Сквозь все преграды - Спенсер Мэри. Страница 27

Через пятнадцать минут Натан открыл перед ней дверь беленького, обшитого досками домика.

— Надеюсь, вам здесь понравится, мэм. Вчера тут убирались наши дамы из церковного комитета.

Остановившись на широком крыльце, Мариетта с замирающим сердцем заглянула внутрь дома. Она не ожидала, что он окажется таким большим: снаружи он походил на прелестный деревенский коттедж. Она переступила через порог и прошла по коридору в гостиную. Натан Киркленд взглянул на нее с тревогой:

— Если вам не понравится мебель, мы принесем другую. Но Вирджил решил, что обстановка вам должна понравиться, так как… э-э… так как мисс Ада и мисс Алиса, которые жили здесь прежде, были настоящими леди… и вы ведь тоже… — Не закончив свою мысль, Натан обвел рукой комнату.

— Это великолепно, — улыбаясь, сказала Мариетта. — Здесь все просто великолепно, мистер Киркленд! — Она посмотрела на блестящую полированную мебель из вишневого дерева, сверкающий пол, безупречно чистые японские ковры и обои, расписанные изящными цветами. — Никогда у меня не было такого уютного дома.

— В самом деле? — удивился Натан.

— Да. — Мариетта положила свою сумочку на стол и принялась развязывать ленты на шляпке. — Дома, в которых я жила раньше, были похожи скорее на музеи. Господи! Какие прелестные кружевные занавески! И везде так чисто! Как это мило, что дамы все для меня подготовили. Я благодарна вашему брату: он нашел прекрасное жилье.

— Ну, это было несложно, — сказал Натан. — Сестры Ханлан, мисс Ада и мисс Алиса, умерли в прошлом месяце одна за другой. Их родственники с востока ничего не захотели взять, поэтому школьный комитет купил этот дом вместе с мебелью. Вирджил передал, что вы можете либо купить его для себя, либо просто платить за аренду из зарплаты.

— Мне очень здесь нравится. Очень. — Мариетта прошлась по гостиной, всматриваясь в каждую деталь обстановки. — Вы только взгляните на эти прекрасные цветы! — воскликнула она, подойдя к хрустальной вазе, стоявшей на обеденном столе.

— Их принесла сегодня утром Элизабет, — объяснил Натан, который шел за ней по пятам. — Элизабет — это жена Джима, а Джим…

— Брат маршала Кейгана, — закончила Мариетта, поглаживая нежные лепестки розы. Ее улыбка сразу погасла.

— Правильно. Она принесла еду и коробку со льдом, так что следующие несколько дней вы всем обеспечены. Тем не менее я хочу пригласить вас отужинать у моего брата. Анна, его жена, целый день готовила. Она жаждет заполучить вас в гости. И Вирджил скоро вернется.

— Это очень мило, — пробормотала Мариетта, не отрывая взгляда от цветов. — Я с большим удовольствием поужинаю с вашей семьей, мистер Киркленд.

Собственный голос казался ей сейчас каким-то чужим. Последнее время жизнь Мариетты круто изменилась. С Мэтью и даже с Дроганами она чувствовала себя легко и свободно, как птица, выпущенная из клетки. А здесь, в этом новом доме, в присутствии чужого человека вспомнились старые. Голос звучал вежливо, нужные слова подбирались сами собой. Так Мариетта могла бы разговаривать, например, с президентом в Вашингтоне.

— Я хотела бы немного отдохнуть, если вы не возражаете.

— О!.. — Натан смутился: ему следовало раньше догадаться. — Конечно, миссис Колл. Ваши вещи уже доставили. — Он махнул шляпой в сторону лестницы. — Чемоданы и… прочее. Вирджил велел доставить их наверх, в одну из спален. — Натан покраснел, еле выговорив это слово, и направился к двери. — Мне кажется, все предусмотрено, но если вам что-нибудь захочется изменить, вы только скажите. В общем, я зайду навестить вас через несколько часов. В семь, если не возражаете.

— Да, сэр. К семи я буду готова. Спасибо за все, что вы для меня сегодня сделали, мистер Киркленд. Я очень вам благодарна.

— Пожалуйста, мэм. Я к вашим услугам. До свидания. — Он пятясь вышел за дверь и на прощание сказал: — Добро пожаловать в Санта-Инес.

— До свидания, мистер Киркленд. — Мариетта вежливо улыбнулась.

Он, аккуратно закрыв дверь, оставил ее одну. Мариетта еще немного постояла возле вазы с цветами, осматривая очаровательную гостиную своего нового дома. Потом с наслаждением вдохнула тяжелый запах полировки и слабый аромат цветов, посмотрела на кружевные занавески, сквозь которые просвечивали лучи солнца, и подумала, что вот она и приехала в Санта-Инес. Прошлое осталось позади: отец, Дэвид, Куинн.

Мэтью.

Сохранились только старые привычки да манера разговаривать. А впереди ждет новая жизнь. Новая, неведомая жизнь.

Мариетта отодвинула стул, села на него так, чтобы на лицо не падал солнечный свет, и скрестила руки на коленях. На душе было пусто. И она заплакала.

Глава 15

Мариетта назвала свой новый дом Ханлан-Хаус, потому что в нем до сих пор чувствовалось присутствие мисс Ады и мисс Алисы. Бродя по тихим комнатам, она повсюду находила следы чужой жизни. И неудивительно: ведь бывшие хозяйки провели здесь лет семь — десять.

В комнате, которую Мариетта выбрала для себя, в нижнем ящике платяного шкафа была спрятана изящная плетеная корзинка для шитья, когда-то принадлежавшая мисс Аде. Старая дама или еще кто-то украсил ее каймой, расшитой красными розами. Содержимое корзинки стало для Мариетты настоящим откровением. Она провела добрых два часа, разглядывая пуговицы, кусочки кружев и шелка, а заодно знакомясь с очень практичной мисс Адой, которая ничего не выбрасывала и, более того, раскладывала все обрезки, пуговицы, нитки и иголки по маленьким пакетикам, снабжая каждый подробным описанием. «Хорошие черные пуговицы разных размеров», «Двенадцать больших булавок», «Шнур из серебряной парчи. Три дюйма, с четвертью». Там нашлись и пакетики с наждачной бумагой, в которую ровными рядами были воткнуты булавки с белыми головками, и отличные острые ножницы в бархатном футляре, а на самом дне в выцветших конвертах, перевязанных красной шелковой лентой, лежали прелестнейшие валентинки. Мариетта таких никогда и не видела. Неизвестно, почему мисс Ада избрала одинокую жизнь, но из писем было ясно, что ее любил некий мистер Марлон Бишоп из Иллинойса. Почти полвека назад и на протяжении двенадцати лет он подтверждал неизменность своих чувств к мисс Аде. Жив ли он сейчас, спрашивала себя Мариетта, разглядывая красивые открытки, которые джентльмен сделал собственной рукой. И знает ли он, что мисс Ада умерла? Отказался ли от надежды на взаимность? А может, мистер Бишоп давно переключился на другой объект и его ухаживание имело больший , успех?

Мисс Алиса Ханлан оказалась более общительной особой. Это явствовало из груды писем и открыток, в беспорядке валявшихся в ящике письменного стола. Леди получала их главным образом от знакомых из Бата в Англии, но попадались открытки даже из Мадрида. Тон корреспонденции был довольно фривольным и откровенным, поэтому Мариетта без труда нарисовала в своем воображении облик этой милой и доверчивой дамы.

В доме мисс Ады и мисс Алисы, среди их вещей, она чувствовала себя отлично. Дом был словно создан специально для них троих. Мариетта тоже внесла в него свою лепту: поставила фотографии матери и Дэвида и разложила книги на застекленных полках в гостиной.

Словом, Мариетта начала новую жизнь.

Первые три недели она была слишком занята, чтобы думать о Мэтью. У нее появилось много знакомых: Киркленды, которые взяли Мариетту под свое крыло и «вывели в свет», члены школьного комитета, дамы из церковного комитета, которые на следующий же день после ее приезда пожаловали к ней в дом, преподобный Тальбот и его семья, пригласившие Мариетту на чай.

Мариетта быстро поняла, что здесь ее считают знаменитостью, В этом маленьком городишке каждый знал: вот идет миссис Колл, дочь известного сенатора Хардести и вдова прославленного профессора Дэвида Колла. Кроме того, ходили слухи, что она возглавит школьное дело в Санта-Инес. Это потрясло Мариетту. После смерти Дэвида она страстно хотела вернуться в Калифорнию и приняла первое же приглашение на работу, только бы жить в этом штате. Однако в письме от школьного комитета речь шла только о месте учительницы. А местные видели в ней человека, который сможет организовать систему образования, отвечающую потребностям быстро растущего города, где планировалось построить два новых здания — начальной и средней школы. И самое главное — им нужен был человек, который сумел бы собрать для этого деньги в имеющем вес обществе. Такой человек должен был убедить толстосумов как следует раскошелиться.