Здесь водятся чудовища - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер. Страница 58

— И что вы собираетесь делать, когда портал будет открыт?

— Пошлю мои войска вперед, — взмахнул рукой чародей. — А за ними кавалерию и пехоту… Занплока ухмыльнулся:

— Они обратят ваши земли в прах и пепел. Прах и пепел! — с наслаждением повторил он. — И тогда она будет жить по моим законам. Я стану таким же полноправным королем вашего царства, как здесь правлю своим!

— Король каменной пустыни, повелитель безводной пустоши, — произнес Джеффри с каменным лицом. — Царь мертвой земли. Как же ты умудрился так иссушить и опустошить свои просторы, чародей?

Улыбка Занплоки расплылась еще шире. Он поигрывал магическим жезлом в руках. — Это и есть свидетельство моей силы, неразумное дитя.

— Да, что видно — то видно, — под сводами грота негодующе прозвенел голос Алуэтты. — Ничего удивительного, что тебе захотелось нашего мира, когда ты уничтожил свой собственный! И чем же ты кормишь и как содержишь свои армии?

— Они питаются последним сохранившимся стадом! — оскалил зубы Занплока. — Едят мясо и пьют кровь.

— И что вы имеете в виду под словом «стадо»? — спросила Корделия, пытаясь унять душивший ее гнев. — Это скот — или же люди, которых вы содержите как скот?

— Да, — благосклонно кивнул Занплока. — Вы угадали, мадам.

— Мадемуазель.

— Не имеет значения. Для побежденных ничто уже не имеет значения. Все, кто нами завоеван — это наш скот — вьючный и кормовой. Наши волы и пища.

— И то же самое вы собираетесь сделать с теми, кто живет в Грамарий, — кивнул Грегори.

— Еще бы!

— Но зачем? — воскликнула Алуэтта. — Какое право имеете вы вторгаться в чужие земли и чинить там зверства?

— По праву сильного, — бесстрастно отвечал Занплока. — Разве это не очевидно? Разве тебе и так не ясно, глупышка? Если я могу захватить землю и взять в рабство народ, значит, это мое право!

— Это все, что угодно, только не право, — покачал головой Ален. — Право короля — не в завоевании народа, а в защите его.

— Какая детская непосредственность, — усмехнулся Занплока. — Король производит дворян, которые расплачиваются с ним людьми и деньгами, а дворяне в свою очередь выжимают последние соки из своих крестьян для своего повелителя!

— Такое тоже бывает, — признал Ален, — но только с теми, кто недостоин звания дворян — неблагородными и низкими существами, которые игнорируют кодекс чести!

— Зато они живут по законам природы! — зашипел Занплока. — Это естественный порядок вещей: сильный да раздавит слабого! Можно завоевать все, на что у тебя хватит времени и сил — и это доказали миру многие великие полководцы.

— Значит, как только вы проникнете сквозь портал в наш мир, вы тут же приберете нас к рукам?

— Верно!

— Посмотрим, так ли мы слабы. Может быть, нам удастся завоевать вас.

— Глупцы! Самонадеянные болваны! — захохотал Занплока. — Завоевать меня! Неужели вы думаете, что сможете выстоять против моих чудовищ? А ведь это будут орды и орды. А что вы сможете против моих полков? Им же некуда отступать — позади у них только я да голодная смерть в пустыне!

— Ты еще очень мало знаешь о нашем Тмире, — возразил Грегори.

— Все, что я видел, говорит лишь о слабости. Вы бездарный народ, даже на жестокость не способны — какие-то детские игры с кошками. Обманываете друг друга, крадете, убиваете, потом терзаетесь — право, как малые дети. А знаете, как я нашел вас? По камню!

Камень пахаря, обнаруженный на поляне. Он издавал странные звуки — то, что вы называете музыкой! Он принес его мне, надеясь на вознаграждение, и я сразу понял, что камень имеет потустороннее происхождение, ничего похожего в моем мире нет.

— Просто в вашем мире нет ничего, что называется прекрасным, — вмешалась Алуэтта. — Поэтому здесь поет даже камень из другого мира.

— Поет! Да я никогда не видел камня, который бы поддавался удару! И я сразу понял, что земля, которая рождает такие камни, должна быть мягкой и податливой, уступчивой во всем. Ее только пахать и пахать! Я приказал пахарю отвести меня на место, где он нашел этот камень. Оттуда я магией открыл врата в ваше королевство.

— И все же не мог в них пройти, — заметил Грегори.

— Зато я смог посылать через этот портал все, что захочу — любых призраков и чудовищ.

— Он говорит об эсперах, которых он поработил, — догадалась Алуэтта и лицо ее потемнело. Ее товарищи тоже пригорюнились — Занплока в самом деле успел натворить много бед.

— Однако, — сказал Грегори, — вход для тебя все равно остается закрытым.

— Так было до поры до времени. Потом пахарь проговорился мне, про другой камень, чьи звуки облегчали его труды, позволяя ему забыть о его каторжной работе. И этот камень прошел в соседний мир! С тех пор я понял, что могу манипулировать вашим народом, как захочу. Я заставил их вызвать меня, и они превосходно справились с задачей! — колдун рассмеялся.

— В общем, дело ясное, — подвел итог Грегори. — Врата в эту преисподнюю — вовсе не дело рук колдуна, как мы думали вначале, а просто природный феномен.

Занплока нахмурился:

— Что ты там бормочешь? Что за околесица?

— Ты и слов таких слов не слыхал, невежественный колдун, — ответила ему Алуэтта и продолжала говорить так, будто Занплоки и не существовало:

— Знаешь, Грегори, по-моему, этот портал не подчиняется магии — и его подручные не могут расширить его никакими силами.

— Согласен, — кивнул Грегори. — Теперь мы знаем достаточно. — Он развернулся, направляясь обратно в туннель, спиралью выводивший на поверхность.

— Ни с места, наглые насекомые! — взревел Занплока. — Я не разрешал уходить!

— Обойдемся и без разрешения, — Ален последовал за Грегори. — Леди, сэр Джеффри, прошу следовать за мной.

— Я же сказал — стоять! Заклинаю!

И он уставил направил палец на принца.

У Алена свело живот так, будто в него ударили жезлом. Однако он продолжал пробираться по тоннелю.

Корделия закричала и яростно обернулась к Занплоке.

Волшебник тут же спрятался за троном, удивленно выпучив глаза, Ален выпрямился и поспешил вперед по тоннелю.

— Скорее, друзья. Сейчас прибудет подмога.

Тоннель под ногами, не успели они вступить в него, превратился в черное зловонное болото. С трудом выдирая ноги, они едва продвигались вперед. Грегори дотянулся до руки Алуэтты и болото мгновенно исчезло — так же быстро, как и появилось. Все облегченно вздохнули и заторопились дальше.

Джеффри, выкрикнув:

— «Быстрее!» — прошмыгнул мимо Грегори и Алуэтты, когда яростный крик Занплоки долетел до них, и отразился в сводах пещеры.

Колдун звал на помощь.

— Теперь моя очередь, — Ртуть вытащила меч как раз вовремя, чтобы встретить врага — в тоннель протиснулись воины — их было так много, что спасала только узость стен. Все они были хорошо вооружены и экипированы, но худоба их лиц, обтянутых кожей, и голод в глазах больше напоминали не солдат, а плотоядных мертвецов, которым нужно жить, пожирая мясо живых. Они лезли и лезли, толкая друг друга и путаясь под ногами. Ртуть делала выпад за выпадом. Вскоре ее сменил Джеффри, не менее ловко управляясь с мечом.

Мечи солдат Занплоки бронзово вспыхивали в пещере: солдаты были в черном, с алыми гербами — видимо, клеймом или знаком волшебника.

Эти солдаты были полуслепыми — темнота им была только на руку, но свет, который вызвала Корделия, ослеплял их. Свою работу они гораздо быстрее выполнили бы в темноте. К тому же потолок пещеры был низок, негде было размахнуться ни мечом ни копьем — и Джеффри с Ртутью кололи их без устали. Бронзовые мечи зомби ломались под ударами верных клинков влюбленных. Они отступали шаг за шагом, устилая пол пещеры бездвижными трупами. Меч Джеффри потемнел от крови:

— Остановитесь! — вскричал он так, чтобы его услышали все. — Вам не совладать с нами. Мы можем остаться здесь хоть на несколько дней — и переколем вас без разбору.

— Как только устанет один, его сменят другие. Не прите на рожон! — поддержала его невеста.