Дальний умысел - Шарп Том. Страница 35

Чтобы отвлечься от мыслей о жутких последствиях, которыми грозила телеграмма, он пошел в Сонин кабинет и отыскал в секретере письмо мистера Кэдволладайна, выражающее согласие на замещение автора Пипером в американском турне. Френсик тщательно изучил письмо и положил его обратно. Все-таки есть какое-то прикрытие на случай неприятностей с Хатчмейером: мистер Кэдволладайн и его клиент – сообщники фирмы «Френсик и Футл». Если придется вернуть два миллиона – вернут свою долю как миленькие. Углубившись в будущее, Френсик постепенно перестал винить себя и переадресовал вину анонимному автору. Вот из-за кого погиб Пипер. Если бы этот мерзавец не скрывался под nom de plume, то Пипер был бы жив.

Тянулись утренние часы, Френсик не мог работать и все больше расстраивался. Ведь Пипер был ему по-своему дорог. А теперь его нет в живых. Френсик печально сидел за столом, глядел на ковент-гарденские крыши и безмолвно оплакивал Пипера. Бедняга, прирожденный мученик, а вернее сказать – мученик от литературы. Скорбное зрелище: человек, который не смог бы ничего написать ради спасения собственной жизни…

Френсик даже подскочил в кресле: уж очень точно подумалось. Да, Пипер погиб, так и не живши. Все отпущенные ему годы он угробил на то, чтобы пробиться в печать, и не пробился. Почему же людей вроде него так тянет к писанию, что за одержимость печатным словом приковывает их к письменным столам? В эту самую минуту тысячи других Пиперов сидят во всем мире над кипами чистой бумаги и заполняют ее словами, которые никто никогда не прочтет, но в которых им, от наивного самомнения, чудится глубокая значительность. И Френсику стало еще грустнее. Это все его вина. Ему надо было проявить решительность и здравый смысл – и сказать Пиперу, что никакой он не романист. А он вместо этого ободрял его. Скажи он нужные слова – и Пипер был бы жив, может, даже нашел бы свое истинное призвание – клерка или слесаря, – женился бы и зажил, так сказать, своим домом. Во всяком случае, не было бы этих пустопорожних лет в полупустых пансионах на пустынных приморских курортах, где Пипер жил Конрадом, Лоуренсом и Генри Джеймсом – бледный призрак обожаемых мертвецов. Он ведь и умер подставным лицом, автором романа, которого не писал. Зато где-то живет как ни в чем не бывало человек, подставивший его вместо себя.

Френсик снял трубку. Нет, не жить ему, подлецу, как ни в чем не бывало. Уж мистер Кэдволладайн его допечет. Он набрал оксфордский номер.

– Боюсь, что у меня для вас довольно плохие новости, – сказал он мистеру Кэдволладайну.

– Плохие новости? Не понимаю, – отозвался мистер Кэдволладайн.

– О том молодом человеке, который поехал в Америку в качестве автора присланного вами романа, – пояснил Френсик.

Мистер Кэдволладайн озабоченно кашлянул.

– Что же он… э-э… проявил неосторожность?

– Можно выразиться и так, – сказал Френсик. – Короче говоря, нам, должно быть, придется иметь дело с полицией. – Мистер Кэдволладайн еще старательнее прочистил горло – к пущему злорадству Френсика. – Да, с полицией, – повторил он. – Вскоре, видимо, предстоит расследование.

– Расследование? – встревожено переспросил мистер Кэдволладайн. – Какого рода расследование?

– Пока трудно сказать, но я счел нужным поставить вас и вашего клиента в известность, что Питер Пипер погиб.

– Погиб? – скрипнул мистер Кэдволладайн.

– Погиб, – подтвердил Френсик.

– Боже мой. Как это неудачно.

– Согласен, – сказал Френсик. – Хотя слово «неудачно» здесь вряд ли подходит, поскольку Пипер вернее всего убит.

Тут мистер Кэдволладайн встревожился уже не на шутку.

– Убит? – ахнул он. – Вы сказали «убит»?

– Именно это я и сказал. Убит.

– Господи боже мой, – сказал мистер Кэдволладайн. – Как это ужасно.

Френсик ничего не ответил, предоставив мистеру Кэдволладайну проникнуться ужасом происходящего.

– Право, не знаю, что вам и сказать, – наконец пробормотал тот.

– В таком случае, – воспользовался Френсик его замешательством, – скажите мне имя и адрес вашего клиента, и я сам информирую его.

Мистер Кэдволладайн отрицательно помычал.

– В этом нет надобности. Ему будет сообщено.

– Как угодно, – сказал Френсик. – Сообщите ему заодно, что американского аванса придется подождать.

– Подождать? Но неужели вы предполагаете…

– Я ничего не предполагаю. Я просто хочу обратить ваше внимание на тот факт, что мистер Хатчмейер не был в курсе подмены вашего клиента-анонима мистером Пипером, и поэтому если полиция в ходе следствия обнаружит наш маленький трюк… вы уловили?

Мистер Кэдволладайн уловил.

– Вы полагаете, мистер… э-э… Хатчмейер может… э-э… потребовать неустойку?

– Или подать в суд, – без обиняков сказал Френсик, – и тогда лучше быть готовыми тут же вернуть ему всю сумму.

– О, разумеется, – подтвердил мистер Кэдволладайн, которому явно очень мало импонировала роль ответчика. – Предоставляю это целиком на ваше усмотрение.

Френсик положил трубку с облегченным вздохом Взвалив часть ответственности на мистера Кэдволладайна и его треклятого клиента, он немного повеселел. Он даже не без удовольствия набил себе нос табаком, но тут зазвонил телефон: Соня Футл из Нью-Йорка. Голос у нее был совершенно подавленный.

– Ох, Френзи, я в таком горе, – сказала она, – и я во всем виновата. Если б не я, никогда бы этого не случилось.

– Что значит – ты виновата? – спросил Френсик. – Ведь не ты же…

– Зачем я его сюда повезла? Он был так счастлив… – голос ее прервался и послышались рыдания.

Френсик сглотнул ком в горле.

– Бога ради расскажи мне, что случилось, – попросил он.

– Полиция считает – убийство, – сказала Соня и снова зарыдала.

– Это я уже понял из телеграммы. А что случилось – пока не понимаю. Как он погиб?

– Неизвестно, – сказала Соня, – и это ужаснее всего. Они шарят по дну залива, перекапывают золу на пожарище…

– Какую золу? – удивился Френсик, силясь понять, зачем Пипера ищут в золе, если он утонул.

– Понимаешь, Хатч и я, мы поехали на яхте, разыгрался шторм, дом загорелся, и кто-то стрелял в пожарных, а катер Хатча налетел на нас и взорвался, мы чудом уцелели и…

Рассказ ее был невнятный и сбивчивый, и Френсик, прижимая трубку к уху, тщетно пытался составить картину происшествия. Казалось, хаотические образы были частями бредовой головоломки, сцеплявшимися без малейшего подобия общего рисунка Огромный деревянный дом изрыгает пламя в ночное небо. Кто-то, укрывшись в пылающем доме, обстреливает пожарных из крупнокалиберного пулемета. Медведи. Хатчмейер и Соня на яхте во время урагана. Горящие катера бороздят залив – и наконец самое чудовищное: Пипер отлетает в лучший мир вместе с миссис Хатчмейер в норковом манто. Какое-то адское видение.

– Кого подозревают? – спросил он.

– Какую-нибудь террористическую группу, – сказала Соня. Френсик судорожно сглотнул.

– Террористическую группу? Зачем террористам убивать бедного Пипера?

– Ну, вокруг него был устроен такой шум – вышло целое побоище, – сказала Соня. – Когда мы сошли на берег в Нью-Йорке… – И она рассказала об их прибытии, а Френсик в ужасе слушал.

– Ты говоришь, Хатчмейер нарочно это устроил? Да он сумасшедший!

– Он хотел, чтоб вышла большая шумиха, – объяснила Соня.

– Тут он преуспел, ничего не скажешь, – заметил Френсик. Но Соня опять разрыдалась.

– Ты просто бессердечный, – выговорила она. – Словно ты не понимаешь, что это значит…

– Понимаю, – сказал Френсик, – это значит, что полиция станет выяснять личность Пипера и…

– Что это наша вина, – проплакала Соня, – мы его послали сюда, из-за нас…

– Ну уж нет, – сказал Френсик, – если б я знал, какая ему уготована встреча, я бы в жизни не отправил его на заклание. Что же касается террористов…

– Полиция не вполне уверена, что это террористы. Сначала они думали, что его убил Хатчмейер.

– Вот это больше похоже на правду, – сказал Френсик. – А судя по твоему рассказу – просто сущая правда. Он подстрекатель. Пусть не он сам…