Тайны острова Буяна - Шведов Сергей Владимирович. Страница 30

Первая часть задуманного мною плана завершилась под звук фанфар и рокот барабанов. В переносном, разумеется, смысле. Самое время было подумать о достойном завершении блистательного плана. В этой связи я возлагал большие надежды на Вацлава Карловича Крафта. Именно он должен был перехватить на выходе Марка Ключевского и задержать до моего прибытия. Должен сказать, что Крафт не только оправдал возлагаемые надежды, но и в своем служебном рвении превысил полномочия. В общем, когда я спустился в подземелье, герой-любовник лежал в беспамятстве на каменных плитах, а над ним в позе палача стоял Вацлав Карлович, держа в руках увесистую дубинку.

– Надеюсь, вы его не убили? – осуждающе покачал я головой.

– Извините, погорячился, – отозвался Крафт. – Будем надеяться, что череп этого негодяя так же крепок, как и мой.

К счастью, расчеты Вацлава Карловича на крепкое здоровье Марка оправдались. Молодой человек глубоко вздохнул и пошевелил рукой. Я уже собирался обратиться к связанному по рукам и ногам предателю с вопросом, но тут в процесс дознания самым хамским образом вмешался шевалье де Перрон, который вздумал угрожать мечом занятым серьезными проблемами людям. Похоже, неугомонный Бернар услышал шум в подвале и бросился на помощь другу, не разобрав в темноте, что дело ему придется иметь не с вором или грабителем, а с демоном ада, то есть со мной. Удар кулака, вынырнувшего из полумрака, махом остудил пыл отважного рыцаря и на некоторое время поверг его в прострацию. Пока де Перрон отдыхал на каменных плитах рядом со своим другом Марком, я забрал его меч и на всякий случай связал ему руки.

Дабы не занимать главный проход, мы отвели своих очнувшихся пленников в подсобное помещение, которое по чистейшей случайности оказалось пыточной камерой. Здесь хранились любопытные приспособления для ломания, дробления и выворачивания человеческих рук и ног. На тонкие поэтические натуры весь этот пыточный инструментарий мог произвести весьма негативное впечатление. И, надо сказать, произвел. Де Перрон едва не потерял сознание во второй раз, и мне пришлось слегка похлопать его по щекам, дабы вернуть к жизни.

– Вы собираетесь нас пытать? – хрипло спросил сильно побледневший Марк.

– А как еще прикажете поступать с человеком, который обманом проникает в спальню чужой жены с явным намерением оскорбить честь ее мужа. Стоит мне только рассказать графу, что в подвале его замка задержан небезызвестный ему Марк де Меласс, как с вас, любезнейший, снимут шкуру. Говорят, старик лют в гневе. Вас объявят инкубом, дорогой Марк, и сожгут на костре. А вашего приятеля повесят как пособника нечистой силы. Кстати, Марк де Меласс – это ваше настоящее имя?

– Допустим. Что вам от нас нужно?

– Верни прибор, – ткнул кулаком под ребро коварному похитителю Крафт.

– У меня его нет, я передал его монсеньору Доминго.

– А кто он такой, этот таинственный монсеньор?

– Самый могущественный маг в подлунном мире. Во всяком случае, так он себя называет в узком кругу преданных сторонников.

– И вы, Марк, входите в их число?

– Да.

– А зачем вашему магу понадобился Грааль?

– Он хочет стать бессмертным.

– Зачем он убил рыцаря Гийома и похитил мою жену?

– Не знаю. Но вероятно, ему зачем-то понадобились вы, Чарнота.

– Вы проводите нас к монсеньору Доминго, Марк. И не вздумайте шутки шутить!

– Как вам угодно, Чарнота, – пожал плечами Ключевский, – хотя на вашем месте я бы не торопился в пасть дракона.

Я поручил Вацлаву Карловичу отконвоировать пленных по подземному ходу на свежий воздух, а сам отправился за лошадьми. Будучи человеком воспитанным, я не мог покинуть замок, не попрощавшись с его владельцем. Благородный Жофруа был свеж, бодр и полон энергии. Мажордом Антуан являл собой полную противоположность графу и всем своим видом напоминал выжатый лимон.

– Вы полагаете, что наш план удался, сир Вадимир?

– А какие в этом могут быть сомнения, благородный Жофруа? Мы с господином Антуаном видели все своими глазами.

– Да, но сам я практически ничего не помню.

– Так ведь я вас предупреждал, граф, о возможных побочных эффектах. И, поверьте мне на слово, частичная потеря памяти не самый тяжкий из них. Все могло быть значительно хуже.

– Это правда, – поддакнул мне со вздохом Антуан.

– То есть я не превращался в зверя?

– Нет. Разве что шерсть временами появлялась на загривке.

– Но ведь это мелочи, – пожал плечами граф.

– Безусловно, – дуэтом подтвердили мы с господином Антуаном.

– Вы нас покидаете, сир Вадимир?

– Увы, сир Жофруа. Я зашел поблагодарить вас за гостеприимство. И сохраню о нашей встрече самые благоприятные воспоминания. В наше время редко встретишь сеньора столь умного и добродетельного.

Граф де Грамон порозовел от удовольствия, однако озабоченность не покинула его благородного чела. Наступил самый щекотливый момент в разговоре, чреватый для графа большими материальными издержками. Ибо, следует самокритично это признать, услуги магов и чародеев всегда недешево обходятся клиентам.

– Сто золотых монет, – выдержав паузу, назвал я сумму.

– Сколько? – побурел от волнения граф.

– Семьдесят пять, – быстро исправился я.

Сошлись на пятидесяти. Причем обе высокие договаривающиеся стороны сочли себя в этой сделке пострадавшими. Я утешал себя расхожей фразой «с паршивой овцы хоть шерсти клок», а мой оппонент, видимо, считал, что могло быть и хуже. Так или иначе, но расстались мы с графом почти дружески. Я передал полученные от благородного Жофруа деньги мажордому Антуану и попросил его переправить их в замок Руж отцу Жильберу.

– Да поможет вам небо в ваших трудах, сир, – благословил меня мажордом.

– И вам всего хорошего, Антуан, – не остался я в долгу.

Я благополучно покинул замок Грамон, ведя в поводу лошадей Крафта и де Перрона. Последние поджидали меня в густых зарослях на берегу безымянной речушки, куда их вывел подземный ход. Здесь же был Марк, уже успевший сесть в седло своего коня. Руки у Ключевского были связаны, что, однако, не мешало ему смотреться соколом, по недоразумению угодившим в стаю коршунов.

– Может, вы развяжете нам руки? – попросил де Перрон. – Мне бы не хотелось свалиться с лошади на полном скаку. Кроме того, я не совсем понимаю, чем могу быть вам полезен. С сеньором Доминго я не знаком. Мною двигало желание помочь родственнице Диане де Грамон и старому другу Марку де Мелассу.

– В следующий раз, шевалье, будете более осмотрительно выбирать друзей, – сердито буркнул Крафт. – Вперед.

Я был согласен с Вацлавом Карловичем. В нашем положении довольно глупо доверять кому бы то ни было, а уж тем более такому налиму, как де Перрон. Благородному Бернару, надо полагать, не составило бы труда обогнать нас на пути к монсеньору Доминго и предупредить того о нашем скором прибытии. Тем самым он лишил бы нас главного козыря в большой игре – фактора внезапности.

Наш путь пролегал сначала по цветущей равнине, почти сплошь засаженной виноградниками, а после мы свернули в довольно густой девственный лес. Надо полагать, живности в этом лесу было с избытком, однако ничего подозрительного, а уж тем более колдовского мы с Крафтом здесь не обнаружили. Марк не проявлял признаков волнения и уверенно ехал по тропе, указывая нам дорогу. Впрочем, как я уже успел заметить, господин Ключевский обладал на редкость сбалансированной нервной системой и не терял присутствия духа даже в самых сложных ситуациях. Непонятно было только, как при таких ценных качествах он угодил в лапы брата Бертрана.

– Бертран – тупой монах, – с готовностью отозвался на мой вопрос Марк. – Я был уверен, что после признания в ереси нас немедленно отправят к монсеньору Доминго, но этот идиот проявил излишнее рвение и едва не спалил нас на костре. Впрочем, если бы ситуация стала критической, мы попытались бы спастись.

– С помощью магии?

– А почему бы и нет, – пожал плечами Марк. – Я не отношу себя к знатокам в данной области, но Анастасия совсем другое дело.