Ничто не вечно - Шелдон Сидни. Страница 29

— Да уж, иногда он бывает страшен, — согласилась Кэт. — Но я уверена, что все будет в порядке.

— Надеюсь. Просто у меня какое-то нехорошее предчувствие.

Ровно в два часа Хони вошла в приемную доктора Бенджамина Уоллиса. В сумочке у нее находилась маленькая баночка меда. Секретарша обедала, дверь в кабинет доктора Уоллиса была открыта.

— Входите, доктор Тафт, — пригласил он. Хони вошла в кабинет.

— Закройте, пожалуйста, дверь. Хони закрыла дверь.

— Садитесь.

Слегка дрожа, она села напротив.

Доктор Уоллис посмотрел через стол на Хони и подумал: «Как будто выгоняю глупую ученицу. Но чему быть, того не миновать».

— Боюсь, что у меня для вас плохие новости, — начал он.

Спустя час Хони и Кэт встретились в солярии. Хони с улыбкой опустилась в соседнее кресло.

— Была у доктора Уоллиса? — поинтересовалась Кэт.

— О, да. Мы долго беседовали. Ты знаешь, что в сентябре прошлого года от него ушла жена? Они прожили вместе пятнадцать лет. У него двое взрослых детей от первого брака, но он с ними почти не видится. Бедняжка, он так одинок.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 14

И снова наступил сочельник. Пейдж, Кэт и Хони проводили 1994 год. Они продолжали работать в окружной больнице «Эмбаркадеро», и им казалось, что в новом году в их жизни ничего не изменится, за исключением фамилий пациентов.

Проходя по стоянке для машин, Пейдж вспомнила Гарри Боумана и его красный «феррари». «Интересно, сколько человеческих жизней успел загубить Гарри?» — спрашивала она себя. Поначалу такие приятные, потом наркотики становятся смертельно опасными.

Джимми Форд пришел с небольшим букетом цветов для Пейдж.

— За что это мне, Джимми? Он покраснел.

— Просто хотел подарить вам. А вы знаете, что я женюсь?

— Нет! Прекрасная новость! Кто эта счастливая девушка?

— Ее зовут Бетси. Она работает в магазине готовой одежды. Мы собираемся завести полдюжины ребятишек. Первую же девочку назовем Пейдж. Надеюсь, вы не возражаете.

— Возражаю? Да я просто счастлива! Джимми смутился.

— Слышали анекдот? Доктор сообщает пациенту, что тому осталось жить две недели. Пациент говорит:

«Но я не могу заплатить вам сейчас». «Хорошо, — заявляет доктор, — тогда я дам вам еще две недели».

И Джимми ушел.

Пейдж беспокоил Том Чанг. Его настроение менялось от приступов эйфории до приступов глубокой депрессии.

Как— то утром во время разговора с ней Том заявил:

— А ты осознаешь, Пейдж, что большинство пациентов этой больницы умерли бы без нас? Мы обладаем силой лечить их тела и возвращать к жизни.

А на следующее утро:

— Мы все обманываем себя, Пейдж. Наши пациенты поправлялись бы гораздо быстрее без нашего вмешательства. Мы просто лицемеры, притворяющиеся, что знаем все ответы. А на самом деле ничего мы не знаем.

С минуту Пейдж молча смотрела на него, потом сказала:

— Что слышно от Сай?

— Я говорил с ней вчера. Она не вернется сюда. Собирается разводиться. Пейдж взяла его за руку.

— Мне очень жаль, Том.

Он пожал плечами и усмехнулся.

— Почему? Меня это не волнует. Больше не волнует. Я найду другую женщину. И у меня будет другой ребенок. Вот увидишь.

Было что— то неестественное в этом разговоре.

Вечером Пейдж поделилась с Кэт:

— Меня волнует Том Чанг. Ты говорила с ним в последнее время?

— Да.

— Он показался тебе нормальным?

— Ни один мужчина не кажется мне нормальным, — ответила Кэт.

Но Пейдж не могла унять тревогу.

— Давай пригласим его завтра вечером на ужин?

— Я не против.

На следующее утро, когда Пейдж приехала в больницу, ей сообщили страшную новость — санитар обнаружил тело Тома Чанга в подвале, где хранилось оборудование. От отравился снотворным.

Пейдж была на грани истерики.

— Я могла спасти его, — сквозь слезы укоряла она себя. — Все это время он звал на

помощь, а я этого не услышала.

— Ты никак не могла помочь ему, — решительно заявила Кэт. — Проблема была не в тебе, и ты не могла решить ее. Он не захотел жить без жены и ребенка. Вот и все.

Пейдж смахнула с глаз слезы.

— Проклятая больница! Если бы не эта изнурительная работа и бесконечные дежурства, его жена никогда бы не ушла от него.

— Но она ушла, — тихо вымолвила Кэт. — Все кончено.

Пейдж никогда раньше не присутствовала на китайских похоронах. Это было незабываемое зрелище. Началось оно рано утром в морге на Грин-стрит в Чайнатауне, где собралась громадная толпа людей.

Под громкие звуки духового оркестра процессия двинулась по улицам Сан-Франциско. Впереди несли огромную фотографию Тома Чанга. Катафалк ехал в конце. Большинство участников похорон шли пешком, а самые пожилые ехали на машинах. Пейдж показалось, что процессия движется беспорядочно, без определенного плана. Это ее очень удивило.

— Куда они идут? — спросила она одного из участников похорон.

— По нашей традиции его последний путь должен проходить по тем местам, которые в жизни имели для него значение, — рестораны, где он ел, магазины, в которых бывал, и прочие места, которые посещал… — с легким поклоном ответил тот.

Свой путь процессия закончила перед окружной больницей «Эмбаркадеро».

Мужчина, к которому Пейдж ранее обратилась с вопросом, повернулся к ней и пояснил:

— А здесь Том Чанг работал. Здесь он нашел свое счастье.

«Не правда, — подумала она. — Здесь он потерял свое счастье».

Проходя как-то утром по Маркет-стрит, Пейдж увидела Альфреда Тернера. Сердце ее заколотилось. Она не могла вычеркнуть его из памяти. Зажегся зеленый сигнал светофора, и Альфред начал переходить улицу, а когда Пейдж дошла до перекрестка, сигнал светофора снова сменился на красный. Не обращая внимания на пронзительные звуки клаксонов и грубые окрики водителей, Пейдж бросилась через улицу.

Перебежав на другую сторону, она догнала Альфреда и схватила его за рукав.

— Альфред… Он повернулся.

— Простите?

Это был совершенно незнакомый мужчина.

Теперь, на четвертом году работы в больнице, Пейдж и Кэт уже оперировали регулярно.

Кэт работала в нейрохирургии. Она не переставала восхищаться той сотней миллиардов волшебных компьютеров, называемых нервными клетками, которые размещались в человеческом черепе. Работа очень увлекала ее.

Кэт с громадным уважением относилась к большинству своих коллег. Это были умные, квалифицированные хирурги. С некоторыми из них ей, правда, пришлось трудно, они пытались назначать ей свидания, а чем решительней Кэт отказывалась, тем больше они домогались.

Она услышала, как один из врачей прошелся в ее адрес:

— Вот идет «синий чулок».

Кэт ассистировала доктору Киблеру. В коре головного мозга уже был сделан крошечный разрез. Доктор Киблер ввел резиновую трубочку в левый боковой желудочек — полость в центре левого полушария мозга, — а Кэт держала разрез открытым с помощью маленького крючка. Все ее мысли были сосредоточены на том, что происходит перед ее глазами.

Доктор Киблер бросил взгляд на Кэт и, не отрываясь от работы, сказал:

— Вы слышали анекдот, как один алкаш заходит в бар и требует: «Быстренько дайте мне выпить». Бармен отвечает: «Не могу, ты и так уже пьян». Алкаш заявляет: «Если не дашь мне выпить, я покончу с собой».

Из желудочка по резиновой трубке потекла спинномозговая жидкость.

— Тогда бармен говорит: «Выполнишь три моих условия — дам тебе бутылку».

В желудочек ввели пятнадцать миллилитров воздуха и сделали прямой и боковой рентгеновские снимки.