершенно заспанный. Видимо, певец и посвящённые своей затянувшейся ночной трапезой так и не дали ему нормально поспать. Он поставил перед Тильво тарелку и удалился. Троица проводила его серьёзными взглядами, а потом прыснула от смеха.

— Вы давно в городе? — решил продолжить разговор Тильво.

— Мы только вчера вечером приехали и так устали с дороги, что сразу же без сил повалились спать.

— Мы тоже только вчера за полночь добрались до гостиницы.

— Ты был не один? А где сейчас твои друзья? — спросила девушка.

— Не будь такой любопытной, Тэли, — стараясь выглядеть суровым, сказал Эльвин.

— Секретов у меня нет. Пришёл я с двумя своими друзьями. Они оба посвящённые. Сегодня у них начался Совет. Они ушли на него рано утром.

— Ой, как интересно! — восхитилась Тэли.

— Ничего интересного, — проворчал Эльвин. — Вот превратят тебя во что-нибудь за излишнее любопытство, тогда будешь знать.

Девушка чуть-чуть обиженно посмотрела на него исподлобья, и Эльвин смущённо потупился. «Ведут себя совсем как дети, — промелькнуло в голове у Тильво, — а может, это и хорошо?»

— На самом деле посвящённые очень милые люди и просто так никого ни во что не превращают.

— Да, мы-то понимаем, что это все байки: про то, как они кровь младенцев пьют. У нас даже есть марионетка злого колдуна, который похищает прекрасную принцессу… — Эльвин осёкся на полуслове и вопросительно посмотрел на жену.

Тэли, видимо, поняла, о чём хотел сказать её супруг, и продолжила за него:

— Понимаешь, Тильво, когда умер мой отец, всё пошло как-то не так. Дело в том, что он очень любил импровизировать и даже самая банальная сказка заканчивалась у него не совсем обычно. И никто, даже мы, не знали, чем все кончится на этот раз. Он был великий мастер своего дела, — Тэли глубоко вздохнула, — но мы были тогда поглощены любовью и почти ничего не замечали, ничему у него не учились.

Эльвин обнял её за плечи и прижал к себе. Она уткнулась ему лицом в грудь. Тильво вдруг почувствовал, что он здесь лишний, и хотел было уйти.

— Вот видишь, цветочек, мы смущаем нашего нового друга, успокойся, — сказал Эльвин. — Тильво, если ты не сильно спешишь, то прошу, посиди ещё с нами.

— Так, значит, у вас проблема с импровизацией?

— В не котором роде да. Хотя народу в принципе все равно, на что глазеть, но нам самим уже надоело, когда храбрый рыцарь вечно освобождает от колдуна или дракона принцессу.

— А что, если все поменять местами? — спросил Тильво, сам удивляясь, откуда у него появилась подобная мысль.

— Марионеток у вас немного, но у них могут меняться характеры.

— Рыцарь — ведь он везде рыцарь, а колдун, он же не настоящий, а сказочный. А в сказках колдуны всегда злые. Да, насчёт новых кукол стоит подумать, Тэлин отец… — Он вдруг осёкся, понимая, что может опять огорчить девушку.

— А как вам идея о капризной принцессе, которая так достала злого колдуна, что он чуть ли не сам отдаёт её рыцарю?

— А рыцарь вообще не её шёл спасать, а за сокровищами, — продолжил Эльвин.

— Фи, — скривилась Тэли, — это какая-то злая сказка получается.

— Все наша жизнь — это злая сказка, чудеса есть, но мало кого они делают счастливыми, — усмехнулся Тильво.

— Мы попробуем, как ты говоришь, изменить характеры героев, может, что и выйдет из этого, спасибо тебе за совет, Тильво. Приходи на наше представление сегодня вечером.

— Да, мы были бы очень рады, — ласково улыбнулась Тэли. — Мы даём его сегодня вечером на рыночной площади. Даже у храма официальное разрешение получили.

— Дав взятку, — добавил Эльвин, — хотя в нашем репертуаре нет ничего предосудительного.

— А когда вы уезжаете из города?

— Завтра утром, наверное. Мы вообще-то хотим податься в Итарк, там у Эльвина тётка живёт, и мы планировали у неё какое-то время погостить.

— Ну что ж, думаю, до вашего отъезда мы ещё увидимся.

— Надеюсь, — улыбнулся Эльвин.

— На самом деле мне пора, у меня есть кое-какие дела в городе.

— Что ж, удачи, Тильво, — сказали муж и жена почти в один голос.

Он шёл по улице, стараясь внимательно смотреть по сторонам. Даже нечаянно брошенный взгляд на Небо мог запросто испортить отличное после знакомства с этой милой парочкой настроение. Город уже давно очнулся ото сна и кипел своей обыденной жизнью. Неподалёку от гостиницы располагался квартал кузнецов, и оттуда уже раздавались громкие звуки ударов молота о наковальню и звон металла. По улице туда-сюда сновали ватаги мальчишек, ещё не доросших до того, чтобы стать чьими-нибудь подмастерьями. Повсюду были слышны голоса и ругань.

Город постепенно расправлял затёкшие ото сна конечности, и его весёлый гул постоянно нарастал. Вот по улице прошлёпала старая, уже согнутая жизнью торговка рыбой с пустой корзиной. Догадаться, что она торгует именно рыбой, было совсем несложно. Словно шлейф, за ней волочился уже безнадёжно въевшийся ей в одежду, волосы и кожу запах рыбы. Она направлялась в порт, чтобы купить у рыбаков утренний улов, а затем чуть дороже продать его на рынке.

Много разнообразного народа встречал Тильво на своём пути, и чем ближе он подходил к центру города, тем гуще становилась толпа. Мелкие торговцы с большими коробами, важные толстые купцы с юга в снежно-белых чалмах, напыщенные рыцари, ревущие на каждом шагу: «Расступись!» Вот в толпе промелькнул важно задирающий нос подмастерье в латаном-перелатаном фартучке, видимо, посланный мастером на рынок за вином, чтобы лучше спорилась работа. А этот юноша, нервно озирающийся по сторонам, явно местный воришка, присматривающий очередную жертву, а вернее — её кошелёк. Встретился певцу даже северянин. Вот уж действительно загадочные люди! Он был одет в кожаный доспех с нашитыми на него металлическими пластинами, а на поясе у него висел широкий одноручный меч. Длинные рыжие волосы, заплетённые в толстую косу, свисали до пояса. Северянин старался напустить на себя свирепый вид, но, видимо, уже успел забежать в какую-нибудь таверну и пропустить несколько кружек знаменитого терикского эля. Потому взгляд у него был весёлый, особенно когда он засматривался на какую-нибудь хорошенькую служанку, которая, потупив глазки, с корзинкой в руках спешила на рынок.

Тильво улыбнулся.

Пройдя через рыночную площадь, Тильво вышел к храму Неба. Обойти его не представлялось никакой возможности, поскольку путь в кварталы богачей лежал через Храмовую площадь. Проходя мимо, Тильво в который уже раз в своё и жизни взглянул на эту поражающую воображение махину. Перед глазами словно ожила та страшная сказка, которую он так боялся в детстве: огромный великан вступил в город, просто перешагнув через крепостную стену.

Он шёл, оставляя за собой руины, и люди в ужасе разбегались в разные стороны. Храм действительно напоминал гигантских размеров чудовище: мраморные стены были его плечами, а огромный позолоченный купол походил на шлем. Вход же напоминал ненасытный зев, ведущий в вечно голодную утробу. Храм возвышался над городом, показывая всем своим видом, что он здесь хозяин и каждый, кто смотрит на него снизу, в его власти. Видимо, архитектор всеми силами старался, чтобы его творение внушало неподдельный ужас каждому, стоящему рядом с ним. Никакого благоговения и радости, только безумный непередаваемый ужас от мысли, что великан может в любой момент обрушить на тебя свою гигантскую стопу.

Тильво невольно поёжился и ускорил шаг, стараясь как можно быстрее пройти мима храма. Наконец, миновав Храмовую площадь, Тильво вошёл в богатый квартал. Улицы здесь были не в пример чище. Иметь дом в столице могли себе позволить немногие. Поэтому особняки щеголяли друг перед другом размерами и помпезностью. Тильво уже собирался постучаться в ближайший особняк, как вдруг почувствовал, как за ним кто-то наблюдает. Оглядевшись по сторонам, певец никого не обнаружил.