Красное море - Шадловский Леонид. Страница 39

Фирма Натана, которая переросла уже в большую и крепкую корпорацию, требовала от него все больше и больше внимания. Накапливая состояние, он решил открыть свои бензоколонки по всей территории Израиля. Но здесь его интересы столкнулись с интересами Льва Бероева, который уже давно с подозрением относился к деятельности Натана Гринберга. Пока что они не мешали друг другу, но в воздухе ощущалось приближение грозы. Противостояние двух сильнейших корпораций могло печально закончиться для всех. Мирное сосуществование на территории маленькой страны этих двух людей неизбежно должно было привести к войне. И Натан прекрасно это понимал. Пришло время созвать большую всемирную сходку, и там решить вопрос разделения полномочий и территорий. Проведя предварительные переговоры с Бероевым, Натан разослал приглашения всем видным людям России, Америки, Австралии и многих других стран. То, что среди этих видных людей большинство составляли «авторитеты», «князья» и «короли» преступного мира, никого не смущало. Он был уверен, что сходка решит вопрос в его пользу, а Бероев, несмотря на все свои связи, вынужден будет подчиниться.

Голова шла кругом от всех этих дел, забот, нервотрёпки… Чёрный по своим журналистским каналам выяснил, что израильская полиция тоже готовится к приезду главарей мировой теневой экономики.

— Ничего, Жека, пробьёмся, — легкомысленно отмахнулся Натан, когда узнал об этом. — Сейчас меня больше заботит Фазиль. Что-то он затевает за моей спиной. Как бы всю игру не поломал.

— Ты что, Натан, — удивился Евгений, — ты же сам говорил, что Фазиль — это пешка.

— Иногда пешка делает всю игру. Пришла пора от него избавляться. Нет, я не собираюсь его убивать, — сказал Натан, увидев недовольную гримасу Чёрного, — надо что-нибудь придумать. Посоветуй.

— А я откуда знаю! Я в твоей игре тоже пешка!

— А вот тут ты ошибаешься. Ты, Женька, компаньон, причём единственный, кому я доверяю.

Разговор происходил в новом офисе Натана корпорации «Рос-Исраэль», которая занимала два этажа в гостинице «Кинг Дэвид» в самом центре Тель-Авива. Огромные номера, роскошная мебель, масса работников, которые как угорелые носились по всему офису, врывались в кабинет, протягивали на подпись бумаги, договора, контракты, и тут же исчезали в лабиринтах комнат. Евгений не любил бывать в офисе корпорации, у него начинались головные боли от всей этой суматохи.

— Я домашний кот средней пушистости, — говорил он о себе, — и вообще, к «Рос-Исраэль» никакого отношения не имею.

— Ну, это ты зря, — смеялся Натан. — Ты моя правая рука.

И в то же время Чёрный стал замечать за Натаном некоторые странности: то он вдруг замолкал, уставясь в одну точку, становился бледным, руки сжимались в кулаки с такой силой, что вены вздувались, вот-вот лопнут, то беспричинный смех нападал на него, то совершенно жуткая депрессия… В такие моменты он становился невменяем. Теперь Евгений понимал, как Натан мог убить свою жену и абсолютно не помнить об этом. О том, что такой случай имел место, он узнал от самого Натана в минуты откровений. Но отнёсся к этому философски. Когда пересекаешь границу Израиля, о прежней жизни можно забыть. Её не было. Вообще ничего не было. Правда, он не знал, что у Натана бывают приступы эпилепсии, Гринберг умело скрывал это, но даже если бы и знал, его отношение к нему не изменилось бы. А Натана он уважал.

Вопрос о Фазиле встал очень остро после покушения на главу корпорации, после того, как взлетела на воздух его машина. Он совершенно случайно не отправился на небеса вместе с ней. Просто одному из работников корпорации, Гене Рабиновичу, в этот день нужно было срочно ехать в Хайфу, заключать контракт, а его машина была в ремонте. Натан предложил Гене поехать на его «субару», а через пять минут останки молодого парня разбросало на десятки метров. Полиция списала взрыв на террористов, но Натан не сомневался, что это дело рук дагестанца. При этом он был уверен, что сам Фазиль никогда бы не решился на такой шаг, если бы за его спиной не стоял некто сильный. Это мог быть кто угодно, и Аарон Берг, и Зэев Розен, и сам Бероев. Правда, с таким же успехом «заказчиком» могла выступать и израильская власть. Натан мозолил глаза своей деятельностью, тем, что готов был идти по трупам в достижении цели, да и зуб на него имели многие. Особенно, после того, как Натан объявил о создании собственного банка, и эта идея была поддержана большинством предпринимателей, правда, с некоторой долей осторожности. Кое-кто мягко предлагал Натану хорошенько подумать, прежде чем наступать израильским монополистам на «любимые мозоли». Помни, мол, о судьбе Лернера, которого уже посадили за подобные устремления, не наступай на одни и те же грабли. Натан не внял этим угрозам, пер вперёд, подобно быку на корриде. Во-первых, он верил в свою звезду, а во-вторых, повторять ошибки Гриши Лернера не собирался. На чужих ошибках учатся.

Фазиль не скрывался, наоборот, пришёл к Натану в офис принести свои соболезнования. Оба старались делать вид, что страшно огорчены происшедшим. Фазиль даже предложил свою помощь в поисках киллера. Натан поблагодарил, но отказался. Как только Фазиль ушёл, он вызвал к себе начальника охраны Михаила Рубина. Это был маленький человек, серенький, на первый взгляд абсолютно неприметный, плешивый, в потёртом, мятом пиджачке, который делал его похожим на ученика — двоечника, с постоянно сонными глазами, и острым взглядом из-под прикрытых век. При этом в нем чувствовалась мягкая грация пантеры, сила тигра и мощь змеи, свёрнутой в кольца. Его опасались. Он внушал интуитивный страх. Когда-то в Союзе Михаил входил в состав группы «Альфа», прошёл многие горячие точки, но, как и большинство бойцов, после перестройки, был брошен страной на произвол судьбы, и не долго думая, уехал с семьёй в Израиль. Рубин не был ни сионистом, ни верующим, политикой не интересовался, и своим пребыванием здесь был обязан дочери, которая хотела ехать только в Израиль.

— Миша, приставь «хвост» к Фазилю, — приказал Натан Рубину. — Нюхом чую, это он, его рук дело.

— Сделаем, — сонно отозвался начальник охраны, привыкший выполнять поручения своего босса, выходящие иногда далеко за пределы его прямых обязанностей.

— И ещё. Найди Сергея Быкова, я тебе рассказывал о нем. Проследи за ним. Есть информация, что он вместе с Фазилем ведёт какую-то игру.

— Сделаем, — все так же бесстрастно кивнул Рубин.

— Слушай, Миша, я тебя уже год знаю, ты когда-нибудь улыбаешься?

— Это не входит в мои обязанности, — с хитринкой в глазах ответил начальник охраны.

— Интересный ты человек, — покачал головой Натан. — Непонятный. Тебя бояться надо.

— Только не тебе. Кстати, мои люди усилили твой новый «кадиллак» бронебойной сталью. Стекла тоже.

— Хочешь сказать, что я могу спать спокойно?

— Осторожность никогда не помешает. На воздух взлететь возможность, конечно, существует, но, приземлившись, в крайнем случае, ноги переломаешь.

— Что ж ты раньше не оборудовал?

— А ты хотел, Натан? Можно подумать, что ты собирался жить вечно. Как видишь, ничего вечного нет. Жаль Гену, хороший парень был. У него мать осталась.

Натан нажал кнопку вызова, в кабинет заглянула секретарша, старая мымра Алевтина. Натан выбрал её из сотен претенденток. Своё дело она знала «на отлично», иврит от зубов отскакивал, в документации разбиралась как бог. Цербером стояла на страже натановских интересов.

— Алевтина, скажи бухгалтеру, пусть обеспечит мать Гены по полной программе. Узнай о её проблемах. Чтоб ни в чем не знала отказа. Ясно?

— Хорошо, — она повернулась, чтобы уйти.

— Подожди, Алевтина, позвони Чёрному, то есть, этому, Черныху Женьке, пусть срочно сюда едет.

Секретарша, моргнув выпуклыми, жабьими глазами, вышла из кабинета. Рубин посмотрел ей вслед, достал из кармана сигареты, прикурил, и спросил:

— Интересно, она замужем?

— Миша, я тебя не узнаю, ты интересуешься женщинами? — рассмеялся Натан.

— А я что, рыжий? Мне, между прочим, всего пятьдесят шесть.