Последний рубеж - Стерхов Андрей. Страница 86

Секунды тянулись, табачный дым все большими клубами поднимался к потолку, а напряжение все никак не спадало. Напротив, нарастало. Но игра нервов – не та игра, что может длиться вечно. Землянин решил не доводить дело до крайностей. Жалея, что местных на улыбку не купишь, осторожно приподнял шляпу и поприветствовал страдальцев на аррагейском:

– Горизонта вам, люди божьи. Я не Зверь. Успокойтесь.

Соображал, конечно, что лучше бы на муллватском, но при артобстреле, заставшем в чистом поле, и каска – бетонный дот.

Едва он произнес первое слово, муллваты арбалеты тут же опустили и возмущенно загалдели. То, что перед ними не Зверь, это они теперь поняли. Всем известно – Зверь по-людски говорить не может. Вопрос снялся сам собой. Но то, что какой-то залетный аррагеец сунулся в трактир, им явно не понравилось. Некоторым – активно. От ближайшего стола тут же подскочил вертлявый хлюпик и стал задираться. Ткнул Владу пальцем в грудь, состроил рожу и спросил язвительно:

– Что ты тут делаешь, безмозглый арраг?

Спросил и обернулся за поддержкой к почтенной публике: мол, как я этого урода на его же помойном языке? Зрители его выходку одобрили – дружно заколотили кто кулаком, кто кружкой по доскам столов. Влад почувствовал себя болельщиком «Буйволов Ритмы», по трагическому стечению обстоятельств попавшим в бар «Девятые врата» – штаб-квартиру отмороженных фанатов «Ганзайских Дьяволов».

– Заблудился, арраг? – не унимался хлюпик.

И вновь застучали кулаки и кружки, закивали бороды.

– Я не тот, за кого вы меня приняли, – громко, чтобы услышали все, крикнул Влад. И опустил маску.

Муллваты стихли – увидели, что перед ними никакой не аррагеец. Слишком уж черты лица у незнакомца были утонченными. Нездешними.

Через секунду-другую из того угла, где камин, раздался удивленный голос:

– Эй, кто ты?

Влад устало вздохнул:

– Кто-кто… – И сообщил: – Землянин.

Хлюпик, которому понравилось быть в центре внимания не удивился. Ему что аррагеец, что землянин – без разницы. Продолжая юродствовать, сбил с головы Влада шляпу, хлопнул ладонью по его подбородку и заявил:

– Земляне – безбородые козлы.

И тут же ответил за «козла». Влад сначала ткнул его кулаком в живот, а когда остряк согнулся, разогнул его коленом в челюсть.

Гарсон, носилки!

Быстро опустив арбалет на земляной пол, Влад еще успел свалить двоих набегающих – одного с левой, другого с правой, а потом уже его самого сбили с ног. Ударом табурета по голове. И навалились всей бандой. Равнодушным к его судьбе никто не остался, каждый пожелал отметиться в избиении Носителя Базовых Ценностей. И подавальщики подоспели. И повар с кухни прибежал с поварятами. Человек шесть зашли с улицы, быстро разобрались, что к чему, и тоже подключились. И то что у многих кисти рук отсутствовали, ничего не значило. Пинали в основном ногами.

Как оказалось, правила «лежачего не бьют» здесь не знали. Или знали, но забыли. Или распространялось оно не на всех.

Влад, пребывая в легком нокауте, прикрыл голову и терпел. Секунд сорок. Но едва очухался, перешел в контрнаступление. Дико заорал, крутанулся на спине и подсек ногами двоих. Тем падать было некуда, кроме как на него. Одного Влад прихватил за горло мертвой хваткой и стал прикрываться им как щитом. Бедняга сначала хрипел и трепыхался, затем посинел и затих. Муллваты дружно кинулись на его спасение. При этом здорово друг другу мешали. Влад воспользовался суматохой и умудрился ударом в голень сбить еще кого-то. Тот, падая, зацепил соседа. В результате образовалась знатная куча-мала, где ничего разобрать было уже невозможно. И, как водится, свои начали лупцевать своих. Чтоб чужие боялись.

Очнувшийся хлюпик нырнул в этот ком, пролез змеей между телами, потянулся к «Ворону» и даже сумел ухватиться за рукоять.

Умник драный!

Ровно через полторы секунды сработала защита. Истошный крик пораженного импульсным разрядом перекрыл все остальные звуки – стоны, ругань, удары и треск порушенной мебели. Но этот визг покусанного скунса только подзадорил остальных. Стали молотить с утроенной силой. Получив очередной удар ногой в грудину, Влад наконец-то разозлился. И тут же вспомнил о браслете. Задыхаясь и хватая воздух ртом, подумал: «Какого черта стесняться, забьют ведь насмерть». Ни секунды больше не медля, приказал браслету покончить со всем этим бесчинством.

В следующий миг муллватов разметало ударной волной по всей таверне.

Разметало, но не размазало.

Поднимались, охая и ахая. Ошарашено смотрели на Влада и пытались понять, что это такое сейчас произошло. Зачинщик драки оказался самым догадливым. Раньше остальных сообразил, кого только что так дружно и в охотку колошматили. Выбрался из-под опрокинутого стола и, потирая ушибленный локоть, спросил со смесью испуга и надежды в голосе:

– Это-то… Ты что – Охотник?

И затеребил от волнения жиденькую бороденку.

Влад сначала застегнул кобуру, оправил ремень, вытащил из нагрудного кармана шорглло-ахм, проверил, не разбился ли, засунул обратно, только потом сказал:

– Я смотрю, ты на всеобщем языке заговорил.

Хлюпик закивал:

– Знаю не мало. Не все знают. Я знаю.

– Ну а раз знаешь, тогда, дружок, подними-ка для начала мою шляпу. Будь так любезен.

Незадачливый мужичонка посмотрел сначала на лежащую в пыли шляпу, потом стал озираться на своих дружков. На этот раз никто его поддержать не захотел. Повар улизнул на кухню. Поварята ускакали за ним следом. Оба подавальщика, похожие один на другого как близнецы, стали поднимать разбросанные столы и табуреты. Остальные отводили взгляды и делали вид, что все происходящее их не касается. Агрессивное единство толпы, прущей на одного, сменилось – как это зачастую и происходит при разборе полетов – на робкую уединенность.

Хлюпику ничего не оставалось, как поднять шляпу, отряхнуть и протянуть землянину. Влад нахлобучил и поблагодарил:

– Спасибо.

Пристыженный малый ничего не сказал, лишь сглотнул.

– Как звать? – спросил Влад.

– Это-то… Болдахо звать меня.

– Так вот, Болдахо-братец, угадал ты. – Влад вытянул руку и показал браслет. – Я – Охотник.