Тусовка класса «Люкс» - Шрефер Элиот. Страница 25

Он заставил себя улыбнуться. Что именно известно ей о его прошлом?

– Что вы имеете в виду?

– Да-да, давайте сохраним приличия: «Ах, Ной, я такая глупая, сама не знаю, что имею в виду!»

Ной вглядывался в полумрак, страх сжал ему горло.

– Я думаю, в чем-то мне следует сказать вам «спасибо». – Доктор Тейер передвинула в кресле свое костлявое тело. – За то, что вы помогаете им. За то, что вы с виду так прекрасно к ним относитесь.

– Спасибо, – на мгновение у него закружилась голова, он словно глянул в бездонную пропасть, – это очень много для меня значит.

Доктор Тейер снисходительно улыбнулась, словно слушала лепет деревенского дурачка, и продолжила:

– Но это не значит, что я удовлетворена. Вот, например, собираетесь ли вы поставить меня в известность о том, что уходите, или просто надеетесь, что я не замечу?

Она не была раздражена, она просто играла. Голос Ноя дрогнул, лишь усилием воли он заставил себя отвечать не спеша.

– Безусловно. И должен сказать вам, доктор Тейер, что было немало занятий, когда я оставался на десять минут дольше положенного.

Она наклонила голову, изображая удивление.

– Но ведь я тогда не просила вас оставаться дольше положенного, не так ли?

– Конечно, нет… – Он не мог придумать, что еще сказать, поэтому просто повторил «конечно, нет», на этот раз более решительно.

Доктор Тейер резко выпрямилась в своем кресле.

– Вот-вот-вот, Ной, молодцом, так держать.

– Простите?

– В вас есть настоящая мужская изворотливость, которую вы пытаетесь от меня скрыть. Вам было не так-то легко добраться до Манхэттена. Проявите характер: забудьте о моих чувствах. Вежливость здесь совершенно излишня. А сейчас скажите мне – только откровенно, – каковы будут результаты Дилана?

Было похоже, что доктор Тейер хочет, чтобы он бросил ей вызов. Она отвела назад волосы, обнажив длинную белую шею, и вопросительно посмотрела на него.

– Так себе. Не слишком хорошие, – сказал Ной.

– Так. А теперь скажите мне: почему так получилось?

– Слишком много репетиторов. – Он старался смотреть ей прямо в глаза, но не мог. Несмотря на то что он чувствовал себя выше ее и сознавал свою правоту, она наполняла его первобытным страхом, словно горгона Медуза, наслаждающаяся своей властью.

Она еще больше склонила набок голову.

– Что это значит?

– У него было слишком много репетиторов, – пробормотал Ной в ковер.

– Так если отвлечься от того факта, что он нуждается во всех этих репетиторах, ответьте-ка мне вот на какой вопрос: ведь вы – один из них, нет?

– Да, конечно, но вы ведь не станете меня винить за…

По лицу доктора Тейер было видно, что она замыслила хитрый ход.

– Так, чудно, продолжайте!

– Я здесь по вашему требованию и вряд ли стану оспаривать необходимость услуг, которые вы от меня получаете.

– Но ведь вы же часть того, что сами называете деструктивным фактором! Я бы сказала: деструктивной ситуацией.

– Сейчас просто уже нет другого выхода. Без репетиторов Дилан был бы вовсе неподготовлен.

– Сейчас? У нас никогда не было другого выхода, Ной, – прошептала доктор Тейер. – Это началось еще в шестом классе – он никогда не любил работать. Всегда был пассивным, большой ребенок. Без репетиторов он не смог бы удержаться даже в Дуайте, не говоря уже о Филдстоне. Так что же было правильнее: пригласить к Дилану репетиторов или смотреть, как он катастрофически не успевает, в то время как я могла так много ему дать? Я понимаю ваше неодобрение, Ной, ведь я же психотерапевт, понимать чужие чувства – моя работа, но вы должны осознать, что я не стыжусь ни одного из принятых мной решений.

Ной кивнул, стараясь держать себя как сочувствующий друг, а не как допустивший оплошность слуга. Но, пришло ему в голову, если доктор Тейер не испытывает так-таки никакого сожаления, зачем она ему все это рассказывает?

– А что думает об учебе детей ваш муж?

– Мой муж!? – Она откинула голову – похоже, собиралась сказать что-то ядовитое, – но потом голова упала, словно доктора Тейер настиг наркотический сон. – Муж ничего не знает.

Она снова уставилась на Ноя. Он знал, что это всего лишь игра теней, но глаза у нее, казалось, мигали один за другим, как у ящерицы.

– А как насчет журнала Таскани? – суховато спросил Ной. – Это очень впечатляющая работа.

Доктор Тейер фыркнула:

– Вы его читали?

– Учитывая, сколько усилий было в него вложено, я считаю эту работу весьма значительной. Ни одна из других моих учениц ничего подобного не делала.

– Мелковат нынче ученик пошел, а?

Она перешла на просторечную лексику, не хватало еще в конце вместо «а» добавить «ась». Что она, смеется над его бедностью и легким акцентом южанина?

– Даже лучшие ученики никогда бы такого не сделали, – ответил Ной, – в порядке школьной отчетности – конечно, сколько угодно, но для собственного удовольствия – нет.

Наступило молчание. Доктор Тейер скорчила гримаску: вид у нее был недовольный.

– Таскани что, сделала что-нибудь не так? – спросил Ной. И почему она так мало ценит свою дочь?

Доктор Тейер бросила на него предостерегающий взгляд:

– Нет… и да. Она, похоже, питает пристрастие к некоторым вещам:

– Да, это здорово, – сказал Ной. Слова его прозвучали невыразительно. Само это «здорово» казалось чересчур робким, неуверенным. Обычная пустая условность привыкшего ко всему мира.

Доктор Тейер подалась вперед и с силой уперлась Руками в сиденье кресла. Похоже было, что она готовится к атаке.

– Полагаю, Дилан рассказал вам об этом инциденте на экзаменах в прошлом году в Дуайте. В газеты, естественно, ничего не попало. Кому нужен скандал!

Снова они ступили на опасную почву. Ной весь подобрался и буквально заставил себя расслабить мышцы.

– Случай, когда некто сдавал экзамен за других учащихся?

Доктор Тейер устало улыбнулась:

– Да, Ной, тот самый случай.

– А что сталось с этим человеком?

– По правде говоря, я об этом не задумывалась. Что меня интересует, так это то, что вы знаете всю подноготную этого процесса.

– Знаю всю подноготную? – засмеялся Ной. – Того, как сдавать экзамен за учеников Дуайта?

– Сами вы, я полагаю, имели отношение к Долтону.

– Я не понимаю, о чем вы.

– Интересная отговорка. Ничего не отрицая, правда? Расскажите мне, как это было. Сколько баллов в результате набрала та девушка? Или вы никогда не интересовались? Может быть, чек просто лежал на туалетном столике, а вы как раз проходили мимо?

– Кто вам об этом рассказал? – спросил Ной. Ему было, в общем, на это наплевать, но он не мог придумать другого вопроса, чтобы прикрыть свою вину.

– Я узнала об этом потому, что искала кого-то, кто мог бы «помочь» Дилану обходным путем. И тут выплыло ваше имя. Вот видите, Ной? Мы оба с вами не без склонности ко греху. А может быть, мы просто хотим помочь тем, о ком заботимся.

– К чему вы клоните?

Доктор Тейер откинулась на подушки.

– Я только хочу убедиться, что мы понимаем друг друга. Мы с вами ведь в чем-то похожи. Оттого я и выбрала вас.

От волнения и испуга, отчаявшись переменить тему разговора, Ной допустил ошибку – задал «детский вопрос»:

– У вас есть планы на вечер?

Доктор Тейер отложила книгу, посмотрела на постель и слегка улыбнулась Ною.

– У меня есть планы на вечер. Я работаю. Ау вас есть планы на вечер?

– Да, – тихо ответил Ной.

– Тогда спокойной ночи.

На остановке «Мэдисон-авеню» в автобус вместе с Ноем влезли молодые мужчины и женщины в деловых костюмах – будущие начальники, сейчас они соглашались работать по девяносто часов в неделю и возвращались домой в десять вечера. Ной стоял, со всех сторон зажатый их усталыми телами, слушал отрывистые и раздраженные разговоры по мобильнику. Половина из них звонила, по всей видимости, родителям, другая половина – друзьям или возлюбленным. Одни жаловались на высокую квартирную плату, другие – на то, что им жалуются друзья. Ной порадовался, что дома его, наверное, ждет Олена.