Порт-Артур. Том 1 - Степанов Александр Николаевич. Страница 53

– Адмиралу Греве объявляю выговор, а вам приказываю обеспечить скорейший выход миноносцев, – бросил Макаров.

Матусевич поспешил уйти.

– Не военные корабли, а брандвахты какие-то! На выход в море требуется чуть ли не полсуток! – возмущался адмирал.

Минут через двадцать ему наконец доложили о выходе кораблей. Макаров успокоился. Предвидя беспокойную ночь, он прилег, не раздеваясь, на диван, ежеминутно поджидая известий об ушедших в море судах.

Ночь выдалась тихая, но темная. Низкие густые тучи плотно закрывали все небо.

«Решительный» и «Стерегущий», шедшие под командой капитана второго ранга Боссе, сразу по выходе из Артура исчезли в ночной мгле. Головным шел «Решительный», за ним в четверти кабельтова – «Стерегущий». Ввиду возможности ежеминутного столкновения с японцами на обоих миноносцах были заряжены все пушки и минные аппараты, и матросы повахтенно находились при них, расположившись группами тут же на палубе. Всматриваясь в ночную мглу, они тихо беседовали между собой. Главной темой разговоров был приезд нового командующего флотом. Не прошло и суток с момента появления в Артуре адмирала Макарова, а среди матросов сложились о нем уже целые легенды.

– Рабочих в порту с матросами поравнял, даром что они вольные, – повествовал комендор носового орудия.

– И жалованье им тоже матросское положил? – насмешливо спросили из темноты.

– Дурак! Кому же охота за матросские гроши работать! Харчи он им дал матросские да разрешил пользоваться матросской баней и жить в казенной казарме.

– И с бабами? – не унимался насмешник.

– Всем приказал по бабе выдать! Тебя, дурака, только без нее оставил за глупость.

– Эту сволочь, Вирена, слыхать, страсть как ругал. Мне, говорит, такого командира, что матросов на корабле, как арестантов, держит, не надо, – продолжал комендор.

– Врешь! Вирен от всех адмиралов только благодарности получал за тиранство свое над матросами. «Баян» у начальства почитается за самый лучший из кораблей, – усомнился один из матросов.

– Почуял, значит, старик за порядками и непорядки. Уехал с «Баяна» страсть сердитый.

– Миноносец «Страшный» чисто весь облазил. Даже в гальюн матросский и в тот зашел, – поддержал комендор Ситкин.

– Ишь ты! Видать, по морскому делу большой дока. Боцмана Демчука в лицо признал и поздоровкался с ним на особо, даром что Демчук с ним годов десять тому назад, если не боле, плавал. Рассказывали, что адмирал всех своих матросов в личность помнит, чуть ли не с мичманских своих чинов.

На мостике офицеры тоже говорили о Макарове.

– Этот спать эскадре не даст! У него броненосцы за миноносцами поспевать будут, – уверял командир лейтенант Сергеев, – я с ним в Балтике плавал.

– Всем артурским девчонкам теперь амба будет. На берег съезжать будем только по праздникам, как в отпуск в корпусе ходили, – вздохнул мичман Кудревич.

– Больше денег в кармане останется. А девчонки себе кавалеров из сухопутных найдут, – возразил ему лейтенант Головизнин.

– Счастливый он – не успел приехать, как и «Ретвизан» сняли с мели! Сколько раз прежде неудачи были, а тут сразу все как по маслу пошло, – восторженно проговорил Кудревич.

– Не в счастье дело, Сережа, а в уме, – ответил ему Головизнин.

– Нам-то сегодня повезет? – усмехнувшись, спросил Сергеев.

«Решительный» и «Стерегущий» уже несколько часов блуждали по морю, но так и не обнаружили стоянки японского флота. Командир «Решительного» Боссе решил возвращаться в Артур. Уменьшив ход своего миноносца, Боссе подошел к «Стерегущему» и по мегафону передал голосом распоряжение Сергееву о возвращении на базу. Оба миноносца направились к Артуру. Чуть забрезжил рассвет. В белесоватой туманной мгле Сергеев, внимательно следивший за горизонтом в бинокль, неожиданно увидел многочисленные дымы. Лейтенант вгляделся в них – сомнений не было: перед ним находилась вся японская эскадра.

Сергеев, недавно принявший командование «Стерегущим», плохо еще знал в лицо своих матросов. Да и команда не успела хорошо познакомиться друг с другом: добрую половину экипажа недавно укомплектовали матросами с других кораблей. Однако растерянности Сергеев не заметил. Наоборот, люди чувствовали себя уверенно, спокойно. Изредка слышались шутки и смех. Взглянув на японцев, Сергеев заметил, что они на ходу меняли строй, готовясь к бою. Увидели это и матросы. Лица их посуровели, сами собой смолкли шутки. Для всех было ясно: предстоит трудный бой.

Первые залпы создали сразу тяжелое положение на корабле: были подбиты почти все орудия, вышла из строя машина. Миноносец остановился.

Трудно было и на «Решительном». Однако Боссе, уже тяжело раненный, отдал приказ вернуться к «Стерегущему» и постараться прикрыть его своим огнем. Меткий огонь «Решительного» заставил японские миноносцы несколько отойти, один из них стал сильно парить. На «Стерегущем» тем временем починили машину, и оба миноносца вновь двинулись к Артуру. Но японские минные крейсера обрушили яростный огонь на идущий последним «Стерегущий».

Осколком снаряда был ранен в голову Сергеев.

Вышли из строя подбитые орудия. Только Ситкин на носу продолжал вести огонь да кормовой минный аппарат выпустил мину по приближающимся японцам, но не попал.

С каждой минутой количество раненых все увеличивалось, – у орудий почти не осталось прислуги.

– Ваше благородие, – обратился к командиру Ситкин, – дозвольте пару духов вызвать на помощь к орудиям?

– У них своего дела хватит, машина все время работает с перебоями.

– Могу дать двух кочегаров на подачу, – ответил поднявшийся на палубу инженер-механик Анастасов. – Ситкин и Глебов, идите к новому орудию!

Примолкнувшее было орудие заговорило снова, но тут очередной снаряд, попавший в миноносец, вызвал пожар, который быстро начал распространяться по кораблю. Пробили дробь-тревогу. Матросы бросились тушить пожар. Орудия замолчали. Японцы, видя беспомощность миноносца, приблизились к нему на торпедный выстрел. Воспользовавшись этим, лейтенант Головизнин навел на врага торпедный аппарат. Грянул залп. Воздух потряс грохот взрыва. Высоко вскинулся вверх столб дыма и пара – вражеский корабль исчез в пенящемся водовороте…

К ногам матроса Иванова упал боевой стеньговый флаг, сбитый японским снарядом.

– Поработай-ка, друг, малость за меня, – сказал Иванов, передавая тяжелый насос Ситкину, – а я в момент обернусь; видишь, какое дело – флаг японец сбил.

Бережно засунув полотнище за пазуху, матрос стал взбираться на мачту. Осколок снаряда ударил в плечо, рука повисла плетью. «Только бы добраться, только бы успеть…» – настойчиво билась мысль. Собрав последние силы, Иванов прикрепил флаг к мачте и, сбитый осколком, рухнул на палубу.

Напрасно «Решительный», спасая товарища, бросился на противника. Японцы отгоняли его сосредоточенным артиллерийским огнем, видимо решив сначала расправиться с подбитым, потерявшим способность управления миноносцем.

Боссе трезво оценил положение: силы были больше чем не равны. Ясно, что через несколько минут его миноносец тоже окажется в положении «Стерегущего». Выход только один – не медля ни минуты, постараться пробиться в Артур, вызвать на помощь эскадру. Воспользовавшись тем, что японцы обрушились на «Стерегущего», Боссе, исправив машину, двинулся в Артур.

Тем временем японцы подошли почти вплотную к «Стерегущему», расстреливая его в упор. Осколком крупного снаряда был убит Кудревич.

Поддерживаемый двумя матросами, на палубе появился Сергеев. Он окинул взглядом свой израненный корабль, немногих оставшихся в живых матросов.

– Спасибо, братцы, за геройскую службу, – собирая последние силы, сказал командир, обращаясь к близстоящим матросам. – Врагу «Стерегущего» не сдавать! Помните – это русский корабль, а русский корабль врагу не сдается! Ведите меня на капитанский мостик. Хочу умереть на посту!

Но подняться на мостик Сергеев уже не смог, силы оставили его, он умер от потери крови.

Подошедшие вплотную японцы стали расстреливать людей из пулемета и винтовок. Одним из первых упал Головизнин, принявший командование миноносцем, вскоре был убит и инженер-механик Анастасов, вступивший в командование «Стерегущим» после Головизнина.