Магнолия - Шатилов Валентин. Страница 44

15

– Что, что такое, девочка моя? – Доктор держал ее лицо в своих мягких ладонях, умоляюще заглядывая в глаза.

– Сейчас… здесь… будут… верхние… – выдавила Магнолия сквозь тошноту. – Сейчас… будут…

В комнате взорвалась легкая паника.

– Все быстро в коридор – и оттуда по комнатам! – командовал полковник. – Спрятаться…

– Ныряйте!! – орал Доктор на испуганных суперов. – Чтоб духу вашего здесь не было!

И столько страха за них было в крике Доктора, что, несмотря на дикую головную боль, даже Магнолия попыталась выполнить его приказ и нырнуть. И, что удивительно, ей это удалось! Но только как-то странно. С одной стороны – удивленный возглас Нинель: «О, и Мага нырнула!» – что как будто подтверждало успех нырка. Но с другой – если б Магнолия действительно нырнула, то была бы уже где-то далеко отсюда и происходящего в комнате, в том числе и возгласа Нинель, слышать конечно же не могла б…

Боль отхлынула так же внезапно, как и появилась. Магнолия открыла глаза.

Комната совершенно опустела, все куда-то подевались, и она сама – кресло, в котором, судя по ощущениям, она продолжала сидеть, было совершенно пустым. Да, пустым – она же ясно видела!

«Начинаются болтания по пространствам», – с горечью подумала Магнолия. Доигралась… Вот ужас-то!

За окном стояло погожее предосеннее утро. Толстая зеленая штора лениво покачивалась под теплым ветерком. Сквозь приоткрытое окно Магнолия увидела шагающего через аккуратный гарнизонный дворик военного. Но не простого, а двойного. Сквозь болотно-зеленый мундир с генеральскими погонами просвечивала голубизна джинсового костюма. Военный приближался, и, присмотревшись, Магнолия различила у него под желто-пергаментной кожей, под усами другое лицо – более молодое и совершенно безусое.

– Вот же он! – ахнула, не удержавшись, Магнолия.

– Девочка моя, ныряй скорей или прячься сюда, к нам, – раздался придушенный голос Доктора из-под массивного, отсвечивающего полировкой стола. – Девочка моя, где же ты?..

– Нет, нет, у меня все нормально, – заверила Магнолия, – я только говорю, что один из верхних – мне незнакомый – идет через двор под видом военного.

– Молчите, молчите! – раздался оттуда же, из-под стола, умоляющий шепот полковника Владимира Кирилловича.

Магнолия послушно смолкла.

– Простите, – громко обратился верхний к кому-то, не видимому за шторой, – где мне найти начальника гарнизона, майора Федорова?

– Я майор Федоров, – откликнулся удивленный голос.

Верхний тут же исчез («Нырнул», – поняла Магнолия) и следом прогремел выстрел.

– Стой, стрелять буду! – раздался отчаянный крик – во двор вбежал солдат, на ходу сдергивая с плеча автомат. И – как споткнулся – замер, растерянный. Его круглое детское лицо выражало искреннее недоумение, глаза искали генерала, только что стоявшего тут, с пистолетом, – а лже-генерал уже стоял у него за спиной. Вероятно, верхний что-то такое сделал – Магнолия не видела, что именно, но солдат, не меняя недоуменного выражения на круглом личике, выронил автомат и рухнул как подкошенный прямо на залитый ласковым солнышком асфальт.

– В меня? – донеслось презрительное бурчание «генерала». – Стрелять? В меня?

Магнолия видела, как он нагнулся, поднимая откатившийся автомат круглолицего солдата, на мгновение исчез – а появившись снова, небрежно выпустил автомат из пальцев. И это выглядело как цирковой фокус: ничем не поддерживаемый автомат остался стоять вертикально на спине лежащего ничком солдата – дулом прямо в безоблачное небо.

– Вот так! – удовлетворенно прокомментировал верхний супер. И, проверяя, чуть ткнул ствол указательным пальцем.

Автомат мягко качнулся, но устоял в вертикальном положении.

– Здесь стреляли, здесь! – возбужденно кричал кто-то за деревьями. Слышался нарастающий топот сапог.

– До скорой встречи, – негромко сказал супер в сторону солдат, выбегающих из-за поворота, и исчез.

Автомат так и остался торчать посреди двора над распростертым телом. Только он казался чуть коротковатым, и, присмотревшись, Магнолия поняла почему. Его приклад был наполовину утоплен в спину лежащего солдата.

16

– Да вы же и сами видите – разговаривать некогда, – виновато показал в окно полковник Владимир Кириллович.

Сам он старался в окно не смотреть. Там укладывали на носилки лицом вниз труп солдата со все так же торчащим из спины автоматом.

– Хорошо, хоть никто из присутствующих не пострадал, – механически улыбаясь, подвел итог полковник. – Хорошо…

Присутствующие, уже вновь рассевшиеся по местам, поеживались, переглядываясь.

И тут полковник – неожиданно даже для себя самого – вдруг скис. Дал слабину. Проявилось это так: его беспокойный взгляд остановился почему-то на лице Нинель, и Владимир Кириллович дрогнувшим голосом спросил:

– Но сами-то вы – неужто все-таки не боитесь?!

– Кого? Верхних, что ль? – не поняла Нинель.

– Нет, не то! Нырять не боитесь? Неизвестно куда, на сотни километров… Напороться не боитесь? Перенесетесь – а там столб! И врастет в вас. Как вот этот автомат, что в рядового врос. Не боитесь?

– Еще чего! – мрачно сказала Нинель. – Я же чувствую, куда ныряю. Вы, когда ходите – тоже небось ногу в грязь или там в яму не поставите?..

– А меня? С собой?.. А? – прервал ее полковник. – Куда-нибудь – далеко-далеко?

– – Ну чего вы их дергаете! – раздраженно буркнул Доктор из своего угла. – Объяснял же вам! Не могут они никого никуда с собой захватить. Ни людей, никого! И не трепите ребят. Даже бактерии, даже вирусы через подпространство не переносятся. Супера из каждого ныряния абсолютно стерильными выходят. Давайте лучше по делу говорить!

– Да, да, по делу! – засуетился опомнившийся Владимир Кириллович. – Я сейчас вам раздам конвертики. Каждому. Там адреса. Не давайте никому. И не показывайте. Вскрывать только в одиночестве. Адреса хорошие – там и будете базироваться. Большая просьба: корм, питье готовить только на себя. Вы же понимаете – остается надежда только на голод. Может, хоть он вынудит верхних суперов пойти на переговоры…

– А Магнолия? – спросило сразу несколько голосов.

– Да-да, Магнолия. Мы не забыли, – закивал Владимир Кириллович. Ласковая, бессмысленная улыбка возвратилась на его лицо. – Предлагаю выделить одного, а еще лучше – двух из вас – помогать нашей дорогой Магнолии. Может, кто-нибудь сам изъявит желание?

Шесть возгласов: «Я!» – по числу присутствующих суперов были ему ответом.

– Ах, как хорошо, как трогательно, что вы так заботитесь о своем товарище, – всплеснул руками полковник. – Но, может быть, мы тогда сделаем так… А, Доктор? Вот вы втроем прибыли: Атанас, Нинель и Магнолия. Вы втроем и оставайтесь. То есть базироваться-то вы будете поодиночке, но и вы, Атанас, и вы, Нинель, будете знать адрес Магнолии и по очереди будете ее навещать. А? Давайте, наверно, так! Ну вот – кажется, все? Да, еще! Друзья мои, когда будете вскрывать конверты, обратите внимание – там, кроме вашего, прилагается еще два адреса. Это адреса Доктора и вот группы присутствующих здесь обыкновенных людей. Это адреса для связи. По этим адресам вы можете наведываться в любое время. За советом. Или если мысль какая-нибудь важная появится. Или информация ценная. Сюда же направляйте отсутствующих пока ваших товарищей, нижних суперов. Если встретите их. Первый адрес – основной, второй – запасной, на случай провала первого. Эти адреса одинаковы

во всех конвертах. А это значит, что Доктору и всем остальным остается надеяться только на то, что вы не проговоритесь. Никому чужому. Ни при каких обстоятельствах. Иначе – вы же понимаете, как легко Любомудрому нас, простых людей, уничтожить… Мы для него ценности не представляем. Так что… Но мы сами на это идем. Сами. И только просим вас быть осторожнее…