Знаки на пути от Нисаргадатты Махараджа - Балсекар Рамеш Садашива. Страница 12

1. Вы попросили меня вспомнить, чем я был до того, как обрел это знание «я есть» вместе с этим телом, то есть до того, как я был «рожден».

2. Вы сказали мне, что я получил этот механизм тела-сознания, не зная о том и не давая на то согласия, следовательно, «я» никогда не был «рожден».

3. Это тело-ум, которое рождается, подвержено влиянию времени, и оно исчезнет по истечении отведенному ему срока жизни, я же вернусь в свое изначальное состояние, которое всегда есть но не в проявленном мире.

4. Таким образом, я не есть сознание и, конечно же, я не есть физическая конструкция, которая содержит это сознание в себе.

5. И наконец, я понял, что есть только «Я» — ни «я», ни «мое», ни «ты» — есть только то, что есть. Нет никакой другой несвободы, кроме концепции обособленного «я» в этой тотальности проявления и функционирования».

Услышав эти слова, произнесенные с абсолютной уверенностью, Махарадж с пониманием и любовью взглянул на юношу и спросил его: «И что вы теперь собираетесь делать?» Ответ был таков: «Сэр, я действительно понял вас. Я не буду ничего делать. „Жизнь“ будет продолжаться». Затем он с глубоким восхищением выразил свое почтение Махараджу и ушел.

«Этот слепой юноша, — сказал Махарадж, — на самом деле не слеп. Он обладет истинным видением. Таких, как он, очень мало».

16. Он пришел, чтобы посмеяться...

Присутствуя в течение довольно длительного времени на диалогах между Махараджем и его посетителями, поражаешься, насколько широкий диапазон вопросов в них обсуждается (многие их них потрясающе наивны) и той спонтанности и легкости, с какой ответы исходят от Махараджа. Как вопросы, так и ответы переводятся с максимальной точностью. Ответы Махараджа на маратхи, единственном языке, на котором он говорит бегло, естественным образом должны были бы основываться на тех словах на маратхи, которые использовались при переводе вопроса. Однако в своих ответах Махарадж очень искусно использует игру слов, слегка изменяя сами слова, что иногда почти полностью меняет их обычное значение. Точное значение таких слов никогда не могло быть использовано в переводах. Махарадж искренне признает, что он обычно довольно легковесно использует язык маратхи для того, чтобы обнажить ментальный уровень задающего вопрос, а также намерение и обусловленность, стоящие за его вопросом. Если слушатель относится к беседе как к развлечению, хотя и самого высшего уровня, Махарадж с радостью включается в игру за неимением лучших тем для обсуждения и лучшей компании!

Среди посетителей иногда попадается необычный тип людей, обладающих очень сильным интеллектом, но вооруженных просто убийственным скептицизмом. Такой человек абсолютно уверен в том, что он отличается открытостью ума и глубочайшей интеллектуальной любознательностью. Ему нужно, чтобы его твердо убедили, а не просто уговорили с помощью неясных и затуманенных фраз, которые религиозные учителя обычно раздают в качестве подачек во время свих бесед. Махарадж, конечно, сразу распознает такого посетителя, и тогда разговор сразу же приобретает необычайную пикантность. Интуитивное восприятие, лежащее в основе высказываний Махараджа, просто сметает метафизические софизмы, выдвигаемые таким интеллектуалом. Просто поражаешься, как человек, который даже не получил должного образования, оказывается на много голов выше педантичных ученых мужей и скептически настроенных агностиков, считающих себя неуязвимыми. Слова Махараджа всегда отличаются необычайной силою и яркостью. Он никогда не цитирует авторитетные писания на санскрите или других языках. Если кто-нибудь из посетителей цитирует даже довольно известную выдержку из Гиты, Махарадж просит дать ему перевод. Его интуитивное восприятие не нуждается в словесной опоре на какие-либо другие авторитеты. Его собственные внутренние ресурсы поистине безграничны. «Все, что я говорю, — заявляет Махарадж, — стоит на собственных ногах и опоры не требует».

Как-то один из его постоянных посетителей привел с собой друга и представил его Махараджу как человека с очень сильным интеллектом, который ничего не принимает как само собой разумеющееся и который, прежде чем принять нечто, обязательно подвергает это сомнению. Махарадж сказал, что он счастлив познакомиться с таким человеком. Новый посетитель был профессором математики.

Махарадж предложил, чтобы диалог между ними с самого начала велся открыто, без каких бы то ни было недомолвок, если гость, конечно, не возражает. Посетитель был очень приятно удивлен этому предложению и сказал, что он в восторге от него.

Махарадж: Хорошо, вот вы сидите передо мной здесь и сейчас. Скажите мне, как вы думаете, чем «вы» являетесь?

Посетитель: Я человек мужского пола, сорока девяти лет, с определенными физическими параметрами и с определенными надеждами и устремлениями.

М: Каково было ваше представление о себе десять лет назад? Такое же, как и сейчас? А когда вам было десять лет? А когда вы были младенцем? А еще раньше? Разве ваше представление о себе не менялось постоянно?

П: Да, то, что я считал своей индивидуальностью, все время менялось.

М: И все же, нет ли чего-то такого, что не менялось в вас совсем где-то глубоко внутри?

П: Да, есть нечто такое, хотя я не могу конкретно сказать, что это.

М: Разве это не простое ощущение бытия, ощущение существования, ощущение присутствия? Если бы вы не обладали сознанием, существовало бы ваше тело для вас? Существовал бы для вас какой-нибудь мир? Были бы тогда какие-нибудь вопросы о Боге или Творце?

П: Здесь, конечно, есть над чем подумать. Но, пожалуйста, скажите мне — как вы видите себя?

М: Я есть это-я-есть или, если хотите, я есть то-я-есть...

П: Простите, я не понимаю.

М: Когда вы говорите: «Я думаю, что понимаю», это не верно. Когда вы говорите: «Я не понимаю», это абсолютно верно. Позвольте мне выразить это проще: «Я есть сознательное присутствие — не эта индивидуальность или та, но я — это Сознательное Присутствие как таковое».

П: Я сейчас опять чуть было не сказал: «Я думаю, что понимаю!» Но вы сказали, что это неверно. Вы же не вводите меня намеренно в замешательство?

М: Напротив, я говорю вам, как все обстоит в точности. Объективно я есть все, что возникает в зеркале сознания. В абсолютном смысле я есть то. Я есть сознание, в котором возникает мир.

П: Боюсь, что я этого не вижу. Все, что я вижу, — это то, что возникает передо мной.

М: А смогли бы вы видеть то, что возникает перед вами, если бы вы не обладали сознанием? Нет. Не является ли, таким образом, все существование чем-то чисто объективным, поскольку вы существуете только в моем сознании, а я — в вашем? Разве это не ясно, что наше переживание друг друга ограничено актом познания в сознании? Другими словами, то, что мы называем нашим существованием, есть лишь в уме кого-то другого и, следовательно, является лишь концепцией. Подумайте и над этим.

П: Не хотите ли вы сказать мне, что все мы — это лишь феноменальные объекты в сознании, фантомы в этом мире? А как насчет самого мира? И всех происходящих событий?

М: Поразмыслите о том, что я сказал. Вы можете найти во всем этом какие-нибудь огрехи? Физическое тело, с которым человек обычно отождествляет себя, представляет собой лишь физическую конструкцию для праны (жизненной силы) и сознания. Что такое физическое тело без праны-сознания! Всего лишь труп! Только в силу того, что сознание ошибочно отождествилось со своей физической оболочкой — психосоматическим аппаратом — появляется индивидуум.

П: Значит, вы и я представляем собой отдельных индивидуумов, которым приходится жить и работать в этом мире вместе с миллионами других существ. Так вы рассматриваете меня?

М: Вас в этом мире я рассматриваю точно также, как вы рассматриваете самого себя в своем же сновидении. Это вас удовлетворит? В своем сновидении, пока ваше тело отдыхает на кровати, вы создали целый мир — параллельный тому, который вы называете «реальным» миром, — в котором существуют люди, включая вас самого. Как вы видите самого себя в своем сновидении? Когда вы просыпаетесь, появляется мир, и вы попадаете в то, что я бы назвал состоянием бодрствующего сновидения. Пока вы видите сон, ваш мир сновидений кажется вам абсолютно реальным, верно? Откуда вы знаете, что этот мир, который вы называете «реальным», также не является сновидением? Это как раз и есть сновидение, от которого вы должны пробудиться, увидев ложное как ложное, нереальное как нереальное, преходящее как преходящее; он может «существовать» только в концептуальном пространстве-времени. И затем, после такого «пробуждения» вы оказываетесь в Реальности. Тогда вы видите мир как «бытие», как феноменальное сновидение в рамках чувственного восприятия в пространстве-времени с мнимой свободой воли.