Останься со мной! - Стэндард Петти. Страница 20

– Я выезжал верхом на пастбище почти каждое утро и не собираюсь отказываться от этого теперь. – Сара видела, как глаза его сузились и на лице появилось упрямое выражение. Одной рукой опираясь на костыль, а другой – на лошадь, он прыжками обошел лошадь и встал с другой стороны. – Тише, малыш, – успокоил он коня, который начал приплясывать на месте, и неуклюже вставил правую ногу в стремя.

– Папа, я думаю, что... – Майкл, не закончив фразы, замолчал и подхватил костыль, который передал ему отец.

Мак схватился за седло, перенеся на стремя всю тяжесть тела, и с громадным усилием перекинул загипсованную ногу через седло.

– Эта штуковина, черт бы ее побрал, тянет на целых двадцать фунтов, – проворчал он, натягивая вожжи, и они с Майклом обменялись гордыми улыбками.

Этого человека, видимо, ничто не остановит, подумала Сара, с легкостью садясь в седло и наблюдая, как Майкл закрепляет костыли позади Мака двумя кожаными ремнями. Она улыбнулась: костыли по обе стороны широкого крупа лошади казались как бы продолжением ног Мака.

– Все в порядке? – поинтересовался тот у Сары. Она кивнула.

Они пустили своих лошадей шагом от конюшни с пристроенным загоном для скота, миновали коровник, полуразваленный стог сена, заметно уменьшившийся за зиму, затем проехали мимо дюжины клеток для кроликов, ярко-зеленого трактора с передними колесами без шин, на мягком сиденье которого валялись ветки и перья. Майкл скрылся за дверью коровника и через минуту вернулся с выздоровевшим годовалым теленком, которого он с трудом тащил за собой на желтой нейлоновой веревке, обвязанной вокруг шеи. В свободной руке он держал ружье. Подойдя к Маку и Саре, он ослабил веревку на шее теленка и протянул отцу ружье. С небрежной легкостью Мак взял ружье и вложил его в потертый кожаный футляр, прикрепленный к седлу двумя серебристыми кольцами.

– Мы вернемся через пару часов, – сказал он Майклу.

– Хорошо. Мне проверить изгородь на восточной стороне Гофер-Дрю или сразу же направиться на запад?

– На запад. И постарайся вернуться к полудню, чтобы сменить Якоба на автозаправке.

Майкл помахал им рукой и легким, неторопливым шагом пошел в конюшню седлать своего коня. Он надвинул шляпу почти на глаза, в точности подражая отцу. Мак тряхнул поводьями, и Джастис медленно тронулся вперед, подгоняя теленка. Лошадка Сары покорно и легко потрусила рядом по проторенной дорожке. Они проехали скошенный луг, который простирался за домом, и поскакали дальше, в открытую степь. Сара ехала молча, наслаждаясь ритмичным движением лошади, тем необыкновенным и удивительным движением, присущим только лошадям, по которому за долгие годы она так соскучилась. Джастис подгонял теленка, не давая ему щипать по дороге траву. Пришпорив свою лошадку, Сара поравнялась с Маком.

– Для чего тебе ружье? – спросила она. – Чтобы защищаться от воров?

– Нет, от змей.

– Ты имеешь в виду настоящих змей? – спросила Сара полушутя, но при этом неловко заерзав в седле.

– Угу. Или чтобы пугать волков, которые часто беспокоят наших телят. Или подать сигнал, когда попадешь в беду, – Мак пожал плечами, – это очень удобно.

Сара удовлетворенно похлопала свою лошадку по спине. Но на всем пути они не встретили ни одной живой души, кроме грязно-серого кролика, который мчался с огромной скоростью, и пустынность этих мест снова поразила ее. Никакого стада не было видно, и Сара с любопытством поинтересовалась:

– А сколько у тебя голов скота?

– Примерно двести пар.

– Пар?

– Имеется в виду корова-мама и теленок.

– А быки-папы не считаются?

Он посмотрел на нее, широко улыбаясь:

– Нет необходимости держать много быков, чтобы сделать коров счастливыми.

Она улыбнулась ему в ответ.

– Значит, не считая нескольких очень занятых быков, у вас всего четыреста голов скота?

– Да, примерно. На сегодняшний день, во всяком случае. Я недавно начал заниматься разведением новой породы. Их у меня уже тридцать восемь голов.

По тому, как он говорил, Саре стало ясно, что он очень гордится своей новой породой. Она смутно припомнила больших белых коров, привезенных, кажется, из Франции. Из Франции или нет, но четыреста тридцать восемь коров – это не так уж много. Может быть, ранчо и не такое огромное, каким она его представляла.

– А сколько у тебя земли?

– Четыре тысячи акров.

– Что?! – Сара удивленно уставилась на Мака. – Ты шутишь?

– Я еще сдал в аренду тридцать пять тысяч акров. – Он сказал это как бы между прочим, словно в этих астрономических цифрах не было ничего необычного.

– Ничего себе! – Сара продолжала удивленно качать головой, и при этом ее волосы, собранные в конский хвост, раскачивались из стороны в сторону. – Да это же целый штат Вайоминг!

– Не совсем, – рассмеялся Мак, – и вообще, на каждую корову необходимо иметь более ста акров земли. – Так как Сара все еще взирала на него с недоверием, он добавил: – Посмотри вокруг, это еще не Кентукки.

– Но ради Бога, скажи, как ты умудряешься следить за всеми коровами на таком огромном участке?

– Ну, прежде всего, они не разгуливают по всей территории. У нас есть ограждения, которые тянутся на несколько миль, и мы каждый месяц меняем место выпаса. В этом месяце, например, стадо этого маленького теленка находится не очень далеко от дома, поэтому ему не придется долго добираться.

И действительно, проехав около пятнадцати минут вдоль колючей проволочной изгороди по направлению к северу, Сара увидела темно-рыжих телят с белыми мордочками. Большинство из них щипали траву и упорно ее жевали, остальные лежали или в тени высоких кедровых деревьев, или на открытом пространстве, подобрав под себя ноги. Мак и Сара подъехали к поржавевшим от времени воротам из железных труб. Мак наклонился, чтобы поднять задвижку. Ворота распахнулись, и они проехали внутрь. Мак плотно закрыл ворота за собой. Они углубились, в ближайшую группу коров примерно на сто ярдов, и там Мак остановил свою лошадь. Он отстегнул от седла костыли и осторожно слез с коня, который терпеливо и стойко сносил все его неуклюжие движения. Когда он шел к теленку, резиновые наконечники костылей полностью утопали в грязи.