Всадник рассвета - Шигин Владимир Виленович. Страница 53

Мы прощались с Ладой.

– Мне тоже пора! – виновато сказала она мне. – Сейчас наступает осень, я не могу долго быть с тобой, но придет весна, и мы снова будем вместе!

– Я буду ждать тебя! – крикнул я ей, уже исчезающей.

– Я вернусь к тебе, любимый! – донеслось откуда-то издалека.

Глава третья

ПРИГОТОВЛЕНИЯ

Оставшись один, я невольно осмотрел себя с головы до ног, ведь, судя по итогам ночного голосования, отныне я уже не был человеком, а превратился в бога. Учитывая склонность моей новой семейки к самым невероятным звероподобным обличиям, вполне можно было предположить, что нечто подобное, по своей душевной доброте, они приготовили и для меня. Однако ничего со мной пока не случилось. Возможно, у моих новоиспеченных родственников просто не хватит фантазии, чтобы смоделировать внешний вид бога собственного меча.

Все это могло быть даже весьма забавно, если бы не та сумасшедшая задача, которая была передо мной поставлена: привести все мировые религии к единому знаменателю. То, что это совершенно абсурдно даже для моего будущего времени, это я представлял себе совершенно ясно и четко, но как знать, может, для времени, в котором я очутился по чьей-то прихоти, все не так? В общем, забот на мою бедную голову свалилось хоть отбавляй, ведь мне предлагалось в самые сжатые сроки завоевать и покорить всю Ойкумену. А ведь я никогда не мечтал быть Александром Македонским!

После бестолковых ночных переговоров, угнетенный безрадостными мыслями, я тоскливо брел по тропе к подножию Холма. А навстречу мне бодро вышагивала целая когорта волхвов, спешивших наверх, чтобы удостовериться в том, что боги действительно осчастливили их в эту ночь своим посещением. Завидя меня, волхвы молча расступились. Я брел меж ними, скользя взглядом по лицам, и внезапно встретился глазами с моим давнишним знакомцем “печеным”. “Печеный” теперь выглядел куда более респектабельно, чем в день нашего знакомства. На нем была чистая рубаха, власы были вымыты и приглажены, а на груди висела массивная цепь с каким-то амулетом, что, видимо, означало нынешнее довольно высокое место в жреческой иерархии. Наверно, за меня и повысили! Вот уж заслужил так заслужил! Поймав мой взгляд, “печеный” подобострастно заулыбался в надежде на ответные объятия. Но скалить зубы своему несостоявшемуся убивцу мне не хотелось, я молча прошествовал мимо него.

В землянке было свежо и прохладно. Умывшись в принесенной мне бадье, я переоделся в приготовленную холщовую рубаху, кем-то заботливо раскрашенную черными полосами под тельняшку и, растянувшись на перине, предался раздумьям, что делать дальше. В тот день я так и не покинул своего жилища: пил, ел, спал и думал. За это время волхвы выяснили волю богов и установили, что отныне небесный пантеон пополнился моей персоной. Теперь в их стане царила самая настоящая паника, ибо никто не знал, как ублажать нового бога, который живет среди людей.

До следующего утра меня никто не тревожил. Честно говоря, я ожидал, что меня посетят Вакула, Вышата и Всегдр, но они не пришли. Как выяснилось впоследствии, их попросту не пустили ко мне волхвы, посчитавшие, что те ведут себя с богом слишком непочтительно.

Зато на следующий день в землянку вползло сразу несколько жрецов. За ними вошел Разумслав. Вид унижающихся стариков был мне неприятен, я велел им встать с колен.

– Знаешь ли ты, Посланник, великую волю твоих братьев? – вопросил Разумслав. Я утвердительно кивнул.

– Исполнишь ли ты ее? – Я кивнул еще раз.

– Что ты еще желаешь от нас?

– Только чтобы вы мне больше не мешали, да, и позовите ко мне воеводу Вышату!

Волхвы удалились. А вскоре заявился и Вышата. По тому виду, с которым он осматривал меня, я понял, что, узнав о моем божественном перевоплощении, воевода ищет во мне физические изменения. Это меня рассмешило.

– Пока все хорошо! – поспешил я его успокоить. – Копыта еще не выросли!

Но воевода юмора не понял и с опаской принялся глазеть на мои ноги. Тогда мне пришлось задрать кверху и продемонстрировать Вышате свои ступни, для пущей убедительности я пошевелил еще и пальцами. Только после этого воевода успокоился.

– Как мне теперь тебя называть? – поинтересовался он затем. – По-новому – Богом Священного Меча или по-старому – Посланником?

– Лучше Посланником! – ответил я. – К Посланнику я как-то уже привык, да и короче выговаривается!

Вышата, замявшись, прокашлялся в кулак:

– Помнишь, как Коуш перед смертью назвал тебя Майором? Может, это и есть твое истинное имя? Извини, если лезу не в свое дело!

Тут уж настал черед удивляться и мне.

– Вообще-то ты не далек от истины! – сказал я воеводе. – Но если быть точнее, то майор – это не мое имя, а мое звание!

– Понял! – удовлетворенно кивнул Вышата. – У каждого бога должно быть свое звание. Значит, ты Бог Майор! Если тебе будет приятно, то на людях я буду именовать тебя Посланником, а наедине майором!

– Согласен! – хлопнул я его по плечу. – Только просто майором называть меня не надо, уж слишком режет слух. Если хочешь доставить мне удовольствие, то называй меня “товарищ майор”!

– Значит, и Коуш не знал до конца твоего настоящего звания! – обрадовался воевода. – Зато теперь его знаю я! Можешь быть спокоен, товарищ майор, что-что, а тайны воевода Вышата хранить умеет!

Затем я в общих чертах, не вдаваясь в побудительные мотивы, обрисовал Вышате то, что нам предстояло совершить. Как я и предполагал, опытный воевода несколько подрастерялся.

– Эко дело затеваем, Греколань завоевывать! – почесал он затылок.

– Не завоевывать, а освобождать от гнета лжебогов! – поправил его я. – Да и не боги горшки обжигают, как-нибудь справимся!

– Нам все одно: что завоевывать, что освобождать! Названия разные, а суть одна! – хмыкнул, уходя, Вышата.

Вот и занимайся с такими пропагандой и агитацией!

Ближе к вечеру я вышел поразмяться из землянки и сразу же натолкнулся на врытого у входа здоровенного идола с отвратно-жуткой плоской рожей и здоровущим мечом на боку.

– Это что еще за урод? – поинтересовался я у гордо стоящего подле истукана волхва.

– Это ты – Бог Священного Меча! – радостно сообщил волхв явно в ожидании похвалы.

Еще раз поглядев на деревянного истукана и не найдя, разумеется, в этом страшилище никакого сходства со своей особой, я тем не менее кивнул довольному волхву:

– Большое спасибо! Очень даже похож!

– Если тебе нравится, то мы твоих идолов теперь понаставим по всей нашей земле! – обрадованный похвалой, заверил меня жрец.

“Вот так и начинается культ личности!” – подумалось мне с тоской.

Вслух же я еще раз поблагодарил волхва за столь пристальное внимание к моей персоне, но попросил ограничиться пока одним экземпляром моего изображения. Однако по тому виду, с каким помчался от меня окрыленный удачей жрец, я не был уверен, что вскоре мои кошмарные физиономии не будут украшать селения и капища. Да, статус бога, видимо, обязывает быть готовым и к самым бурным проявлениям всенародной любви!

В тот же день во все стороны помчались гонцы, собирая на Небесный Холм воевод. Волхвы тоже пытались напроситься ко мне на совещание, но я их не пригласил, предстоял серьезный разговор профессионалов, а не религиозный диспут. Исключение сделал только для Разумслава, потому как именно он представлял в данный момент всю верховную власть в этих землях.

Итак, я уже вполне прилично дебютировал в качестве бога, теперь же мне предстоял дебют в качестве полководца, собравшегося покорить весь мир!

К концу недели собрались воеводы. Я познакомился с каждым из них, узнал, где и как они воевали, сколько у каждого воинов. Затем занялся подсчетами. Оказалось, что без особого ущерба для хозяйственных работ и прикрытия границ мы можем выставить до трех тысяч обученных бойцов.

Отдав приказ о передислокации всех отрядов к Небесному Холму, я вплотную занялся организацией своей будущей армии. Вышату я сразу же определил на должность своего начальника штаба, Вакуле было велено отобрать особую гвардейскую дружину и возглавить ее.