Я – вор в законе - Сухов Евгений Евгеньевич. Страница 88

Ангелу не стоило большого труда связаться с нэпмановскими ворами, хотя их разделяли несколько лет взаимной вражды. Совсем недавно все было тихо-мирно, а потом – пошло-поехало. Незначительная ссора перешла в конфликт.

Главной причиной раздора была непримиримость нэпмановских воров. Они отвергали всякого, кто не признавал их идеологии, чересчур жесткой для обычного вора. В число опальных попало целое новое поколение воров в законе, которые рискнули взять под защиту зарождающуюся буржуазию и нередко становились ее компаньонами.

Нэпмановские воры не признавали никаких компромиссов. Прямолинейные, они свято блюли идеологию законника, завещанную урками двадцатых годов. Нужно было проявить незаурядную гибкость и изворотливость, чтобы добиться от них согласия на встречу с раскольниками.

Это получалось только у Ангела.

Ангел выехал на встречу. Один. Нэпманы по достоинству оценили его смелость, предоставили машину и сопровождение. Двадцатилетние юнцы во все глаза пялились на важного гостя. Он был посланником из другого лагеря и представлял собой мир, который они видели лишь издалека. Раскольники слыли богачами. Каждый из них сколотил состояние, которого хватило бы на десяток жизней обычных смертных. Нэпмановские воры были аскетами. Напоминали черных монахов богатых монастырей – даже скудную милостыню там складывали в общак.

Главным среди нэпмановских воров был дядя Вася. Он даже выход на свободу воспринимал, как наказание. Если и доводилось ему покидать зону, то, как правило, ненадолго и всегда по уважительной причине. Время от времени приходилось наказывать отступников и перераспределять общаковскую кассу.

Вся жизнь дяди Васи была примером для нэпмановских воров. В общей сложности он провел за решеткой больше тридцати лет. Всегда подтянутый, он имел строгую осанку командира и выглядел значительно моложе своих шестидесяти с хвостиком. Первый раз он сел подростком, едва четырнадцать стукнуло. Начинал простым карманником на вокзале. К двадцати годам он достиг такого мастерства, что с ним было трудно тягаться самым опытным ворам. Шутки ради он вытаскивал у прохожего из кармана часы и так же незаметно возвращал их обратно. Его чувствительные пальцы могли сравниться разве что с пальцами виртуоза-пианиста. В двадцать лет он и получил эту кличку. Дядю Васю уважали авторитеты. Однако к ремеслу карманника он со временем охладел и стал специализироваться на квартирных кражах. И здесь он в короткий срок достиг такого уровня, которого обычный вор не успевает приобрести и при пятилетнем стаже. Дядя Вася без труда отпирал любой замок, и чем сложнее он был, тем интереснее ему казалась работа. Именно работа, поскольку содержимое квартир его как бы не интересовало вовсе. Одинокий, он отдавал всего себя воровской семье.

Дядя Вася ждал Ангела в тихом скверике, от которого лучами расходились четыре дороги. Это было предусмотрено на тот случай, если кто-либо попробует сыграть с им злую шутку. Дядя Вася поступал так потому, что уже давно не доверял чужакам, а Ангел был для него именно таким. «Что это за законник, который давно вышел из тюрьмы!» – недоуменно пожимал он плечами.

На соседних скамейках сидели крепкие парни – охрана дяди Васи.

Ангел увидел его еще издалека. Дядя Вася не менялся последние двадцать лет. Казалось, годы обходят его сухощавую статную фигуру стороной. Время, конечно, оставило на его лице следы, но весьма незначительные. Несколько морщинок в уголках глаз его не старили.

Они были друг от друга так же далеки, как папа римский от патриарха, однако их разногласия не мешали поклоняться одному богу. И у новых, и у нэпмановских воров были во многом общие законы, нарушать которые значило сделаться вероотступником и впасть в ересь.

– Садись, Ангел, – сказал дядя Вася. – Мы ценим, что ты пришел к нам один, но больше не делай такой глупости. У нас достаточно желающих видеть тебя в белых тапочках.

– Это мне известно.

– Ну и слава Богу! Тогда чем обязаны?

– Закурить не хочешь? – Ангел потянулся в карман за пачкой сигарет и тотчас увидел, что на соседней скамейке парень смахнул с колен кепку. Вороненый ствол был направлен в его сторону – это он тоже увидел. Ангел понял: резкое движение, и тот без колебаний разрядит в него половину обоймы.

Задымили. Тяжелый разговор лучше начинать, хлопнув водочки, ну а если не поднесли, то можно и подымить. Иногда помогает снять напряжение. – Тут вот какое дело! Не встретиться ли нам всем вместе? Обсудили бы, как жить дальше…

– Это еще зачем? – отозвался дядя Вася. – Нам и так все ясно.

– Что ясно? Так и будем жить, наставив друг на друга пушки? Тебе не кажется, что накопилась масса вопросов, на которые нужно отвечать сообща?

– О свидании просите, а сами предали воровскую идею. Как я объясню это своим людям, да вот хоть этим пацанам? – Дядя Вася начинал закипать, и Ангел видел, прибавь он немножко огонька, крутой кипяток хлынет через край. И вот тогда берегись! – Одну за другой вы похерили все заповеди законника. Барахлом разжились, раскатываете на дорогих машинах, в загранку зачастили, вам Гавайи подавай, снюхались с ментами! Вор в законе имеет право идти на контакт с ментами только в том случае, если это по делу. А вы с ними лижитесь, шуры-муры развели.

– Дядя Вася, ты забываешься, – нахмурился Ангел. – Если мы и контачим с ментами и тюремной администрацией, то только для того, чтобы облегчить жизнь ворам. У нас должны везде быть свои люди. Наступили другие времена. Нужно менять тактику хотя бы для того, чтобы не проморгать молодежь, а она, между прочим, хочет жить красиво. Не хуже гангстеров в Америке. Это тоже нужно учитывать. Я и сам не раз опускал всякого, кто начинал путаться с легавыми. Но то, что сейчас происходит, совсем другое дело! Пойми меня правильно, дядя Вася. Пойти на мировую с хозяином порой необходимо, чтобы нашей братве жилось полегче. Думаешь, если без конца с ними цапаться, можно творить благое дело? Как рыбак прикармливает рыбное место, так и мы их кормим.

– Можно говорить всякое, но большинство новых воров, что ведут дружбу с ментами, ссученные! Ни один из старых урок не позволил бы себе такого! Не воры, а барахольщики… Старые урки семей не имели. Все в общак! А теперь посмотри. Авторитета не набрался, а уже себе домину отгрохал, машину купил. И не для дела, а чтобы пофикстулить друг перед другом. Раньше вор в законе гордился тем, что его общак самый сытный, и упаси Боже, чтобы взял себе полкопейки! А сейчас общак разбазаривается почем зря. С него тянет каждый, кому не лень. Сейчас как? Кто богаче, тот и авторитет. Скажешь, нет? А братва на зоне без подогрева задыхается! Нет, не понять мне вас. Раньше цеховики деньги нам выплачивали, а теперь воры в законе у них на службе состоят. Воровскую идею подорвали, а еще примирения хотите.