Господь – мой брокер - Бакли Кристофер Тэйлор. Страница 15

– Понятно. Евангелист Иоанн – консультант по организации сбыта.

– Собственно говоря, так оно и есть. А каким образом, по-вашему, католичество получило распространение во всем мире? Благодаря блестящей организации сбыта.

– Почему вам непременно нужно быть такой циничной?

– Если тебя зовут Филомена, это нетрудно.

– Почему? – спросил я. – Красивое имя. Оно значит «любимая». Я не ошибся?

– В тысяча восемьсот втором году в римских катакомбах нашли скелет молодой женщины. Люди решили, что это останки замученной в древности девственницы по имени Филомена. Мощи были переданы одной из церквей Неаполя. В церковь толпами повалили паломники – с Пожертвованиями. А сто лет спустя вдруг выясняется, что эти кости все-таки не принадлежат Филомене. Никто не знает, чьи это останки. Быть может, она не была мученицей. Да и девственницей тоже. Короче, католическая церковь отменяет ее канонизацию. Приверженцы культа встречают это решение в штыки – особенно священники всех разбросанных по свету церквей, носящих имя святой Филомены. Тогда Папа Павел Шестой и говорит: ладно, мол, так и быть, молитесь ей на здоровье.

– И не забывайте о пожертвованиях, – добавил я.

Филомена рассмеялась:

– Да, я немного цинична. Если тебя назвали в честь «святой» Филомены, ты имеешь право на некоторый скептицизм. Короче, ваше святейшество, вы можете сидеть здесь, как английский король – защитник веры, и обвинять мой рекламный ролик в богохульстве, но он позволяет добиваться того же, что и останки той юной особы – зарабатывать деньги на благое дело.

– Под «благим делом» вы случайно не подразумеваете строительство аббатского винного погреба? Или… – я жестом показал на залитый лунным светом каркас, – горы Кана?

– Я и не говорю, что деньги не развращают. Аббатский винный погреб – не первое сооружение в истории католической церкви, построенное на побочные доходы. Вы не бывали в последнее время в Ватикане?

Филомена, сидевшая на мокрой траве, казалась прекрасной. У меня пропало всякое желание вести богословскую дискуссию. Теперь мне хотелось знать только одно: что произошло дальше в том эпизоде из «Поющих в терновнике». На другой день после того, как Филомена прочла нам отрывок, я решил купить этот роман и отправился в книжный магазин. Едва я вошел, как продавец сказал: «Сейчас угадаю: „Поющие в терновнике“. Извините, но все экземпляры уже расхватали». Он объяснил, что я уже четырнадцатый монах, пришедший в этот день за книгой.

– Филомена, – сказал я, – можно задать вопрос, не имеющий ни малейшего отношения к богословию? Он уже давно не дает мне покоя.

– Да, – сказала она.

– Что происходит дальше в том эпизоде из «Поющих в терновнике»? После того как Мегги обнимает священника?

Филомена улыбнулась:

– Странно, что вы об этом упомянули.

– Почему?

– Я как раз думала о том, что сейчас, при свете луны, вы немного похожи на Ричарда Чемберлена [18].

– А-а, – сказал я.

Филомена захихикала. Как выяснилось, она и сама была слегка навеселе:

– Можно задать вам вопрос?

– Валяйте.

– Живя в миру, работая на Уолл-стрит, вы когда-нибудь были близки к тому, чтобы жениться? А может, вы…

– Я не голубой – если вы это имеете в виду. Я встречался с девушками, но почему-то так ни разу ничего и не… даже не знаю…

– Не вышло? Я знаю.

Мы сидели при свете луны, испытывая некоторую неловкость.

– Значит, вы хотите узнать, что происходит дальше? – спросила Филомена.

Я кивнул. Она обняла меня одной рукой за шею и поцеловала.

Когда мы вернулись во внутренний двор, празднество уже постепенно сходило на нет. К счастью, оставшиеся там монахи были не в состоянии заметить, что мы пришли вместе. Одна из свиней брата Джерома, вырвавшись на волю, копалась рылом в чем-то похожем на остатки бисквита «Падшая Магдалина». Брат Алджернон храпел, тяжело навалившись на стол. Вокруг ледяного скульптурного изображения горы Кана уже образовалась лужа, и холодная вода капала на распростертого ниц брата Тома. Брат Джером, не обращая внимания на сбежавшую свинью, подпрыгивал и раскачивался, слушая свой новый «Уокмен». Проходя мимо, мы услышали звуки, доносящиеся из его наушников: «Оставаться в живых!… Оставаться в живых!»

Я похлопал его по плечу, чтобы сообщить о свинье.

– ЧТО?! – вскричал он. Я жестом показал ему, чтобы он снял наушники.

– Свинья, – сказал я.

– Сами вы свинья! – ответил он и захихикал.

– Да нет. Ваша свинья! – Я показал на животное. – Она сбежала. Лучше сделайте что-нибудь, пока она не начала жрать брата Тома.

– Грандиозная вечеринка! – сказал он. – Правда, здорово, что мы сейчас так преуспеваем?

– Вот молодец! – сказала Филомена. – А я как раз пытаюсь доказать брату Запу, что ему не следует чувствовать себя виноватым из-за того счастья, которое нам привалило.

– Да, – сказал брат Джером, – мы на славу потрудились, и наши усилия не пропали даром.

Он снова надел наушники и пошел загонять свою свинью в хлев. Потом остановился, обернулся, широко улыбнулся нам и, пытаясь перекричать «Би Джиз», громко произнес фразу, которую я не забуду никогда. Это был, как я понял впоследствии, Четвертый закон духовно-финансового роста:

IV. ДЕНЬГИ ЕСТЬ БОЖИЙ СПОСОБ СКАЗАТЬ «СПАСИБО!».

Сколько раз я видел своими глазами, как верблюд не может пройти сквозь игольное ушко?

Сколько раз я видел, как богач не может войти в Царствие Божие?

Если Богу угодно, чтобы никто не был богат, зачем Он создал так много денег?

Слова «манна» и «монета» звучат похоже, не правда ли?

А как насчет слова «мало»?

Разве хороший коммерческий директор не выплачивает своим служащим премию?

Разве Бог – не хороший коммерческий директор?

Если человек преподнесет мне приятный подарок, будет ли учтиво с моей стороны швырнуть его этому человеку в лицо?

А разве можно поступать так по отношению к Богу?

Неужели в том случае, если я нанесу Богу оскорбление, мне будет легче войти в Царствие Божие?

Превосходные вопросы! Возьмите листок бумаги. Проведите посередине вертикальную линию. С левой стороны составьте список всех хороших вещей, которые вы имеете. С правой стороны точно изложите, каким образом вам досталась каждая из них. (Например, напротив телевизора с экраном в тридцать пять дюймов: «Я расплатился за него при помощи карточки Мастеркард» [19].)

Видите, какая закономерность обнаруживается во второй колонке? Как вам достались эти вещи? За каждый отдельный предмет вам пришлось заплатить деньги!

Теперь переверните листок бумаги и перечислите все, чего вы не имеете, но хотите. (Например, «телевизор с экраном в сорок два дюйма» [20].)

Отлично: каким образом вы собираетесь раздобыть все эти вещи? Вот именно. Опять деньги!

Где же взять эти деньги? Откуда вообще берутся все хорошие вещи? Вот именно. Бог дает.

Теперь возьмите свой листок бумаги. Сложите его один раз вдоль. Теперь отогните края так, чтобы образовались треугольники. Расправьте эти треугольники. Расправьте еще раз. Ну что, похоже это на «бумажный самолетик»?

Теперь напишите на левом крыле, сколько вы хотите денег. На правом крыле напишите, какая минимальная сумма вас устроит. Готовы к запуску? Для того, чтобы отправить это письмо авиапочтой, возьмите его двумя пальцами, подойдите к ближайшему окну и откройте его. Готовы? Запускайте! [21]

А теперь – очень важно! – пока вы бездельничаете, дожидаясь, когда Бог пришлет вам в ответ какую-нибудь «бумагу», спросите себя: когда Бог скажет «спасибо», как мне сказать «пожалуйста»?