Мельницы богов - Шелдон Сидни. Страница 34

Минуты через три она взяла трубку.

– Я так напилась пива, что просто нельзя было вытерпеть, – сообщила она.

Он сцепил зубы.

– Это очень важно. – Он боялся, что она ничего не запомнит. – Возьмите бумагу и карандаш. Я вам все продиктую.

В тот вечер Мэри была на ужине, организованном канадским посольством. Когда она шла с работы домой, чтобы переодеться, Джеймс Стикли предупредил ее:

– В этот раз, пожалуйста, только делайте вид, что пьете.

«Они с Майком Слейдом стоят друг друга», – подумала Мэри.

Ужин продолжался, но ей хотелось как можно скорее очутиться дома с детьми. Здесь не было ни одного знакомого лица. Справа от нее сидел греческий судовладелец, слева – английский дипломат.

Одна светская дама из Филадельфии обратилась к Мэри:

– Вам нравится в Вашингтоне, госпожа посол?

– Спасибо. Очень нравится.

– Вы, наверно, очень счастливы, что смогли вырваться из Канзаса?

– Вырваться из Канзаса? – Мэри непонимающе смотрела на нее.

– Я никогда не была в Средней Америке, – продолжала дама, – но я думаю, что это ужасно. Все эти фермеры, поля, зерно, кукуруза. Я не представляю, как вы могли это выносить?

Мэри разозлилась, но старалась говорить ровным голосом.

– Зерно и кукуруза, про которые вы говорите, – вежливо сказала она, – кормят весь мир.

Покровительственным тоном дама заметила:

– Наши машины ездят на бензине, но мне бы не хотелось жить на нефтяном месторождении. Однако кто-то ведь должен жить на востоке. Но, честно говоря, чем можно заниматься в Канзасе, если, конечно, вы целый день не собираете урожай?

Гости внимательно прислушивались к разговору.

Чем можно заниматься в Канзасе? Мэри вспомнила августовские сенокосы, ярмарки, театральные представления. Пикники по воскресеньям в Милфорд-парке, рыбную ловлю на озере и катание на лодках. Зимой прогулки на лыжах, летние фейерверки в День независимости.

– Если вы никогда не бывали в Средней Америке, как вы можете иметь представление о ней? Ведь это наша страна. Америка – это не Вашингтон, Лос-Анджелес или Нью-Йорк. Тысячи маленьких городков, о которых вы ни разу не слышали, делают нашу страну великой. Это шахтеры, фермеры и рабочие. Да, кстати, в Канзасе есть театр и балет. Мы выращиваем там, к вашему сведению, не только зерно и кукурузу, но и настоящих американцев.

– Вы, конечно, знаете, что оскорбили вчера сестру одного очень влиятельного сенатора? – проинформировал ее Джеймс Стикли на следующее утро.

– Я ей еще не то хотела сказать, – с вызовом ответила Мэри.

Во вторник утром Ангел был в плохом настроении. Рейс из Буэнос-Айреса в Вашингтон задержался из-за анонимного звонка о том, что в самолете заложена бомба. «Мир изменился, – раздраженно подумал Ангел. – Невозможно спокойно летать на самолетах».

Гостиничный номер, который он зарезервировал в Вашингтоне, был слишком современным, слишком… Слишком пластиковым. Именно так. В Буэнос-Айресе все было настоящим.

«Выполню это задание и вернусь домой, – подумал Ангел. – Работа простая, почти что оскорбление для моего таланта. Но деньги платят хорошие. Надо сегодня вечером потрахаться. Почему, интересно, убийство всегда возбуждает меня?»

Сначала Ангел зашел в магазин электротоваров, затем в магазин, торгующий красками, и, наконец, в супермаркет, где купил шесть лампочек. Остальное оборудование уже ждало его в отеле, упакованное в двух коробках с надписью «Не кантовать». В первой коробке лежали четыре ручные гранаты, во второй – портативный сварочный аппарат.

Ангел осторожно срезал верх у первой гранаты и покрасил оставшуюся часть в цвет, которым были покрашены лампочки. Затем он вытащил из гранаты взрывчатое вещество и заменил его сейсмической взрывчаткой. После этого поместил туда свинец и металлическую шрапнель. Затем Ангел разбил о стол лампочку так, чтобы основание и вольфрамовая нить остались целыми. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы приварить нить к электрическому детонатору. Он медленным движением поместил нить в гранату. Когда Ангел закончил, она ничем не отличалась от обыкновенной лампочки.

Он занялся остальными лампочками. Теперь оставалось ждать звонка.

Телефон зазвонил в восемь вечера. Ангел взял трубку и прислонил ее к уху, не говоря ни слова. Голос в трубке произнес:

– Он ушел.

Ангел повесил трубку. Осторожно, очень осторожно он положил лампочки в кейс.

До нужного дома такси довезло его за семнадцать минут.

В вестибюле не было привратника, но, даже если бы он там был, Ангел знал, как с ним справиться. Нужная квартира находилась на пятом этаже в конце коридора. Замок был настолько простым, что его смог бы открыть без ключа любой ребенок. Через несколько секунд он был внутри квартиры. Он остановился, прислушиваясь. Никого. На то, чтобы заменить шесть лампочек, ушло несколько минут. После этого Ангел направился в аэропорт имени Даллеса и вылетел в Буэнос-Айрес.

У Бена Кона выдался тяжелый день. Сначала он присутствовал на пресс-конференции государственного секретаря, затем обедал с уходящим на пенсию министром внутренних дел, после этого встретился с одним знакомым из министерства обороны. Он вернулся домой, чтобы принять душ и переодеться и снова уйти, на этот раз ужинать с одним из редакторов «Вашингтон пост». Домой Бен Кон возвращался уже около полуночи. «Надо подготовиться к встрече с Мэри Эшли», – подумал он.

Акико уехала и должна была вернуться только завтра. «Вот и хорошо. Надо немного отдохнуть. Однако, – подумал он усмехаясь, – эта подруга умеет есть фруктовый салат». Он достал ключ и открыл дверь. В квартире было темно. Он повернул выключатель. Комната взорвалась, как атомная бомба. Бена Кона буквально разорвало на кусочки. На следующий день пропал без вести Альфред Шатлворт. Его тело так и не удалось обнаружить.

Глава 17

– Мы только что получили официальное подтверждение, – сказал Стэнтон Роджерс. – Румынское правительство одобрило вашу кандидатуру на пост посла Соединенных Штатов.

Это был один из самых волнующих моментов в жизни Мэри Эшли. «Дед мог бы гордиться мной», – подумала она.

– Я лично хотел сообщить вам эту новость, Мэри. Президент хочет встретиться с вами. Я отвезу вас в Белый дом.

– Я… я не знаю как и благодарить вас за все, что вы для меня сделали, Стэн.

– Я ничего не делал, – запротестовал Роджерс. – Это президент выбрал вас. – Он улыбнулся. – Весьма удачный выбор.

Мэри вспомнила о Майке Слейде.

– Есть люди, которые с этим не согласны.

– Они ошибаются. Мэри, вы можете сделать для страны больше, чем кто-либо другой.

– Спасибо, – произнесла она. – Я оправдаю ваше доверие.

Ей хотелось рассказать ему о Майке Слейде. Стэнтон Роджерс – влиятельный человек. Возможно, ему удастся сделать так, чтобы Слейд остался в Вашингтоне. «Нет, – подумала Мэри, – не стоит. Он и так столько сделал для меня».

– У меня есть одно предложение. Может, вы не полетите прямым рейсом в Бухарест, а сначала побудете несколько дней в Париже и Риме, а уже оттуда отправитесь в столицу Румынии?

– О, Стэн! Это будет великолепно. А времени хватит?

– У меня есть влиятельные друзья. – Он подмигнул ей. – Я все устрою.

Она обняла его, повинуясь внезапному порыву. Он стал ей таким близким другом. То, о чем они мечтали с Эдвардом, становилось реальностью. Но без Эдварда.

Мэри и Роджерс вошли в Зеленый зал, где их ожидал президент.

– Извините, Мэри, что все это так задержалось. Стэнтон уже сообщил вам, что румынское правительство одобрило вашу кандидатуру. Вот ваши верительные грамоты.

Он протянул ей письмо. Мэри медленно прочитала:

«Миссис Мэри Эшли назначается главным представителем президента Соединенных Штатов Америки в Румынии, и ей подчиняются все находящиеся там государственные служащие Соединенных Штатов».