Уснувший пассажир - Степанов Анатолий Яковлевич. Страница 11

– По тревоге подняты пограничники, милиция и ОМОН. Район возможного пребывания автомобиля прочесывается по квадратам. Особое внимание – граница.

– Оперативно, – невесело похвалил всех Смирнов и сел рядом с командиром.

– Как я понимаю, все проясняется, – тихо, чтобы не мешать начальнику, беспрерывно повторяющему в трубку «да… да… да…», сказал командир. – А ты смурной какой-то.

– Значит, любитель-одиночка? – заговорил вопросами Смирнов. – Значит, спонтанное дурацкое убийство? Значит, все элементарно и голо, как обезьянья задница? Значит, я старый маразматик?

«Газон» под номером 19 – 34 неторопливо свернул с трассы и узким асфальтом покатил к аэропорту. На первой скорости пристроился на прежнее свое место и затих. Из него выбрался бодрый гражданин в брезентовой штормовке и тяжелых сапогах и решительно зашагал к аэропорту.

Стражу было велено никого не выпускать из здания, а впускать – пожалуйста. Гражданин в штормовке свободно проник в зал ожидания и остановился, от дверей изучая обширную аудиторию. Смотрел, смотрел и высмотрел кого надо. В восторге двумя руками вырвав из двух карманов две бутылки, он вознес их над головой и воззвал:

– Витек! Дениска!

Двое граждан в таких же штормовках поднялись со скамьи, увидели сверкающие сосуды и ликующими криками восхитились:

– Достал-таки, мерзавец!

– Я рыдаю, Боб!

Заломив руку первого гражданина в штормовке, милиционер Мусалим втащил его в кабинет. Гражданин Боб шепотом матерился от боли:

– Кто это? – спросил Смирнов.

– Угонщик, – гордо доложил Мусалим. – Хулиган. Он машину угнал.

– Так, – сказал Смирнов, вздохнул полной грудью, хлопнул себя ладонями по коленям, встал и подошел к гражданину.

– Так-то оно так, – возразил гражданин. – Но зачем руки крутить? Больно ведь.

– А ты машины не угоняй, – справедливо заметил Смирнов.

– Во-первых, не «ты», а «вы». Во-вторых, не машины, а машину. А в-третьих, я ее не угонял, а заимствовал на время. – Гражданин, надо признать, отбрехивался с достоинством.

– Хрен с тобой! Буду тебя на «вы» называть, – неизвестно почему Смирнов чрезвычайно развеселился. – Вы, как я понимаю, геолог, интеллигентный, так сказать, человек. И без всяких сомнений тайно уводите чужую машину. Некрасиво, очень некрасиво. Что, была какая-то особая нужда?

– Была, – признался геолог. – Душа горела.

– То есть? – недопонял Смирнов.

– Вы тут, которые с самолета, на глазах у нашего советского обывателя заграничные напитки хлещете, – обличающе возвысил голос Боб, – а мы, одичавшие в поле, должны на это спокойно смотреть? Ну, я и решил в райцентр смотаться, хоть сивухи перехватить.

– А почему взяли именно эту машину?

– Во-первых, я умею «газон» без ключа завести. А во-вторых, стоял этот «газон» больно хорошо. Не видно его ниоткуда. Я и подумал! смотаюсь быстренько туда и обратно, никто и не заметит.

– Мусалим, оштрафуй его на пятьдесят рублей за мелкое хулиганство, – распорядился Смирнов. Неожиданно вновь перейдя на «ты», добавил мечтательно: – А в общем, геолог, ты даже не представляешь, какой ты молодец!

– В общем, я-то очень хорошо представляю. А если вы меня по достоинству оценили, не отбирайте пятьдесят рублей, а, наоборот, наградите меня той же суммой.

Не успел Смирнов ответить трепливому геологу, как раздался, безоговорочно прерывая все местные телефонные переговоры, длинный звонок столичной связи. Начальник взял трубку. После очередных трех «да» сообщил присутствующим:

– Смирнова требуют.

– На селектор переключите, – попросил Смирнов, забирая трубку. Начальник защелкал тумблерами, и барский московский голос приказал:

– Смирнов, распорядись, чтобы тебя оставили одного.

– Я один, – проследив за тем, как на цыпочках, стараясь не делать шума, покидали кабинет законопослушные командир, начальник, геолог и Мусалим, доложил Смирнов.

– Ты что это там за шухер со всеобщей тревогой устроил? – недовольно осведомился голос.

– Только что собрался ее срочно отменить, а тут ты поспел, – грубо ответил Смирнов. – Есть что новенькое – быстро говори. А то мне некогда.

– Ничто тебя изменить не может, – грустно констатировал голос. – Из новостей – мелочовые. Торгпред из ихнего посольства, оказывается, на свой страх и риск для сопровождения курьера от Москвы до Сингапура нанял из частного московского детективного агентства «Фред» человека. Ты смотри: если что, этот паренек пусть тебе поможет.

– Вряд ли ему теперь удастся мне когда-нибудь помочь, – непонятно заявил Смирнов. – Все, Серега. Все встали на свои места. И будь здоров, мне некогда.

Он щелкнул основным тумблером и, подбежав к двери, крикнул:

– Начальник! Начальник! – Когда тот вошел, вспомнил про необходимую в общении с националами обходительность и вежливо попросил: – Будьте добры, сообщите участвующим в поиске, что тревога отменяется и все могут вернуться к своим обычным делам. – И тут же взорвался: – Где же эта чертова опергруппа?!

Рок-музыканты скучали. Образовав своими телами шестиконечную звезду, лежали на полу и смотрели в потолок.

– Ребятки, за мной! – зычно призвал их Смирнов. Он стоял над ними.

Откликнулся по праву старшинства сонный Дэн:

– Было покойно, но скучно. Станет суетно и… – Он сел и вопросительно глянул на Смирнова.

– И страшно, – добавил тот.

Страж после некоторой перепалки со Смирновым выпустил всех семерых на волю. После полутьмы зала ожидания мир без прикрас был слишком ярок для тусовщиков ночных сейшенов. Они щурились недовольно.

– Вы единственные, кому я могу поручить это дело, – просто сказал Смирнов. – Я прошу вас самым тщательным образом обыскать все, где можно что-то спрятать, в радиусе полукилометра. И прошу сделать это как можно скорее.

– Сарай, машины, непонятная вон та развалюха, монументальная свалка… – разглядывая окрестности, перечислял возможные объекты поиска Дэн. И сообразил, что не спросил о главном. – А что искать-то?

– Труп, – буднично сообщил Смирнов.

– Не шути, папик, – попросил Дэн.

– Не до шуток. Я понимаю, что это страшно, но мне не к кому больше обратиться. Я очень прошу вас.

– Мы не хотим, – отказались барабаны.

– А что вы хотите? Чтобы появился еще один труп? Потом третий, четвертый? Они появятся, если я опоздаю. Впрочем, решайте сами. Я спешу. – Смирнов вытащил «беретту» из внутреннего кармана пиджака, переложил ее в боковой плаща и покинул музыкантов.

Незаметный гражданин – шоферюга злосчастного «газона» – все так же стоял у газетного киоска. Смирнов невидимкой подошел к нему, встал рядом, воткнул ствол «беретты», скрытый плащом, в его поясницу и ласково прошептал:

– Вякнешь, дернешься – стреляю без предупреждения. Сейчас ты не спеша пойдешь в кабинет начальника аэропорта. А я – за тобой. Еще раз напоминаю: без шуток.

Они и пошли. Впереди шел незаметный гражданин, а за ним – Смирнов, который старался, чтобы его клиента не видели находящиеся в зале, – прикрывал. Ему это вполне удавалось: крупнее он был и шире малокалиберного незаметного гражданина.

Когда они вошли в кабинет – шерочка с машерочкой, Смирнов попросил устало:

– Товарищ начальник, я сейчас здесь должен допросить этого гражданина и очень прошу, чтобы нас оставили с ним наедине.

– Надо – значит надо, – сказал начальник. Встал,

пригласил командира: – Пойдем, Сергей Сергеич.

– Мусалима у дверей поставьте! – крикнул им вслед Смирнов. И вежливо предложил незаметному гражданину: – У вас есть возможность облегчить свою участь добровольным признанием. Рассказывайте, я слушаю вас.

– Я не понимаю, о чем вы… – начал было незаметный гражданин, но докончить фразу не успел, потому что Смирнов коротким крюком левой нанес ему страшный удар по печени. Гражданина скрутило. Смирнов с профессиональной сноровкой мгновенным прощупыванием обшмонал его, толкнул на стул, а сам прошел за стол.