Волшебник в Бедламе - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер. Страница 54

Мейделон вздрогнула.

— Я говорю то, что очевидно. А ты, как и большинство мужчин, не знаешь, каков ты на самом деле.

— Значит, теперь ты хочешь получить меня, — сказал Дирк и грустно, но иронично усмехнулся.

— Да, я тебя хочу, — яростно прошипела Мейделон. — Можно ли за это упрекать?

— Можно. Потому что, если бы Декейд снова ожил, ты немедленно отвернулась бы от меня.

Он увидел, как больно ей стало от его слов, и почувствовал раскаяние. Он нежно коснулся ее лица.

— Прости меня. Я был слишком резок. Но хочу, чтобы ты поняла — я не могу быть вторым.

Дирк еще раз посмотрел ей в глаза, повернулся и пошел прочь.

Простолюдины расступились, как это они делали, когда уходил Гар. Дирк шел мимо притихших людей, не глядя на них. Он остро чувствовал доброту этих людей и почтение, которое они испытывали к нему, но одновременно у него было и ощущение, что надо скорее выбраться из этой западни.

Он быстро прошел подъемный мост и оказался на пути к холму. Здесь он позволил себе остановиться. Он глубоко вздохнул и расправил плечи. Оглянулся на оставшийся позади город. Его теплые огни мерцали в вечернем тумане. Дирку нельзя было останавливаться, он должен был нагнать одного человека и, странно, он знал, где его искать.

Ему было нужно найти лошадь.

Дирк бесшумно вошел в пещеру и ступил под каменную арку. Был темный холодный час перед рассветом. Лучи лунного света, проникающие сквозь щели свода, мерцали на костях огромного скелета.

Высокая фигура, одетая в черное, склонилась над серебрящимися останками и долго, недвижно стояла в глубокой задумчивости.

Дирк затаил дыхание.

Затем черная фигура разогнулась и, вытащив из складок своей одежды две половины дубинки, положила их по обе стороны скелета, и тут же отошла назад, склонив голову.

Лунный свет посеребрил волосы, нос и лоб Гара, только под бровями залегли черные тени.

Гар долго смотрел на Дирка, будто не видя его, потом внезапно схватил Дирка за плечо и глухо сказал:

— Давай скорее выйдем отсюда.

Они быстро прошли под аркой и через винтовой ход вышли в низкую пещеру.

— Тебе пришлось нелегко, — пробормотал Дирк.

Гар кивнул:

— Эта дубинка, Дюлейн, обладает мистической силой, она увеличивает энергию владеющего ею человека в сотни раз. Имея эту дубинку, я стал бы самым могущественным психометристом во всей галактике.

— Так почему же ты от нее отказался?

— Потому что она не моя, — без колебаний ответил Гар. — Она принадлежит Декейду и его народу. — Он поднял голову и задумчиво смотрел на бледный свет раннего утра, пробивающийся сквозь отверстие входа в пещеру. — К тому же была опасность привыкнуть к ней. Владея ею, надо было бы постоянно приводить ее в действие. До тех пор, пока я оказался бы не в состоянии управлять ею. Она все время требовала крови.

— Ты поэтому ее сломал?

— Ну, не совсем так, — ответил хмуро Гар. — Декейд был великим человеком, но он был таким же, как его дубинка, он должен был все время сражаться, все время воевать. До конца дней моих я буду опасаться, что память о нем, которая наверняка осталась где-то во мне, может завладеть моей личностью. Сохрани я эту дубинку — у меня не было бы шанса остаться самим собой. Поверь, Дюлейн, велико было искушение, хотелось присвоить себе это оружие. Но оно разрушило бы меня.

Они вышли к подножию холма, и Гар, развернув плечи, вздохнул полной грудью.

— Хочу тебе сказать, что надеюсь никогда больше в жизни не испытать того, что я испытал! Сначала это было невыносимо, чувствовать в себе сознание другого человека. Наши мысли как щупальца выскакивали из клеток мозга и бешено боролись между собой. Мы сражались в стране метафор, под символическим небом, в полях рассудка и были близки к тому, чтобы убить друг друга. Но спустя некоторое время мы установили перемирие и стали почти друзьями. Хотя всегда оставалось недоверие, всегда шла незаметная битва, так как мы оба хотели жить по-своему. Всегда существовала угроза еще одного боя за первенство, но ведь все это происходило в моем теле, в моих мускулах, в моем мозгу.

— Но, к счастью, этого боя не случилось!

— Да, ведь мы были союзниками, у нас была общая мечта... А теперь — он ушел. Нет его жизненной силы, его души. Остались только воспоминания. Он умер в мире с собой. Он испытал сладость мести, сила его иссякла, и он вернулся назад, туда, откуда пришел. Я знаю, что ему не было бы покоя, если бы дубинка оставалась целой. Я не хотел, чтобы он стал привидением.

— Еще бы... Я тебя понимаю...

Гар поднял руку, показывая на вершину холма.

— Давай заберемся туда. Посмотрим на этот мир с вершины могилы Декейда.

Они двинулись вверх, и неожиданно Гар спросил:

— Она пыталась тебя остановить?

— Да, — печально ответил Дирк. — Но ты крепко держал ее в руках.

— Я? Или Декейд?

Дирк пожал плечами.

— Или он, или ты. Это не имеет значения. Как бы ни было — я с тобой.

Гар молча продолжал шагать.

— Вот и еще одна причина, чтобы не оставаться на этой планете.

— Что она, что все остальные — все одинаковы.

— И тем не менее все не так просто.

Дирк остановился и вопросительно поднял брови.

— Тебе что-то непонятно? Волшебник? Невидимая рука, направляющая каждый мой шаг?

— Нет, конечно, нет. — Но, казалось, Гар сказал это нарочито небрежно.

Дирк был озадачен. А затем рассмеялся.

— Да не волнуйся. Я давным-давно все понял. Это ты распространял слухи, ведь так? Ты же начал свое странное путешествие по стране, чувствуя, что нечто должно было произойти, — и повсюду стали видны следы присутствия Волшебника.

Гар кивнул.

— Где-то пустить слух, где-то — телепатическое внушение...

Дирк поднял брови.

— О! И это тоже в списке твоих талантов?

— Да, я — ничто, если нет рядом восприимчивого существа.

— Ну конечно, — усмехнулся Дирк. — Когда лорд Кор нашел Мейделон и меня, как это ты устроил, чтобы мы казались мертвыми? Мне что-то неизвестны пси-факторы, которые могут такое сделать.

Гар только улыбнулся и продолжал шагать.

До самой вершины холма Дирк ждал ответа на свой вопрос.