Крутой герой - Свиридов Алексей Викторович. Страница 51

Но дальше размышления не пошли — Андреа и сам не заметил, как вместо логических рассуждений в мозгу начали мелькать разнообразные картинки, и он заснул, так и не вычислив, что же может встретиться на его пути в следующий день.

Впрочем, до следующего дня Андреа на вершине скалы не долежал, проснувшись задолго до рассвета от стука собственных зубов. Плащ оказался совершенно бесполезным, и собачий холод ночи пробирал до костей. С трудом сгибая и разгибая застывшие и затекшие руки и ноги он поднялся, кое-как нацепил рюкзак, и сделал попытку тихо спуститься на дорогу — она привела к тому, что поскользнувшись, Андреа шлепнулся на пятую точку и лихо съехал к асфальту на ней, увлекая попутно за собою небольшой водопад камешков и песка. В ночной тишине их перестук прозвучал громко и отчетливо, и в ответ на него ночь тот час же наполнилась звуками.

— М-р-р-мяу? — поинтересовалась вдалеке кошка, которая, судя по мощности звука, была размерами с медведя.

— Чик-чирик! — торжествующе ответило с другой стороны.

— М-м-му… — безнадежно вздохнули где-то совсем рядом.

Андреа замер, но ненадолго, вовремя сообразив, что вот так неподвижно сидя на кучке им же самим обрушенных камней, многого не высидишь. Или скорее высидишь слишком много. В соответствии с этой мыслью он резво вскочил, и бросился к скале — той же, где ночевал, или другой, времени разбираться не было. Забравшись по выщерблинам до половины ее высоты, он обернулся, и застыл снова, но на этот раз совершенно сознательно.

Из темноты по дороге, к тому месту, куда он меньше минуты назад вывалился, веселыми скачками приближалась темная масса, размерами превосходящая лошадь. Сначала ее очертания в тени были смутными, потом темное нечто появилось в полосе лунного света…

Андреа охнул про себя: беззаботно прыгающее по дороге существо имело две лапы с широко расставленными когтистыми пальцами, толстобокое тело, прикрытое брякающими при каждом скачке пластинами, и задорно откляченный назад и чуть-чуть вверх прямой хвост, с помощью которого оно держало равновесие.

Попрыгунчик одним резким судорожным движением повернул голову, и в лунном луче блеснул могучий клюв. Потом так же резко нагнулся, ткнул им куда-то в землю, и так же резко разогнулся.

«Ничего себе воробышек…» — мелькнуло в голове Андреа. — «Теперь самое время появиться кошке!» — и кошка действительно появилась. На секунду звезды закрыло распластанное гибкое тело, удар лапы с выпущенными когтями опрокинул воробья набок… Однако размеры кошки оказались не в пропорции с добычей, короткошерстный полосатый зверь был примерно таких же размеров, что и воробей, и началась схватка не на жизнь, а на смерть. Кошка, упав на спину, пыталась разодрать воробья могучими задними лапами, а тот, подскакивая и отчаянно чирикая, наносил ей удар за ударом своим клювом, который был значительно больше и тяжелее, чем если бы это был увеличенный обычный воробей.

Завороженный битвой, Андреа пропустил появление нового действующего лица — животное, видом и размерами схожее с самой обычной коровой, неторопливо подошло к дерущимся, словно привлеченный дармовым зрелищем зевака, а затем грустно замычало. И кошка, и воробей не обратили на это внимания, увлеченные битвой, а корова опустила голову вниз, словно решив вдруг высмотреть самую вкусную из всех трех травинок, выросших на этом куске асфальта. Между ее рогами заплясала дрожащая синяя искра, она в долю секунды разгорелась до яркости вольтовой дуги, и свернувшись в пылающий синим огнем шар, она сорвалась вперед.

Удар шара пришелся прямо в грудь воробью. Запахло паленым, и исполинская птица рухнула, задрав к небу свои лапы. Корова подняла голову, и неторопливо сделала шаг к поверженной добыче. Кошка, отпрыгнувшая было в сторону, изогнула спину и зашипела, тоже приближаясь к останкам воробья. Все так же неторопливо корова боком приблизилась ко все более громко шипящему зверю, и вдруг нанесла кошке быстрый и точный удар копытом передней ноги в нос. Кошка взвыла, и решив, что тут дело не чисто, длинным прыжком покинула сцену. Корова повернулась к воробью, поддернула губы, и разинула рот… «А вернее пасть!» — решил вжавшийся в скалу Андреа, разглядев ряды острых зубов в ней, а корова, легко откусив от птицы хороший кусок мяса, принялась его жевать, и теперь она выглядела не так печально.

— Фида, фу, назад! Фу, кому я сказал! Обожрешься же, дура! — раздался из тени повелительный голос. Корова сглотнула пережеванное мясо, и сделала шаг от туши, ровно такой, чтобы с одной стороны обладатель повелительного голоса увидел, что его команда выполнена, а с другой — чтобы в случае чего можно было без труда дотянуться и отгрызть еще один, ежели хозяин по какой-то причине ослабит бдительность. Хозяин бдительности не ослабил.

— Но, но, нечего хитрить… Лежать!

Корова, тяжко вздохнув, улеглась, а через мгновение рядом появился ее хозяин. Он оказался высоким лысым мужиком в грубой меховой одежде, причем на лысине у него было расположено несколько хорошо заметных шишек. Пять из них образовывали правильный многоугольник, а шеста торчала над лбом ни к селу ни к городу. Рассудив, что пять украшений наверняка от природы, а вот шестое — благоприобретенное, Андреа про себя усмехнулся:

«Эк тебя! Пятак надо было приложить!»

— Да я прикладывал, без толку, — буднично отозвался лысый, но через секунду заорал:

— Эй, кто тут?! А ну выходи!

«Счас! Может еще и руки за головой держать?»

— Руками можешь хоть за … держаться. Только если ты собираешься продолжать сидеть тут до утра, то это без толку — он тебе больше не понадобится.

— А чего так? — уже вслух спросил Андреа, начиная потихоньку слезать вниз.

— А того, что по утру вдоль дороги пингвины летать повадились. Осознал?

Андреа, ничего не отвечая, продолжил спуск. Какой смысл отвечать, если этот лысый урод и так все в мыслях читает? Подумав про лысого урода, Андреа сразу же испугался — а вдруг обидится. Однако тот вида не подавал, и вообще никак не реагировал.

«А может он и не все слышит? А если не все, то что конкретно? Спросить бы, а вдруг правды не скажет? Слышь, друг, ты мне правду скажешь?»

— А это смотря о чем. Если о том, какие мысли я у тебя читаю, а какие — нет, то ты небось и сам уже догадался. Так?

«Так».

— Ну, а коль так, нечего в молчанку играть. Мне вслух удобней.

Андреа буркнул «ладно», и подошел к лысому, опасливо косясь на лежащую корову — поза у нее была вполне спокойная и расслабленная, но на кончиках рогов легонько трепетали призрачные голубоватые огоньки. Видимо, предлагая неизвестному человеку с неизвестными намерениями спуститься вниз, хозяин флегматичной Фиды не так уж и рисковал.

— Ну что парень, будем знакомы! Меня зовут Лысый! — сообщил лысый, и протянул руку.

Андреа пожал ее, ощутив легкий укол электричества, и представился в ответ:

— Андреа Сакрольд Вридус, сокращенно Асв! — про остальное он решил пока суть да дело не поминать.

— Не буду врать, что очень рад, но в общем, ничего, — подытожил факт знакомства Лысый, и заметил:

— Что-то наших долго нету. Ладно, подождем, заодно и поговорим. Откуда сам, куда путь держишь?

— В горы, не знаю, как их зовут у вас, которые… ну, там! — Андреа махнул рукой. На первый вопрос удалось пока что не ответить, да Лысого этот ответ пока что и не заботил. Почесав лишнюю шишку, он сказал:

— Еще один. Эко вас всех в эти горы тянет. Может там и есть чего дофактическое… Пока что никто не возвращался, а новые так и прут. И сами, и по сценариям…

— По сюжетам что ли? — догадался Андреа.

— Ну, некоторые и так говорят. Мне-то повезло, мне все это железо и прочая фигня, что до Факта были никогда не интересовали, у меня вон — Фидашенька…

Корова подняла голову, грустно вздохнула.

— А вас, дурней, даже жалко. Сюжетные-то ладно, у них защита, а вот самостоятельные Идут, идут… Их зверье жрет, ржавые на свои игры выставляют, они на пятна забредают — и все равно новые появляются. Ты сам-то как, сюжетный, нет?