Мертвая невеста - Стрельцова Маша. Страница 14

— Алёна, ты о чем задумалась? — донесся до меня мягкий голос Антона.

Я посмотрела на него и решилась:

— Послушай, а у тебя часом нет с собой… крови?

Он внимательно осмотрел меня и понимающе спросил:

— Голодна?

— Да, — несчастно призналась я. — Ты же три дня не приходил.

Рот просто горел от жажды, слабость была неимоверная.

— И мне тоже надо, — тихо призналась Лариска.

— Девочки, так какие проблемы? Отчего вы меня ждали? Идите и добудьте себе крови, людей в городе полно.

— Добыть крови? — недоуменно переглянулись мы с врагиней.

— Именно, — кивнул он. — Я ведь не всегда буду с вами, так что ваша задача — научиться это делать. Кровь теперь для вас — необходимость. Она дает вам энергию и жизнь, так что выбора у вас нет.

— Наркоманки по крови, значит? — брезгливо скривилась я.

— Я бы не стал так говорить, — мягко ответил Антон. — Когда вы были живы — вы регулярно питались, и никто не говорил вам, что вы наркоманки от еды, верно? Если люди перестанут питаться — они быстро зачахнут и умрут. Так вот, кровь теперь для вас — та же еда. Без нее вы зачахнете и на сороковой день умрете. Я понятно объяснил?

— Вполне, — кивнула я.

— Далее по курсу вашего выживания я хочу поговорить о следующей чисто практической мелочи. Одежда скоро износится — что делать будете? Вас же в приличные дома пускать перестанут!

— Ну, Ларису отсутствие одежды не смутит, — я едко посмотрела на практически обнаженную девицу.

— Алёна, я серьезно.

— Олеську заставлю принести что-нибудь, — пожала я плечами.

— Нежно ненавидимая подруга? — понимающе покивал он.

— Да с чего? Сестра. Любимая.

— Не дай бог быть тобой любимым, — резко ответил он. — Ты сама-то подумай, сколько ей в психушке придется лечиться после твоего появления!

— Так я аккуратно, типа снюсь!

— Забудьте про родственников, если они вам дороги! — отрезал он.

— А что ж тогда делать? — растерялась я.

— Все, что вам нужно — берите у чужих людей, — пояснил он. — Вот вчера — отчего вы не взяли одежду той девушки? Косметику?

Я задумчиво посмотрела на крыши крутых новорусских коттеджей, что виднелись за рощицей.

— Не стану я побираться! — вздернула нос Лариска. — Донашивать чужие шмотки — да такое мне и в страшном сне не могло присниться!

— Значит, надо найти такую гардеробную, где одежда лежит с еще не срезанными ярлыками, — спокойно сказала я. — Антон! Отпусти нас на охоту.

— Рвешься в бой? — хмыкнул он.

— Жажда мучает просто зверски. И мне необходим купальник! — твердо ответила я.

— И ты готова кого-то убить за купальник? — Лариска вроде даже и ушам своим не поверила.

— За кровь, без которой не проживешь ни ты ни я. И к тому же не убивать, а просто переводить в категорию мертвых. Как ты могла убедиться — это не так уж и плохо. Да и вообще, прачечных для нас никто не приготовил, я уж третью неделю в одном платье хожу, а твое свадебное платье уж черное.

Лариска загрустила и повернулась к Антону:

— Ну что, отче, благословляешь на охоту? А то и правда скоро без сил свалюсь. И с платьем вопрос правильно поднят.

— Хорошо, хорошо! — поднял он руки. — Сдаюсь. Так и быть, отдам вам один из этих коттеджей.

— Какой именно?

— Сейчас, — он сел на песок, закрыл глаза, что-то прошептал и замер.

Текли минуты — он был неподвижен.

Мы молча стояли рядом, боясь пошевелиться.

Наконец он открыл глаза.

— Вон тот коттедж с флюгером в виде жар-птицы, видите?

Мы видели, лунный свет как раз ложился бликами на серебристую птичку.

— В коттедже сейчас спит семья: муж с женой и двое дочерей вашего возраста.

— Надеюсь, и нашей комплекции, — пробормотала я.

— Да с твоей выпотрошенной талией никто не сравнится, — подколола меня Лариска.

— Ах ты…

— Девочки, — устало посмотрела на нас Антон. — Вы ссориться будете или меня слушать?

Мы пристыженно замолчали.

— Важно все сделать тихо, — наставлял он. — Учитесь этому, ибо вам совершенно ни к чему быть застигнутыми. Справиться с вами можно, имейте в виду. В коттедже выпейте только мужчину, а потом труп разложите. Делайте с ним что хотите, женщинам просто заморочьте головы, но вреда не причиняйте. Вопросы есть?

— Ты уедешь? — тихо и несчастно спросила Лариска.

— Нет конечно, — улыбнулся он. — Вы же не отсюда до кладбища не доберетесь до рассвета!

— А что будет, если рассвет нас застигнет? — задумалась я вслух. — Сгорим, как в фильмах?

— Да с чего? — удивился парень. — Просто заснете, и тогда добрые сограждане определят вас в ментовку или больницу. Сами понимаете, и то и то для вас просто губительно.

— Ну что ж, пожала я плечами. — Мы пошли. Ты где нас будешь ждать?

— На пляже. Ну, девочки, вперед.

— Но я не одета, — растерялась Лариска.

— Возьми, — Антон снял с себя футболку, и на этой мерзавке она удивительным образом стала походить на шикарное и стильное платье.

— Идем, — буркнула я, и, не оглядываясь, пошла к кованой ограде, что окружала разом все коттеджи.

Меня сжигала зависть. Самая черная из всех, что существуют на свете. Я тоже хотела, чтобы мою кожу ласкала футболка Антона, согревала меня теплом его тела. А ведь еще можно склонить голову к плечу и вдохнуть его запах…

Я обернулась — Лариска, мечтательно улыбаясь, склонила голову к обтянутому черной тканью плечу.

— Что ты как черепаха! — рявкнула я, но это нисколько ее не обескуражило и не сбило противную улыбочку. Она лишь прибавила шагу. Мы обошли ограду и уперлись в кованые ворота.

— Ну что, будем охранников охмурять? — спросила я.

— Зачем? — безмятежно отозвалась Лариска. — Я тут была. С той стороны от арсеньевского коттеджа калитка есть, Пал Саныч от жены через нее удирает.

— А зачем? — удивилась я.

— Она алкоголичка, — пояснила Лариска. — Сильно буйная, как напьется, лупит его всем, что под руку попадется.

— Вот ничего себе! А чего не разведется?

— Любит он ее.

— Ну чтож, показывай свою калитку, — хмыкнула я.

В арсеньевском коттедже никто не спал. В окнах метались тени — гном удирает от великанши со сковородкой, гном удирает от великанши со стулом наперевес, упс! — попадание в цель! Когда мы дошли до калитки — персонажи театра теней вылезли в реальность. Со стуком распахнулась дверь, из коттеджа вылетел пузатенький гномик, и, вереща как заяц, ринулся прямо через аккуратные грядки.

Следом вылетела великанша с увесистым подсвечником. Увидев сие варварство, она и вовсе озверела:

— Ах ты гад, помидоры мои топтать! — и ринулась вслед за ним.

Помидорные кустики под ее напором полегли как подкошенные.

— Анжелочка, Анжелочка, не надо!!! — верещал гном, несясь к калитке.

Торопливо отпер ее и пулей пролетел мимо нас, изрядно онемевших от такого представления.

— Не прощу тебе помидоров! — орала великанша, стремительно его догоняя.

— Ну и нравы у вас, богатых, — только и смогла вымолвить я.

— Завтра она будет с похмелья помирать, будет тихой, ласковой. Блины заведет, станет Пал Саныча чмокать в щечку и называть «поросеночек ты мой». Так что они вполне счастливая семья.

— Я как-то по-другому представляла счастливые семьи, — буркнула я.

— Пошли, пока они не вернулись, — хмыкнула Лариска.

Мы прокрались по крошечному огородику, по пути дотоптали помидоры, так уж получилось.

Около намеченного дома нас ожидало суровое разочарование. В ограду-то мы еще с горем пополам попали, перелезав через забор, а вот сам коттедж был неприступен, как Форт Нокс. На окнах решетки, стальные двери наглухо задраены. Мы оббежали дом, убедились, что лазейки нет. Подумали и еще раз оббежали, чтобы убедиться, что мы не ошиблись. После сего, озадаченные, уселись на клумбе под окнами.

— И чего делать-то будем? — спросила Лариска.

— Может, попробуешь кого-то заставить открыть дверь? — с надеждой спросила я.

— Да не, это ж человека видеть надо, — вздохнула она.