Я умру завтра - Спиллейн Микки. Страница 16

Она возникла в раме окна. Я махнул ей, и она махнула в ответ. Уолтер повернул голову, и я ощутил, как у него перехватило дыхание. Золотые волосы каскадом лились ей на плечи, и она была воплощением обаяния. Сквозь прозрачную ткань блузки виднелись нежные овалы грудей, белизна которых обольстительно контрастировала с густым загаром плеч и рук.

Потрясенный Уолтер смотрел на нее так, словно увидел сон наяву.

– Господи, до чего прекрасна! – вырвалось у него. – Кто она, Дунк?

Я сделал глоток кофе.

– Соседка, – небрежно бросил я.

– Как... как ты считаешь, могу ли я познакомиться с ней?

– Не исключено. Она довольна молода и несколько застенчива, так что лучше я с ней встречусь, а потом уж, как полагается, представлю вас друг другу.

Он откашлялся. На его возбужденном лице появилось алчное выражение.

– Как скажешь, но я должен с ней познакомиться! – С улыбкой он обернулся ко мне. – Черт возьми, я и с места не сдвинусь! Жду!

Посмеявшись, мы закурили, но я то и дело ловил его полный надежды взгляд, который он бросал в сторону живой изгороди.

Я был знаком с ее распорядком дня и знал, что увидеть ее нам сегодня больше не удастся. Однако Уолтер не подозревал ни о чем. Он старался не возвращаться к этой теме, но она явно не давала ему покоя. Наконец он снова спросил:

– Кстати, кто она такая?

– Зовут ее Эвелин Вогн. Дочь весьма уважаемых родителей.

– Она здесь одна?

– Нет. Кроме прислуги, при ней – медсестра и врач. Она не очень хорошо себя чувствует.

– Черт возьми! Она выглядит – как воплощение здоровья.

– В данный момент так оно и есть, – согласился я. Подойдя к телевизору, я включил его, и мы стали смотреть бой на ринге. Уолтеру позвонили в шестой раз, но он ответил то же самое: возвращаться в Нью-Йорк не собирается. Я уловил в его голосе нотку нетерпеливого ожидания и, понимая, почему он решил остаться, скрывал улыбку, отвернувшись к экрану.

На следующий день и еще через день Эвелин была на вилле. Уолтер стал махать ей вместе со мной, и, когда она отвечала на приветствие, его лицо озарялось детским восторгом. Он отменно загорел, и, стоило ему увидеть Эвелин, как он буквально начинал гарцевать на месте. Он засыпал меня вопросами, на которые я давал уклончивые ответы. Как-то он высказал мысль, что, мол, его известность не позволяет обитательнице виллы напротив нанести нам визит. Когда же я объяснил ему, что для Эвелин ни состояние, ни положение в обществе ровным счетом ничего не значат, он уставился на меня, пытаясь понять, говорю ли я правду. Чтобы стать тем, кем он был, он должен был хорошо разбираться в выражении лиц своих собеседников. И он понял, что нет никаких оснований сомневаться в моей искренности.

Так что мне оставалось лишь спокойно ждать, наблюдая, как Уолтер Харрисон безнадежно влюбляется в девушку, с которой не был знаком и еще ни разу не встретился. Он обожал жесты ее руки, когда она приветственно махала нам в ответ, самодовольно полагая, что они предназначены ему одному. Он боготворил непревзойденную красоту ее тела, не отрываясь, любовался, когда она из особняка шла на пляж; страдал и корчился от сжигавшего его желания быть рядом с ней. Порою она оборачивалась и, видя нас, махала рукой.

Вечерами он, забывая про меня, торчал за портьерами, следил за ее окнами, надеясь бросить на нее хоть мимолетный взгляд, и не раз я слышал, как он тихо повторял ее имя, катая его на языке, как драгоценный камень.

Дальше так продолжаться не могло. И он и я – оба мы это понимали. Она возвращалась с пляжа, и на ее коже блестели капли воды. Вдруг она засмеялась словам женщины, сопровождавшей ее, и откинула голову; длинные густые волосы упали ей на спину.

Уолтер окликнул ее и махнул в знак приветствия, а она снова радостно засмеялась и махнула в ответ. Ветер донес ее голос, и Уолтер застыл на месте, жарко дыша мне в лицо.

– Вот что, Дункан, я пошел. Встречусь с ней. Больше не в силах выносить ожидания. Боже милостивый, почему человек должен так мучиться до встречи с женщиной?

– Неужели тебе раньше не приходилось страдать из-за них?

– Так – никогда! – искренне воскликнул он. – Обычно они сами падали к моим ногам. Но ведь я не изменился, не так ли? Ведь во мне не появилось ничего отвратительного?

Я хотел было открыть ему правду про девушку, но вместо этого рассмеялся.

– Ты точно такой же, как всегда. Я не удивлюсь, если узнаю, что и она умирает от желания пойти на свидание с тобой. Скажу тебе... с той поры, как ты тут появился... она никогда не проводила столько времени вне особняка.

Его глаза вспыхнули, как у мальчишки.

– Ты в самом деле так думаешь, Дунк?

– В самом деле. Уверяю тебя. Похоже, она увлечена тобой, так что теперь все зависит только от тебя одного.

Крючок был заброшен грубо и бесцеремонно, но он уже не мог сорваться с него. Уолтер пустился в долгие откровения:

– Наконец-то я нашел то, что искал всю жизнь, Дункан. Я просто схожу с ума по этой девочке. Господи, я женюсь на ней, чего бы мне ни стоило.

– Только не торопись, не испорть все, Уолтер. Обещаю тебе, завтра же я вас познакомлю.

Он был настолько серьезен, что это граничило с напыщенностью. Сомневаюсь, чтобы ночью он сомкнул глаза. Задолго до завтрака он уже ждал меня на террасе. Ели мы в молчании, и каждая минута, вероятно, казалась ему вечностью. Он постоянно поворачивался, бросая взгляды в сторону живой изгороди, и я заметил, как он обеспокоен тем, что она все еще не появлялась в окне.

В уголках его глаз прорезались морщинки.

– Где она, Дунк? – заволновался он. – Ей уже пора бы показаться, не так ли?

– Понятия не имею, – беззаботно ответил я. – Странно, конечно. О, минуту. – Я позвонил в колокольчик, стоящий на столе, и в дверях показалась моя экономка. – Вы видели кого-нибудь из Вогнов, Марта? – спросил я.

Она торжественно кивнула.

– О да, сэр. Они уехали рано утром. Возвратились в город.

Уолтер повернулся ко мне.

– Черт!

– Что ж, рано или поздно она вернется на виллу, – заверил я его.

– Проклятие, Дунк! Дело не в этом! – Вскочив, он швырнул салфетку на стул. – Неужели ты не понимаешь, что я люблю эту девушку? И я не могу ждать, пока она вернется!

Его лицо пылало раздражением. Его переполнял не столько гнев, сколько дикое томление по девушке. Я едва сдержал улыбку. Получилось! Все получилось, как я и задумал. Уолтер Харрисон влюбился так страстно и искренне, что не мог держать себя в руках. Я был готов даже испытать сочувствие к нему, не спроси я его в тот момент:

– Уолтер, я предупреждал, что очень плохо знаю ее. А тебе не приходило в голову, что она замужем?

Он ответил мне с гнусной ухмылкой:

– Значит, она разведется, пусть даже мне придется разорвать этого типа на куски. Никаких преград, Дункан. Она достанется мне – и это будет мое последнее дело на земле!

Он вылетел из комнаты, и я услышал, как взревел мотор его автомобиля. И только тогда я позволил себе рассмеяться.

Я вернулся в Нью-Йорк и через неделю получил информацию от своих людей, что Уолтер поглощен бесплодными поисками. Он пустил в ход все средства, какие были в его распоряжении, но так и не смог найти незнакомку. Я дал ему помучиться семь дней, ровно семь дней. Видите ли, на седьмой день приходилась годовщина того дня, когда я познакомил его с Адрианной. Я никогда не забывал этот день. И кем бы Уолтер ни был сегодня, он его тоже не забудет.

Когда я позвонил ему, меня удивил его изменившийся голос. Он был тихим и глухим. Мы обменялись обычными любезностями, а потом я спросил:

– Уолтер, так ты нашел Эвелин?

Он долго молчал, прежде чем ответить.

– Нет. Она исчезла с концами.

– Ну, я бы этого не сказал, – бросил я.

Сначала он не мог собраться с мыслями. Он онемел, когда перед ним вновь забрезжила надежда.

– Ты... ты хочешь сказать, что знаешь, где она?

– Конечно.

– Где? Молю тебя, Дунк... где она? – В какую-то долю секунды он вернулся к жизни. В нем снова кипела энергия и жажда действия, и он настойчиво требовал, чтобы я тут же все выложил.