Отныне и вовек - Стил Даниэла. Страница 67

Адвокат покачал головой.

— По крайней мере мы организовали неплохое шоу.

— Оно было бы более удачным, если бы Грин нашел что-нибудь весомое о Бертон и Джеде Наулзе. В этом вся загвоздка. — Мартин сердито покачал головой, и Ян похлопал его по плечу.

— Она вернется, чтобы услышать вердикт? — Джесси было любопытно.

— Нет. Она больше не появится в суде.

— Стерва. — Сказано от всей души.

— Джесси! — Ян поспешил утихомирить жену, но не тут-то было.

— Да? Она разносит к чертям наши жизни, едва не доводит нас до банкротства, не говоря уже о том, что эта дрянь сделала с нашими нервами, а потом просто уходит, чтобы полюбоваться закатом. Каких чувств к ней ты ждешь от меня? Благодарности?

— Нет, но нет смысла…

— Почему? — Джесси опять заголосила, и Ян знал, как она заведена. — Мартин, не можем ли мы по окончании дела выдвинуть против нее иск?

— Да, полагаю, что можем, но что нам это дает? У нее ничего нет.

— Тогда мы выдвинем иск против государства. — Она не подумала об этом раньше.

— Послушай, почему бы вам обоим не погулять в холле? — Он многозначительно посмотрел на Яна, и тот кивнул. — Будьте поблизости и не уходите из здания.

Джесси кивнула и встала, ища руку Яна. Мартин оставил их и вернулся к своему столу. Состояние Джессики вызывало у него беспокойство. Она отвергает возможность поражения.

— Жаль, что мы не можем пойти выпить. — Она медленно прошла в холл и прислонилась к стене, пока Ян прикуривал сигарету. Ноги у нее тряслись. Джесси хотела осесть на пол и в отчаянии ухватить Яна за колени. Все должно быть нормально. Должно быть.., должно быть.., она хотела бить кулаками в дверь, за которой скрылись присяжные…

— Скоро все завершится, Джесс.

— Да. — Она выдавила крошечную улыбку и ухватилась за его руку, когда они шли по коридору. Они долго молчали, Джесси погрузилась в мир своих мыслей, пока курила сигарету и ходила, держась за Яна. Прошел почти час, ее мозг перестал лихорадочно работать, возможно, из-за истощения.

Джессика чувствовала себя одинокой и уставшей, ей было грустно, но мысли уже не мчались с такой бешеной скоростью. Хоть что-то.

Она решила позвонить в бутик, просто чтобы узнать, как идут дела. Странное время для звонка, ни с того ни с сего Джессика захотела вернуться в привычную обстановку, убедиться в том, что мир не кончался одним бесконечным коридором, где Ян и она были обречены провести остаток своих дней. Она скучала по суматохе магазина. По лицам покупателей.

Девушки доложили ей о последних событиях, и Джессике стало лучше. Как в тот раз, когда они ходили в кино с Астрид. Будничность. Это уменьшило ее напряжение.

К четырем часам Ян тоже расслабился, они начали играть в слова. В половине пятого уже обменивались избитыми шутками.

— Отгадай, что это? Серое с четырьмя ногами и чемоданом?

— Слон? — Она уже хихикала.

— Нет, дурачок, мышь, собравшаяся в отпуск. — Ян ухмыльнулся, получив удовольствие от шутки. Они были похожи на учеников второго класса, выдворенных в коридор.

— Ладно, умник. Как ты определишь, что у тебя свалились штаны?

Она быстро подошла сзади, и Ян засмеялся, но потом увидел, что Мартин делает им знаки с противоположного конца холла. Шутки закончились. Ян встал первым и посмотрел в лицо Джессике. Она побледнела от охватившего ее ужаса. Вот и пришел этот страшный момент. Никакими играми уже не отгородиться от него. Господи.., нет!

— Джесси, без паники! — Ян видел, как она боится, и крепко обнял ее. — Я люблю тебя. Вот и все. Я люблю тебя.

Знай это, ничего не изменится, ты — замечательная и всегда будешь такой. Поняла?

Джессика кивнула, но ее подбородок дрожал, когда он посмотрел на нее.

— Ты — замечательная. Я люблю тебя.

— Ты — замечательный, и ты любишь тебя.., то есть меня. — Она тихо засмеялась, и Ян снова сжал ее в объятиях.

— Ты замечательная, а не я, глупышка.

— Это ты-то не замечательный? — переспросила она уже несколько окрепшим голосом. Ей всегда становилось лучше, когда Ян приходил на помощь.

— Джесси… Признаюсь тебе. Чертовски жаль, что мои штаны не свалились.

Они оба засмеялись, и он разжал объятия.

— Все будет хорошо. А теперь — пошли.

— Я люблю тебя, дорогой. Жаль, что ты не знаешь, как сильно я люблю тебя. — Слезы застилали ей глаза, когда она шла рядом с ним, пытаясь сказать слишком много в такой короткий срок.

— Ты здесь. Больше никаких слов. Прекрати закатывать сцены и убери грим с лица.

Джессика нервно смеялась и провела ладонями по щекам, на них остались черные дорожки.

— Я, должно быть, выгляжу отвратительно.

— Роскошно.

И вот они пришли. Дверь в зал судебных заседаний.

— Все в порядке? — Он посмотрел на нее долгим, твердым взглядом, пока они стояли, не сводя глаз друг с друга.

Помощник шерифа наблюдал за ними, а потом отвернулся.

— Все в порядке. — Она тихо кивнула, и они улыбнулись.

Они вошли в зал суда, когда присяжные и судья уже находились на своих местах. Подсудимого попросили встать, и Джессика чуть было не поднялась со своего кресла вместе с ним, но одернула себя.

— Хорошо, хорошо, хорошо… — Ее пальцы уцепились за сиденье, она закрыла глаза в ожидании. Все непременно будет хорошо, всего лишь ужасное ожидание. Это не убьет, но так ужасно пройти через такое испытание.

Старшину присяжных попросили зачитать вердикт. Джессика затаила дыхание, ей хотелось встать рядом с Яном. Вот оно.

— Господа присяжные заседатели, виновен ли подсудимый в совершении позорного противоестественного преступления?

Они вперились в список остальных обвинений, повисла пауза… Джессика ждала.

— Виновен, ваша честь.

Ее глаза широко раскрылись, и она заметила, как вздрогнул Ян, словно его ударили хлыстом по лицу. Но он не повернулся, чтобы посмотреть на нее.

— А в принуждении к орально-генитальному контакту?

— Виновен, ваша честь.

— В изнасиловании?

— Виновен, ваша честь.

Джессика сидела потрясенная, Ян не двигался с места.

Мартин посмотрел в ее сторону, и она почувствовала, как слезы начинают сбегать по ее щекам. Присяжные были распущены и покинули зал. Ян сел как подкошенный, она подошла к нему. В его глазах была пустота. Джессика не знала, что ему сказать. По лицу мужа пробежали две одинокие слезинки.